Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Руссо и Революция - Уильям Джеймс Дюрант

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 373 374 375 376 377 378 379 380 381 ... 487
Перейти на страницу:
Римскую церковь (8 июня 1753 года).

Он сообщил об этом отцу и не удивился, когда его вызвали домой, ведь в Оксфорд не принимали студентов-католиков, а, согласно Блэкстоуну, обращение протестанта в католичество было «государственной изменой». Скандальные родители поспешно отправили юношу в Лозанну и устроили его к пастору-кальвинисту. Там Эдуард поначалу жил с угрюмым упрямством. Но месье Павильяр, хотя и не был снисходителен, был добр, и мальчик постепенно потеплел к нему. Кроме того, пастор был хорошим классическим ученым. Гиббон научился читать и писать по-французски так же легко, как по-английски, и легко освоил латынь. Вскоре он был принят в культурную семью, чьи манеры и беседа были лучшим образованием, чем то, которое дал ему Оксфорд.

По мере совершенствования своего французского языка он ощущал дуновение ветра французского рационализма, проникавшего в Лозанну. Когда ему было всего двадцать лет (1757), он с восторгом посещал спектакли, представляемые Вольтером в близлежащем Монрионе. «Иногда я ужинал с актерами».53 Он познакомился с Вольтером, начал читать Вольтера, прочитал недавно опубликованное «Essai sur l'histoire générale» («Эссе о человеке») Вольтера. Он прочел «Esprit des lois» Монтескье (1748), а «Considérations sur les causes de la grandeur des Romains et de leur décadence» (1734) стало отправной точкой «Упадка и падения». В любом случае влияние французских философов, дополненное чтением Юма и английских деистов, подорвало христианство Гиббона, равно как и его католичество, и победа Реформации, одержанная М. Павильяром, была аннулирована тайным принятием Гиббоном Просвещения.

Наверное, было очень волнительно встретить в один и тот же год (1757) и Вольтера, и Сюзанну Куршод. Ей было двадцать лет, она была белокурой, красивой, светловолосой и жила со своими родителями-протестантами в Красси, в четырех милях от Лозанны. Она была ведущей душой в обществе «Принтемп» — группе из пятнадцати или двадцати молодых женщин, которые собирались друг у друга дома, пели, танцевали, играли в комедиях и благоразумно флиртовали с молодыми людьми; Гиббон уверяет нас, что «их девственное целомудрие никогда не было осквернено дыханием скандала или подозрения». Пусть он сам расскажет эту историю.

Во время ее коротких визитов к родственникам в Лозанне остроумие, красота и эрудиция мадемуазель Куршод были предметом всеобщих аплодисментов. Сообщение о таком вундеркинде пробудило мое любопытство; я увидел и полюбил. Я нашел ее образованной, без педантизма, оживленной в разговоре, чистой в чувствах и элегантной в манерах… Ее состояние было скромным, но семья — респектабельной… Она позволила мне нанести ей два или три визита в дом ее отца. Я провел там несколько счастливых дней… и ее родители благородно поощряли эту связь….. Я предавался мечтам о счастье.54

Судя по всему, они официально обручились в ноябре 1757 года,55 но согласие Сюзанны было обусловлено обещанием Гиббона жить в Швейцарии.56

Тем временем его отец, уверенный в том, что его сын теперь добрый протестант, велел ему вернуться домой и выслушать планы, которые на него возлагались. Гиббону не хотелось возвращаться, ведь отец взял вторую жену; но он послушался и добрался до Лондона 5 мая 1758 года. «Вскоре я обнаружил, что мой отец и слышать не хочет об этом странном союзе и что без его согласия я сам остаюсь без средств к существованию и беспомощен. После мучительной борьбы я покорился своей судьбе: Я вздыхал, как влюбленный, я повиновался, как сын».57 Этот вздох он передал Сюзанне в письме от 24 августа. Отец назначил ему пособие в размере 300 фунтов стерлингов. Мачеха заслужила его благодарность тем, что не родила ему детей, и вскоре он проникся к ней симпатией. Значительную часть своих доходов он тратил на книги и «постепенно собрал многочисленную и отборную библиотеку, которая стала основой моих трудов и лучшим утешением в моей жизни».58

Начав в Лозанне, он закончил в Буритоне (где проводил лето) «Essai sur l'étude de la littérature», которое было опубликовано в Лондоне в 1761 году и в Женеве в 1762 году. Написанная на французском языке и посвященная в основном французской литературе и философии, она не вызвала никакого шума в Англии, но была принята на континенте как выдающееся произведение для двадцатидвухлетнего юноши. В ней содержатся некоторые важные идеи относительно написания истории. «История империй — это история страданий человека. История знаний — это история его величия и счастья….. Множество соображений делает последний порядок изучения драгоценным в глазах философа».59 Следовательно, «если философы не всегда являются историками, то, по крайней мере, желательно, чтобы историки были философами».60 В своих «Мемуарах» Гиббон добавил: «С ранней юности я стремился к характеру историка».61 Он искал предмет, который бы подходил как для философии и литературы, так и для истории. В восемнадцатом веке история не претендовала на роль науки; скорее, она стремилась стать искусством. Гиббон считал, что он хочет писать историю как философ и художник: рассматривать большие темы в широкой перспективе и придавать хаосу материалов философское значение и художественную форму.

Внезапно он был призван из стипендии к действию. Во время Семилетней войны Англия неоднократно подвергалась опасности вторжения со стороны Франции. Чтобы подготовиться к такому чрезвычайному положению, английское дворянство сформировало ополчение для защиты от вторжения или восстания. Офицерами могли быть только представители знати. Гиббон Старший и Младший были произведены в майоры и капитаны в июне 1759 года. Эдуард III присоединился к своей роте в июне 1760 года и пробыл в ней, время от времени переезжая из лагеря в лагерь, до декабря 1762 года. Он был плохо приспособлен к военной жизни и «устал от товарищей, которые не имели ни знаний ученых, ни манер джентльменов».62 Во время военной карьеры он обнаружил, что его мошонка увеличивается за счет жидкости. «Сегодня [6 сентября 1762 года] я был вынужден обратиться к мистеру Эндрюсу, хирургу, по поводу жалобы, которой я пренебрегал в течение некоторого времени; это была припухлость моего левого яичка, которая грозит стать серьезным заболеванием».63 Ему пустили кровь и провели физиотерапию, но это принесло лишь временное облегчение. Эта «водянка» должна была мучить его до самой смерти.

25 января 1763 года он отправился в континентальное турне. Он остановился на некоторое время в Париже, где познакомился с д'Алембером, Дидро, Рейналем и другими светилами Просвещения. «Четыре дня в неделю я сидел… за гостеприимными столами мадам Жеффрин и Боккаж, знаменитого Гельвеция и барона д'Ольбаха…Четырнадцать

1 ... 373 374 375 376 377 378 379 380 381 ... 487
Перейти на страницу: