От камня к кости

Конечно же, неандертальцы имели доступ к третьему, гораздо более распространенному органическому ресурсу для производства орудий. Животные объединили в своих телах два великих основания неандертальской жизни: пропитание и технологии, касающиеся и процесса охоты, и последующего использования сырья. В течение десятилетий господствовала точка зрения, что орудия из рога, бивня и кости в среднем палеолите практически отсутствовали, став маркерами проявления «современного» Homo sapiens. Благодаря достижениям в методике и расширению кругозора сегодняшние археологи увидели совершенно иную картину. Неандертальцы вышли из мира нижнего палеолита, в котором остатки животных уже были крепко связаны с производством каменных орудий, однако они и развили, и трансформировали эти давние традиции.

Их предки хорошо понимали практическую ценность костяных или пантовых отбойников для техники небольших сколов, применявшейся при изготовлении бифасов. Но на заре среднего палеолита произошел сдвиг, когда целые кости или их крупные фрагменты стали заменяться более мелкими обломками, особенно от костей конечностей. Преимущественно они использовались как инструменты для придания окончательной формы орудиям, ретуши и затачивания, при этом на одних стоянках их чрезвычайно много, а на других нет совсем. Новые исследования этих предметов — обычно называемых ретушерами, хотя под ретушью может подразумеваться и повторная заточка, — открыли любопытные подробности о техническом мастерстве неандертальцев и их традициях.

Впечатляющие свидетельства стремительного развития костяной индустрии обнаружены в шёнингенском «горизонте копий». Из 15 найденных на площади всего 50 м2 массивных костяных отбойников некоторые имели повреждения, связанные с раскалыванием ради костного мозга других костей (а из них, в свою очередь, многие ранее сами использовались для заточки каменных орудий). Работа с отбойником и ретуширование требуют определенного уровня силы и понимания того, как наносить удары и куда целиться, и, хотя ранние неандертальцы в Шёнингене, безусловно, использовали крупные кости для различных задач, нельзя сказать, что они целенаправленно производили мелкие осколки для каких-то особенных нужд.

Тем не менее очевиден отбор костей по видам. В Шёнингене не было недостатка в лошадях, и нижние кости их конечностей — так называемые метаподии — определенно отбирались для изготовления орудий, особенно многоцелевых предметов. Мяса на метаподиях немного, зато они толстые и прочные, а потому идеально подходят для распределения энергии удара.

За 100 000 лет развития раннего неандертальского мира технология работы с костями стала более совершенной. Предпочтение все еще отдавалось метаподиям, но вместо целых костей почти всегда использовались осколки. Какого уровня достигли неандертальцы в методичности, демонстрируют исследования в Ле-Прадель (Франция), на памятнике, обнаруженном в результате обрушения сводов пещеры. В ходе недавнего повторного исследования невероятно богатых слоев с материалом типа Кина возрастом 80 000–50 000 лет было выявлено около 700 ретушеров. Две трети из них — из одного скопления, в котором количество костяных ретушеров в два раза превышало число каменных.

Будучи охотниками, неандертальцы хорошо разбирались в физических свойствах костей и их видовых различиях. Большинство забитых животных в Ле-Прадель — северные олени, однако для изготовления ретушеров неандертальцы предпочитали более крупных зверей: инструменты из костей лошадей и зубров встречаются в два раза чаще, чем можно было бы ожидать. Аналогичное предпочтение более крупным видам заметно и во многих других местах. Например, там, где в основном охотились на косулю, выбирали кости менее распространенных лосей или зубров.

Имел значение не только вид животного, но и часть тела. Как среди всех горных пород неандертальцы предпочитали кремень, так и среди костей они выбирали кости задних конечностей, хотя при необходимости могли проявить гибкость. Например, в Ле-Прадель есть исключения из правила «ретушеров из метаподиевых костей»: время от времени использовались челюсти, лопатки, тазобедренные кости, ребра и даже фаланги пальцев. В некоторых случаях были выбраны эпифизы, а не диафизы больших трубчатых костей, что отсылает нас к началу среднего палеолита. Но в прочих местах использовались самые разные части тела: костные ядра рогов, зубы лошадей, а в огромной пещере Кульна (Чехия) — даже бивень мамонта. Не обходили вниманием и хищников: среди единичных останков саблезубых кошек из Шёнингена плечевая кость передней лапы, найденная в «горизонте копий», использовалась и как отбойник, и как ретушер[94].

Были свои предпочтения и в размерах осколков костей. Чтобы получалось нужное для ретуши движение руки, требовалась приличная длина инструмента, поэтому неандертальцы старались выбирать фрагменты длиной более 5 см. Средняя длина ретушеров в Ле-Прадель почти вдвое превышает длину осколков без признаков использования. Неандертальцы точно знали, чего хотели добиться, и не довольствовались мусором. По крайней мере, на некоторых стоянках они откладывали хорошие фрагменты костей в сторону во время разделки туш, а не перелопачивали кучи отходов, что вполне целесообразно, поскольку свежая кость прочнее и эластичнее. Ремонтаж демонстрирует это в микромасштабе. В пещере Складина (Бельгия) неандерталец, разбивая медвежий мосол, чтобы добыть костный мозг, тщательно отобрал лишь четыре самых длинных осколка, чтобы использовать в качестве ретушеров.

Несмотря на то что неандертальцы превосходно разбирались в качестве материалов, порой их выбор удивляет. Как и во многих других случаях, «горизонт копий» в Шёнингене сильно повредил предыдущие слои, так что тот факт, что около 75 % всех костяных орудий изготовлены из костей с левой стороны лошади, сразу бросился в глаза. Возможно, выбор костей с этой стороны как-то связан с удобством захвата и движения рук у правшей, однако в любом случае важно то, что этот выбор был осознанным.

Есть намеки на то, что неандертальцы планировали использовать некоторые ретушеры под особые задачи. Невероятно детальный анализ расположения в пространстве, формы и характера сколов показывает, что более крупные и толстые кости использовались интенсивнее. Когда в результате работы по камню плоская поверхность кости становилась вогнутой, камнетесы меняли рабочий конец, иногда до пяти раз. Поверхность ретушеров часто выскабливалась перед использованием и во время него. В Ле Розель, на севере Франции, выскоблены в основном те ретушеры, которыми работали неоднократно, а это говорит о том, что неандертальцы уделяли больше внимания подготовке тех инструментов, которыми собирались пользоваться долго.

Осталась еще одна загадка. Хотя отдельные ретушеры интенсивнее использовались в конкретных технокомплексах, что касается в первую очередь Кина, нет очевидного объяснения тому, почему на одних стоянках их великое множество, а на других нет совсем. Это, похоже, не связано ни с качеством или наличием местного камня, ни с количеством ретушированных каменных орудий, ни с возрастом стоянки, ни с ее функцией, ни с животными, на которых велась охота. Не исключено, что ретушеры были привязаны к условиям