Три недели спустя после благотворительного вечера Катрина продолжала думать о Рэндалле Миллере. Не одержимо, не постоянно и даже не часто. Но время от времени перед ее мысленным взором возникала его искренняя белозубая улыбка, Катрина словно чувствовала прикосновение к плечу его сильной ласковой руки. Однако она ни в коей мере не считала себя ветреной молодой девушкой, говоря себе, что глупо думать о человеке, которого, вероятно, никогда больше не увидит.

Но эта мысль не покидала ее, пока она дожидалась прихода своего дизайнера Ирэн Колдуэлл, которая должна была целый день проработать у нее. И это ожидание затягивалось. Ирэн обещала прийти в десять, но было уже половина двенадцатого, а она не давала о себе знать. К тому же она не отвечала на телефон. Это было совершенно не похоже на Ирэн, ответственную, трудолюбивую женщину, всегда пунктуальную. Поначалу испытывая досаду, Катрина уже начала беспокоиться при мысли о том, что с Ирэн могло что-то случиться, а новое оформление интерьера не сделано еще и наполовину! Она раздумывала над тем, как ей прояснить ситуацию, когда зазвонил ее телефон. Взглянув на экран, она с некоторым недоумением увидела, что это Тайлер Глэдстон, ее адвокат.

– Привет, Тайлер, какой сюрприз, – приветствовала она его.

– И боюсь, немного неприятный сюрприз. Я правильно думаю, что сейчас у тебя работает Ирэн Колдуэлл?

У Катрины свело живот. Значит, действительно произошло что-то плохое.

– Да, верно, – ответила она. – Что случилось? С ней все в порядке?

– Если говорить о здоровье, то она в порядке.

– Тайлер, пожалуйста, можно без тайн? Что, черт возьми, с Ирэн?!

– В данный момент она задержана полицией.

– Полицией?! Боже правый! – охнула Катрина.

– Да, но через несколько часов ее, вероятно, переведут в ФБР, – произнес он со смешком. – Мне жаль, но это не слишком обнадеживает, да?

– Но это… это абсурдно, я не могу в это поверить, – заявила Катрина. – Что такое могла совершить Ирэн! Боже мой, Тайлер, и при чем здесь ФБР? Что она сделала?

– В сущности, так я и узнал об этом. Мне позвонили из полиции, потому что они хотят поговорить с тобой.

– Со мной? Говорить со мной? Тайлер, ради бога, за что я тебе плачу?! Разве не можешь сам этим заняться?

– Боюсь, нет. Очевидно, два дорогостоящих аутентичных шедевра, проданных миз Колдуэлл, оказались подделками. В полиции хотят знать, есть ли еще какие-то, и им известно, что она продала тебе несколько картин.

– Охренеть! – опускаясь в кресло, выругалась Катрина.

– Поскольку звонок поступил от Элмора Фитча, власти восприняли его вполне серьезно. Им хотелось бы узнать твое мнение по этой теме.

– Охренеть! – повторила она.

– Им может понадобиться более подробное объяснение, – сухо заметил Тайлер.

Катрина не слушала его. Она смотрела на стену напротив того места, где сидела. Почти всю стену занимал ее новый Раушенберг, несколько дней назад полученный от Ирэн Колдуэлл. Это была крупная инвестиция. А если это подделка? Катрина была сильно потрясена не только мыслью о деньгах, но и самой сутью. Подделки – от Ирэн Колдуэлл?

– Как он узнал? – поинтересовалась она.

После короткой паузы Тайлер произнес:

– Мне жаль, но…

– Черт побери, Тайлер! Элмор Фитч не отличит Ван Дейка от Вермеера! Откуда он узнал, что его картина – подделка?

– О да, – бросил Тайлер. – Очевидно, он получил анонимную подсказку. Ему сообщили, что в нижнем левом углу этих поддельных картин скрыта газетная вырезка. С недавней датой.

Катрина поднялась на ноги и, продолжая судорожно сжимать телефон, нетвердой походкой подошла к своему новому великолепному Раушенбергу. Смутно понимая, что Тайлер что-то говорит, она не слышала ни слова. Нагнувшись, она стала всматриваться в нижний левый угол картины. Через несколько мгновений она рассмотрела маленькую вырезку из «Нью-Йорк таймс».

Дата отсылала к нескольким неделям тому назад.

Ее Раушенберг был подделкой.

Она пронзительно закричала, но за секунду до этого осознала, что Тайлер снова говорит, и заставила себя прислушаться.

– …Сказал им, что ты поговоришь с ними в моем офисе, и они согласились, но хотят, чтобы это было сегодня. Очевидно, мистер Фитч намерен применить тактику выкручивания рук. Поэтому не могла бы ты заглянуть ко мне сегодня? Скажем, в три часа?

Катрина вновь взглянула на картину и задрожала от злости.

– Сука! – прошипела она.

Если Ирэн Колдуэлл обманула ее, то нужно съездить в город и убедиться в том, что она за это заплатит.

И более громко она сказала Тайлеру:

– Три часа. Приеду.

Когда Катрина приехала на встречу, гнев ее не успел улечься, но в то же время она радовалась возможности отомстить Ирэн за то, что считала настоящим преступлением – подделку произведений великого искусства. Но через две минуты беседы она поняла, что два копа с постными лицами не имеют понятия о Раушенберге.

– Разве он не был комиком? Выступал пару лет назад в передаче «В субботу вечером»? – спросил один из них с каменным лицом.

Другой коп смотрел на измятый клочок бумаги:

– Джаспер Джонс. Это имя для вас что-нибудь значит?

– Лично для меня – нет, – сказала она. – Правда, он великий художник.

– Ах вот как, – с сомнением произнес коп.

– Вы знаете Элмора Фитча? – спросил другой.

– О господи! – не в силах подавить дрожь, воскликнула Катрина. – Мы как-то встречались.

– Угу, мы тоже, – сказал коп, а его напарник покачал головой.

– Он как-то в этом замешан? – спросила Катрина.

– Мы думали, может быть, вы нам расскажете, – ответил коп.

– Моя клиентка сказала вам, что едва знает мистера Фитча, – вмешался Тайлер.

– Да? Простите, я не уловил, – произнес коп.

– Вы можете рассказать о картинах, которые вам продала Ирэн Колдуэлл? – задал вопрос его напарник.