— Трое сторожат у входа, на заднем дворе еще двое. Как будешь уходить, м?

— С твоей помощью? — она лукаво улыбнулась и погладила костлявое плечо Ножа, незаметно бросив в карман его куртки золотые.

— Только из любви к тебе я соглашусь на эту нищенскую плату! Уберу двоих с заднего двора.

Ссадив ее, шлепнул по заду и встал:

— Крошка, я вернусь через минуту! — громко сказал он и вышел из харчевни.

С молчаливого одобрения Ястреба Киоре через кухню подобралась к черному выходу. Задний двор пустовал, его от дороги и любопытных взглядов прикрывали раскидистые деревья, и потому Нож сработал быстро и без шума — два тела прилегли на вечный отдых под шумящими кронами, а Киоре сбежала, по пути послав воздушный поцелуй своему неожиданному помощнику.

Еще бы от туманных тварей ее кто защитил… Но, к счастью, тех она не встретила и благополучно добралась домой, разбудив шумом Тари.

И весь день посвятила одному — сну. Старая графиня то ли успокоилась, то ли нашла себе иное занятие, а Афранья давно уже не появлялась. Блаженный покой! И, обняв подушку, Киоре перевернулась на другой бок.

— Тари! Разбуди меня к пяти! — крикнула шумевшей за дверью служанке.

Но, вспомнив о Вайреле, дотянулась до тумбочки и достала из нее карту Тоноля и черную бусину. Та, покатавшись по развернутому листу, приклеилась к дому Вайрела. Убрав всё, она крепко заснула.

Тари разбудила точно вовремя. Голова казалась чугунной из-за смены местами ночи и дня, но умывание ледяной водой отрезвило. Из предосторожности Киоре не ходила на съемную квартиру одним маршрутом, каждый раз выбирала новый, наиболее нелогичный и непредсказуемый, и после, переодевшись в Лима, шла к Вайрелу в гости.

— Готов? — спросила она мужчину, несколько бледного. — Эй, револьвер торчит.

— Быть совсем безоружным еще подозрительнее, — ответил он.

— Бусину взял?

Он вытянул из-за воротника рубашки нитку и показал ее.

В дождях настало затишье, и грязь под ногами подсохла, но вместе с тем на Тоноль опустились туманы, густые, непроницаемые, душные, как толстое шерстяное одеяло в жару; свет фонарей сквозь плотное марево едва пробивался — бледные желтые пятна висели в воздухе, словно блуждающие огни.

— Не нравится мне это всё, — проворчала Киоре.

— Идем, — упрямо повел подбородком Вайрел. — Не убьют же меня в кабаке…

Незнакомец, одетый, как в прошлую встречу, уже ждал их за столиком. Они подсели к нему, сделали заказ — выпивка, еда.

Незнакомец молчал и не шевелился.

— Добрый вечер? — спросил Вайрел.

Киоре дернула его за рукав и показала под стол — ног у незнакомца не было.

— Кукла? — спросила она мужчину.

— Похоже, это и есть проверка. Ладно, подождем… Должен же будет к нам подойти кто-то живой. Выпьем? — им поднесли кружки.

— Выпьем! — ответила Киоре.

Оба они сделали вид, что глотнули пива.

За весь вечер к ним никто так и не подошел, и они молча просидели за столиком с оставленной для них куклой.

«Надоело уже… Может, проще найти Мешагиль и спросить, где эта проклятая арена?» — подумала Киоре, когда Вайрел предложил им уйти.

— Стойте. Идите с нами, — за порогом из тумана выступили черные тени, окружили Вайрела и Киоре.

— Вы бы уж определились, — хмыкнул Вайрел. — Дружка своего заберете? — он кивнул в сторону кабака.

— Мы за ним попозже зайдем, он на редкость смирный, — хмыкнула самая низкая тень. — Идемте, идемте… Мы хотим всего лишь поговорить с тобой, Корте. Друг твой, если хочет, может уйти.

Тени возле Киоре расступились.

— Ну, нет, ничто интересное мимо меня не пройдет! — хмыкнула она.

— А я, значит, отказаться не могу? — усмехнулся Вайрел.

— Только после того, как выслушаешь наше предложение. Идемте, идемте, мы привлекаем ненужное внимание!.. — патетически воскликнула тень и, шустро развернувшись, засеменила вниз по улице.

— Как будто мы это представление устроили, — закатила глаза Киоре и пошагала следом за Вайрелом.

Их привели в какой-то плесневелый подвал, где краска на стенах облупилась, освещала его единственная свеча, а сидеть предлагали исключительно на полу или сундуках, так небрежно сделанных, что они должны были развалиться и от веса кошки.

— Кто вы и что вам нужно? — спросил Вайрел, скрестив руки на груди.

— Неправильный вопрос, Корте. Неправильный, — усмехнулся все тот же коротышка.

В помещении остались он, Вайрел, Киоре и еще четыре человека, закутанных так, чтобы не было видно ни лица, ни волос, ни кожи — они даже перчатки надели!

— Тут скорее вопрос, чего хочешь ты и насколько это будет интересно нам, — договорил коротышка, не дождавшись реакции.

— Я хочу, чтобы в городе стало безопасно. Чтобы не было этих чудовищ!

— И как же ты этого хочешь добиться?

— Я… я не знаю! Я ничего не смог, пока работал в Тайном сыске…

Руки Вайрела опустились, а на лице появился гневный румянец. «Неплохо», — отметила его игру Киоре.

— И ты решил сдаться? Считаешь себя беспомощным?

— Да, — с подлинной горечью признался мужчина.

— Мы предлагаем тебе помощь, но и ты нам поможешь… — наконец сказал коротышка, подаваясь всем телом в сторону Вайрела.

Глава 8

В дворцовом парке стригли кусты, высаживали новые цветы в клумбы, чистили фонтаны и фонари — суета, как в огромном муравейнике.

— Ваше сиятельство, пройдите, пожалуйста, по этой дорожке — ее уже привели в порядок, — кланялись садовники, указывая ему направление.

Прямой путь во дворец стал извилистым из-за суеты, но коридоры оставались по-прежнему тихими. Слуги и лакеи кланялись герцогу Рейла, но прежние почтение и трепет перед его титулом и положением заменило неодобрение, тщательно скрываемое негодование. Они, загустевшие, перебродившие, наполнили темные коридоры, сделав воздух едко-удушливым.

— Следуйте за мной, ваше сиятельство. Его Величество ожидает вас.

Даже спина старика, что вёл его, выглядела недовольно, но все вокруг оставались безукоризненно вежливыми — особое выражение презрения, отточенное поколениями слуг, то самое общественное неодобрение, которого кто-то боится, как огня. Доран смахнул его, как пылинку с эполет.

Старик остановился у дверей, постучался и распахнул их, услышав ответ.

— Герцог Рейла, князь, его сиятельство Доран Хайдрейк! — объявил он.

— Пусть проходит, — ответил Паоди.

И старик, опять поклонившись, жестом одновременно почтительным и издевательским предложил войти.

В кабинете, освещенном многоярусной свечной люстрой, громадный белый стол выделялся на фоне бордовых стен так сильно, что резал взгляд. Помимо императора за ним сидел, сложив руки на круглой столешнице, кардинал.

— Добрый день, Ваше Величество, сэф.

— Проходи, присаживайся, — Паоди указал ему на один из стульев за столом. — Я рад, что наконец-то ты прибыл во дворец. Мы хотели бы услышать тебя лично.

— Что вы хотите узнать, Ваше Величество?

Доран опустил ладони на