Шрифт:
Закладка:
Самого тоже тянет, но не хочу вонять рядом с Кудряшкой. Вдруг это спровоцирует новые приступы тошноты? У нее и так только-только цвет кожи оживать начал, а то такая серая была, что никакой костюм на Хэллоуин не нужен.
— Пересидеть-то у себя позволишь? — прилетает вопрос.
— Так вроде не гоню. Только машину твою надо будет чем-нибудь прикрыть, чтобы не выделялась. Не судьба было у Макара сменить?
— Не той дорогой ехал.
До дома остается несколько метров, я без задней мысли поигрываю телефоном в руках, чуть не выронив его, когда по ушам бьет женский громкий визг.
Я быстро залетаю внутрь, Ринат поспевает за мной.
У меня «шторка» опускается, когда я вижу, как мою Кудряшку за шею прижимают к стене. Она едва носочками достает до пола, беспомощно хватает воздух губами и пытается царапаться.
Ринат замирает на пороге, я бросаюсь вперед и отбрасываю Руса в другой конец. Заряжаю ему по печени, когда он кидается назад. Уже плевать, что там ему успели отбить за это время.
Ловлю Лию, когда она начинает оседать на пол, шлепаю ее разок по щеке, не сильно, просто чтобы пришла в себя. Малышка тут же начинает кашлять, прижимает ладонь к груди. Знаю, что после недостатка кислорода у нее сейчас все печет внутри, легкие горят.
— Дыши, малышка, давай. Смотри на меня, — убираю с ее лица налипшие волосы. — Вдох, выдох, вдох, выдох… Не торопись.
Лия постепенно приходят в себя, я осторожно поглаживаю красные пятна на ее шее. Совсем скоро они превратятся в уродливые синяки на ее нежной коже.
— Какого хера, Рус? — поворачиваюсь к нему. Он сидит на полу и держится за бок. — Что она тебе сделала?
— Представилась, — выплевывает он. — Я знаю, что это за девка…
— Пасть закрой, сынок, — Ринат перебивает сына. — Прими мои извинения, девочка, — он обращается к Лие. — Я не допущу, чтобы такое повторилось. Прости моего сына за его гнев, он тебя больше не тронет.
Он выкидывает полудохлого Руса на улицу. Судя по всему, для воспитательной беседы. Я остаюсь с Кудряшкой и продолжаю успокаивать ее бешено стучащее сердце.
— За что он так? — малышка сдавленно хрипит, цепляется за меня руками.
— Идиот. Решил выместить свою злость на тебе. Послушай, маленькая, я не прошу тебя прощать его, но постарайся понять, почему он так отреагировал. Я тебе обещаю, мы с Ринатом больше не подпустим Руса к тебе. Он тебе не навредит.
Я наклоняюсь и прикасаюсь губами к шее Кудряшки. Целую покрасневшую кожу, ласкаю языком, стараясь унять боль и пульсацию после грубой хватки.
Лия перестает трястись и даже сама тянется ко мне за объятиями. Кладет голову мне на грудь, ее плечи иногда подрагивают от последствий всхлипов.
— Где там твоя идиотская книжка? Она вроде тебя успокаивает, — поддеваю Кудряшку по-доброму, щелкаю ее пальцами по распухшему носу.
— Она не идиотская. И ты сам ее принес.
— Мне уже пора ревновать тебя к этому книжному болвану? — выгибаю бровь, ладони сами скользят на аккуратную попку.
— Еще нет. Во второй части он вроде будет делать всякие милые романтические жесты, вот там и начнешь, — Лия урчит мне в губы и дразнит легким поцелуем.
А я мгновенно завожусь. Запах ее окутывает и в грудную клетку проникает.
— Дурею от тебя, девочка Лия.
— Мы же недавно…
Я откровенно смеюсь, запрокинув голову. Недавно, ага. Да я уже через час снова ее хотел.
К вечеру пришлось открыть Кудряшке секрет про второй этаж, где есть еще несколько спальных мест. Она возмущенно пыхтела, поднимаясь по лестнице, и опять отказалась со мной разговаривать в знак протеста.
— Ты мог сразу мне сказать, — все-таки нарушила свой обет, когда после бани с Ринатом и Русом я забрался к ней в постель и тут же обнял, прижав к себе. — Тут есть надувной матрас, я видела. Иди туда.
— Насос сломался, а надувать его ртом я буду часа два. Придется тебе терпеть меня дальше, — усмехнулся ей на ухо и прикусил мочку.
Кудряшка в этот раз решила спать в одной моей футболке и трусиках, и это знатно пошатнуло степень моего терпения. Я чувствовал ее задницу напротив своего паха и готов был молиться всем богам, чтобы малышка прекратила так соблазнительно ерзать.
Минут через пять она засопела, мне же для успокоения собственной похоти потребовалось чуть больше времени.
Проснулся я один. Удивительно, что Лия смогла бесшумно улизнуть у меня из-под бока, потому что обычно я так крепко не отключаюсь.
— Девочку свою куда дел? — Ринат поприветствовал меня кивком и продолжил завтракать вчерашним мясом.
— Она не здесь? — я огляделся по сторонам. — На улице?
— Да я там был, с ней не столкнулся. Двадцать минут назад где-то.
— А сын твой где?
— Рус решил окунуться, он на речку пошел. Я не стал отговаривать, хочет отморозить яйца — на здоровье.
Странно это все.
Куда вообще Кудряшка могла подеваться? Неужели все-таки решила попробовать сбежать?
Задобрила меня своим послушанием, а я и клюв разинул. Идиот.
Впрыгиваю в кроссовки и выхожу на улицу, намереваясь найти ее раньше, чем бедовая девочка что-нибудь выкинет.
— Доброе утро, Ярик. У тебя еще гости, как я погляжу, — теть Надя приветливо окликает меня, когда я показываюсь на участке.
— Доброе утро. А вы Лидию случайно не видели?
— Как же не видела. Я ее за молоком послала. Она, в отличие от вас, оболтусов, не храпит до обеда.
— А парень? Молодой такой, с темными волосами…
— Так он куда-то по своим делам пошел. О девочке твоей, кстати, расспрашивал. Я его послала помочь ей с банками. Не знаю вот, удалось им встретиться или нет. А что-то случилось?
— Нет, все в порядке. Тут связь просто не ловит нормально.
— Ты на главную улицу через три дома сверни. Вдруг найдетесь? — она улыбается, машет мне рукой в нужную сторону.
Я набираю скорость и стараюсь гнать из башки лишнее. Ну не мог же Рус что-то сделать Кудряшке? Он нормальный парень, Ринат правильно его воспитывал. Это вчера на нервах сорвался, со всеми такое иногда бывает. Особенно после того что ему довелось пережить.
Вдалеке на дороге виднеется какая-то лужа. Я уже практически бегу к месту, чтобы посмотреть, что там такое. Дождя за ночь не было, вокруг все сухо, поэтому очередная странность вызывает во мне интерес.
Опускаю взгляд, вижу осколки, разбросанные по сторонам. Передо мной точно разлитое посреди дороги молоко.
В мозгах щелкает сразу.
Зарою Руса собственными руками прямо посреди грядок, которые теть
