— А давай зайдём, — махнула рукой Леночка, — всё равно же делать нечего.

И мы перемахнули через проспект Жданова, полупустынный в это время, и зашли в ворота стадиона. Тренера долго искать не пришлось, он сидел, развалившись, на складном стуле рядом с сеткой первого корта и давал команды двум игрокам, на этот раз в виде разнообразия это были мальчики примерно шестого-седьмого класса.

— Я же вам сказал завтра приходить, — встретил он нас недовольным тоном.

— А мы просто мимо шли, ракетки вот прикупили и форму, — показал я свёртки, — и решили завернуть сюда. Чисто посмотреть, как народ занимается.

— Ну раз уж пришли, то идите переодеваться и потом вон к той стеночке, — смилостивился он над нами.

Глава 8

Форма мне самую малость великовата оказалась, штаны пришлось подогнуть, но в принципе нормально. А на Леночку так вообще замечательно село — она покрутилась передо мной, демонстрируя плавные изгибы своего тела и спросила:

— Ну как тебе?

— Отпадно, — только и смог выдавить из себя я, — если ещё и мячики подавать сумеешь, то хоть сейчас на международный турнир.

Тренер искоса окинул нас своим утомлённым взором и скомандовал делать разминку без его участия, сами разберётесь, не маленькие. Я постарался вспомнить, как там надо правильно это дело делать, и вспомнил. Минут десять мы с Леной усиленно махали руками, приседали, наклонялись и прыгали. Потом я нашёл старые газеты, скрутил по-быстренькому из них шляпы и разложил на земле.

— Будет изображать змейку, — сказал я Лене, — показываю.

И изобразил рваный стиль бега, она быстро схватила и повторила. Тут подошёл Палыч:

— Вижу, что физическая форма у вас неплохая, давайте теперь с ракеткой поработаем. Вон к той стенке идите и покажите, что вы умеете.

И он кинул нам по лимонному мячику со змейкой на оболочке. Я подмигнул Лене — дескать, покажи всё, на что способна, от этого многое будет зависеть. Она подмигнула мне в ответ и зарядила форхэндом мячик в стенку, так что ракетка зазвенела. Вообще говоря, в большом теннисе восемь видов ударов, не считая подачи, и форхэнд главный из них — если ты правша, то это удар справа, если левша, то соответственно наоборот. Леночка была левшой…

Так она раз десять подряд лупила по мячику, чередуя фор- и бэк-хенды, сами понимаете, что укороченный удар, кросс и свечу со стенкой не разыграешь. А я, глядя на неё, повторял примерно то же самое на другой половине этой разминочной площадки.

— Стоп, — очень быстро сказал нам обоим тренер, — вижу, что техника у вас поставлена очень прилично. Теперь спарринговый матч сыграйте.

— Что, друг против друга? — недоумённо переспросил я, — вроде мужчины против женщин пока у нас не играют.

— А вы сыграйте, — настоял на своём Палыч, — а я посмотрю. Первой подаёт девочка.

Лена пожала плечами и выдвинулась на свою половину корта, по дороге бросила мне «держись» и очень мощно начала партию… первый удар у неё проходил примерно в половине случаев, но этого хватало, чтобы она сразу повела в счёте, брать её подачу мне было очень непросто. Приноровился я только во втором сете, в первом она меня вынесла 6:3. Тут я нащупал её слабое звено — справа она принимала мягко говоря не слишком успешно, но и эту партию я проиграл, правда уже на тайбрейке.

— Партия, — гордо бросила Лена, подходя к тренеру, — ещё что-нибудь показать надо?

— На первый раз хватит, — ответил тот, задумчиво разглядывая её, — а пожалуй из тебя можно будет сделать нашу Маргарет Корт…

— Мне больше Крис Эверт нравится, — призналась Лена.

— Ты ещё Билли Джин-Кинг вспомни, — пошутил тренер.

— А насчёт меня что скажете? — справился я у Палыча.

— Тут сложнее, но на второй-третий взрослый разряд ты быстро сдашь, — пояснил он мне. — На сегодня тренировка закончена. Приходите теперь завтра… нет послезавтра в десять утра. И не забудьте письменное согласие родителей принести.

Переоделись, я проводил Лену до дома, а потом побежал приводить в действие свой хитроумный план по реализации золотого клада имени чекиста Фролова…

Но даже до своей квартиры не успел добежать, потому что на моём пути в арке от Пионерской улицы в наш двор вдруг взяли и выросли трое пацанчиков из так называемой Северной команды. Я знал из них только того, что посередине стоял, видимо главного из них — погоняло у него было Кабан, а фамилия, как нетрудно догадаться, Кабанов. По имени же его никто не звал.

— О, — сделал удивлённое лицо этот Кабан, — Мальчик куда-то бежит. Ты чо со старшими не здороваешься, уважение не оказываешь?

— Здорово, Кабан, — не стал упираться я, — как дела, как здоровье?

— Ты, говорят, забурел в последнее время, — продолжил Кабан, оставив без внимания мои вопросы, — серьёзных пацанов метелишь направо и налево?

— Ну было такое пару раз, — согласился я, — а тебе-то что за печаль с этого? У нас честные поединки были, да и никого из них в твоей команде нету.

— Мне за район обидно, — с усмешкой продолжил Кабан, — какой-то задрот заваливает наших корешей, как котят, и никто с ним ничего сделать не может.

— Подраться хочешь? — напрямую спросил я у него, — так давай, назначай место и время стрелки. Но только не сегодня — извини, сегодня не могу, дел по горло.

— Завтра вечером у последнего сарая перед железкой, — немного удивлённо забил стрелку Кабан.

— Вечер длинный, во сколько конкретно?

— Ну в шесть.

— Окей, забились, — ответил я и обогнул троицу справа, а они и не пошевелились.

Вот же новая напасть какая, думал я, в темпе собирая куклу для Абрамыча… почему куклу, спросите вы? Всё очень просто — не поверил я ему ни разу, одно хотя бы то, что человек, способный за пару дней собрать десятки тысяч рублей, живёт в разваленной халупе, наводило на очень разные мысли. Вот я и решил для начала проверку устроить, а уж дальше видно будет.

Договорились мы с ним вот каким образом — недалеко от моего Топтыгинского дома есть стадиончик под названием «Волга». Запущенный до безобразия, трибуны там сами собой развалились, траву на футбольном поле отродясь не стригли, зимой, правда, каток заливают, и на этом спасибо. И имеется там административно-хозяйственное здание в один этаж, а перед ним клумба со статуей пионера, дудящего в трубу. Неизвестного автора второй половины тридцатых годов… хотя может того же самого автора, что и девушку с веслом сделал, но это сейчас неважно.

А важно то, что горн у пионера здоровенный