Где обещанный регулярный секс и исполнение всех желаний? Где?!

Жена – хуй знает где. А хуй… хуй скоро от отека опухнет. И яйца ноют.

Но самое ужасное – не хочу никого другого. Зайку хочу.

Черт. Если бы она сейчас мне попалась, точно изнасиловал бы. Не сдержался.

Я ведь по-хорошему с ней хотел. Ласковым был. И об ее удовольствии думал. И что в ответ? Средний палец?!

Разозлила она меня пиздец как. Даже работа не спасает от мыслей.

Отец еще постоянно про нее спрашивает. Ведь и родителям понравилась. Как у нее это получается?

Понимаю одно. В субботу я ее точно не отпущу. После всех церемоний у родителей просто засуну в машину и отвезу домой. К себе домой. И наручниками ее к кровати. Чтобы точно не сбежала. Больше не проведет. Не перехитрит.

И вот тогда…

И фантазия понесла меня в такие дебри, что я от самих мыслей откинулся на спинку кресла и сжал рукой член.

Стоит мне хотя бы подумать о Василисе, как член уже упирается в ткань в поисках той самой узкой дырки.

Когда рот Мари так и не смог достичь желаемого, я правда испугался, что все. Стал импотентом из-за этой маленькой стервы. Но нет. Стоит вспомнить о ней, как я понимаю, что все в порядке.

Тоже, конечно, задница, что член дергается на воспоминания о ней, но это ведь только пока. Пока не оттрахаю ее так, чтобы ходить не могла.

Буду трахать ее, пока член сам не упадет и больше не встанет на нее. Пусть хоть без сознания будет. Все равно буду трахать.

И сам не замечаю, как вожу пальцами по твердому стволу. Сука, опять дрочу на нее. И бесит это. И кончить хочется.

С остервенением тяну замок на ширинке, но он заедает. Дергаю еще и тут раздается голос секретарши:

– Вам пакет. Только что принесли. Сказали, что срочно.

– Заноси, – зло отвечаю я, поправляя член в штанах.

Секретарша кладет на стол пакет и уходит.

Что это еще? Хватаю конверт и распечатываю. Какое-то заявление. Что за хрень?

Вчитываюсь внимательно.

Что за хрень?!!!

Заявление о расторжении брака. Заполненное аккуратным почерком. И подписанное! Подписанное Василисой. Рядом галочка и приклеен стикер «подпиши здесь».

Что за хрень?!!!

Отбрасываю от себя бумажку и тут же набираю эту стерву. Проходит гудков десять (не меньше!) прежде чем она отвечает.

– Да, – говорит лилейным голоском.

Если бы не все это, запросто можно было бы принять ее за любящую жену. Сука.

– Что за хрень ты мне прислала?

– Хрень? – косит под дурочку.

– Заявление, Василиса. Не тупи.

– Это ты тупишь, Давид, – теперь в голосе знакомые стервозные нотки. – Раз прочитать не можешь, попроси секретаршу сделать это. Мне некогда.

– Что за развод? – рычу я. – Ты не можешь развестись со мной! У нас договор!

– Ну, взыщи с меня неустойку, – усмехается она. – У меня ничего нет. Ты сам прекрасно знаешь. Удачи!

– Я могу по-другому долг забрать, – усмехаюсь в ответ и откидываюсь на спинку кресла. – Кстати, ты еще супружеский долг не отдала. А проценты набегают, Василиса, набегают.

– Ну, запиши это на мой счет. Сколько там срок исковой давности? Три года? Пожалуй, подожду, когда пройдет.

– А вот я не хочу ждать, – улыбаюсь. – Не привык долги прощать. Должна – отработаешь. А потом я подумаю, давать тебе развод или нет.

– Господи, Давид, ты разговариваешь, как обиженная жена, от которой хотят избавиться, – смеется в трубку она.

И я опять злюсь. Она опять смеется надо мной!

– Знаешь что, – цежу я, максимально приближая телефон ко рту, – я тебя поймаю и тогда… Ты отработаешь все. Еще и с процентами и с компенсациями. Я тебя…

– Ой, ладно, Давид, – абсолютно спокойно произносит она, – вижу, ты уже достаточно нафантазировал там себе. Ширинка еще застегнута? Дальше сам справишься. Ну, или кобылу свою позови. А мне работать пора.

– Стоять, – рычу я. – В субботу заеду в шесть. Чтобы у входа ждала. Не хочу больше слушать рассказы про мудака этого от вахтерши. Поняла? В шесть!

И сам кладу трубку.

Я опять взвинчен. Кручу в руках ручку, пока не ломаю ее пополам.

И член, сука, так и стоит. Еще крепче стал после разговора.

И трахнуть некого. На работе я не сплю ни с кем принципиально. Вызвать кого-то? Ну, не в кабинет же. Сам не доеду никуда.

Ну, ладно. В последний раз! Слово даю себе, что в последний раз.

Встаю и иду в комнату отдыха тут же, рядом с кабинетом.