мыса, стараясь укрыться как можно дальше. На вершине склона он посмотрел вниз, на другую сторону. Менее чем в полумиле от него стоял на якоре корабль-дракон Торфеля. И там лежали скалли Торфеля, а также длинное низкое здание из грубо обтесанных бревен, излучавшее отблески, предвещавшие бушующий внутри огонь. Сквозь резкую неподвижность воздуха до слушателя отчетливо доносились возгласы "За веселье" . Он заскрежетал зубами. Веселье! Да, они праздновали разорение, которое совершили – дома, превращенные в дымящиеся угли – убитые мужчины – изнасилованные девушки. Они были повелителями мира, эти викинги – все южные земли были беспомощны под их мечами. Народ южных земель жил только для того, чтобы доставлять им развлечения – и рабов, – Турлох сильно вздрогнул и затрясся, как от озноба. Болезнь крови мучила его, как физическая боль, но он боролся с туманом страсти, который затуманил его разум. Он был здесь не для того, чтобы сражаться, а чтобы украсть девушку, которую они украли.

Он внимательно осмотрел местность, как генерал, обдумывающий план своей кампании. Он отметил, что деревья густо росли прямо за скалли; что меньшие дома, склады и хижины для прислуги находились между главным зданием и заливом. На берегу пылал огромный костер, и несколько карлов ревели и пили у него, но жестокий холод загнал большинство из них в питейный зал главного здания.

Турлох крался вниз по густо поросшему лесом склону, входя в лес, который широкой дугой тянулся от берега. Он держался в тени, приближаясь к скалли довольно обходным путем, но боялся смело выйти на открытое место, чтобы его не увидели наблюдатели, которых Торфел наверняка выставил. Боги, если бы только у него за спиной были воины Клэр, как это было в старину! Тогда не было бы необходимости прятаться, как волк, среди деревьев! Его рука железной хваткой сжала рукоять топора, когда он представил себе эту сцену - нападение, крики, кровопролитие, игру далкассианских топоров – он вздохнул. Он был одиноким изгоем; никогда больше он не поведет воинов своего клана в бой.

Он внезапно упал в снег за низким кустарником и лежал неподвижно. С той же стороны, откуда он пришел, приближались люди – люди, которые громко ворчали и тяжело ступали. Они появились в поле зрения – двое из них, огромные скандинавские воины, их доспехи из серебряной чешуи сверкали в лунном свете. Они что-то с трудом несли между собой, и, к изумлению Турлоха, он увидел, что это был Темный Человек. Его ужас от осознания того, что они нашли его лодку, сменился еще большим изумлением. Эти люди были гигантами; их руки бугрились железными мускулами. И все же они шатались под тем, что казалось невероятным весом. В их руках Темный Человек, казалось, весил сотни фунтов; однако Турлох поднял его легко, как перышко! Он чуть не выругался от изумления. Несомненно, эти люди были пьяны. Один из них заговорил, и короткие волосы на загривке Турлоха встали дыбом при звуке гортанного акцента, как встает дыбом собака при виде врага.

“Брось это; смерть Тора, эта штука весит тонну. Давай отдохнем”.

Другой проворчал что-то в ответ, и они начали опускать изображение на землю. Затем один из них выпустил его из рук; его рука соскользнула, и Темный Человек тяжело рухнул в снег. Первый говорящий взвыл.

“Ты, неуклюжий дурак, ты уронил это мне на ногу! Будь ты проклят, у меня сломана лодыжка!”

“Оно вырвалось у меня из рук!” - закричал другой. “Это существо живое, говорю вам!”

“Тогда я убью его”, - прорычал хромой викинг и, выхватив меч, яростно ударил по распростертой фигуре. Сверкнуло пламя, когда клинок разлетелся на сотню осколков, а другой норвежец взвыл, когда летящий осколок стали рассек ему щеку.

“В этом кроется дьявол!” - крикнул другой, отбрасывая рукоять. “Я даже не поцарапал ее! Вот, держись – давай отнесем это в пивную, и пусть Торфель с этим разбирается ”.

“Оставь это в покое”, - прорычал второй мужчина, вытирая кровь с лица. “Я истекаю кровью, как забитая свинья. Давайте вернемся и скажем Торфелю, что на острове нет кражи кораблей. Это то, что он послал нас на пойнт посмотреть.”

“А что с лодкой, на которой мы нашли это?” - рявкнул другой. “Какой-нибудь шотландский рыбак, сбившийся со своего курса из-за шторма и теперь прячущийся, как крыса, в лесу, я полагаю. Вот, приложи руку; идол или дьявол, мы отнесем это в Торфель ”.

Кряхтя от натуги, они снова подняли статую и медленно пошли дальше, один, прихрамывая, стонал и ругался, другой время от времени тряс головой, когда кровь заливала ему глаза.

Турлох украдкой поднялся и наблюдал за ними. Легкий холодок пробежал вверх и вниз по его спине. Любой из этих людей был так же силен, как и он, но им пришлось приложить максимум усилий, чтобы с легкостью перенести то, с чем он справился. Он покачал головой и снова пошел своим путем.

Наконец он достиг точки в лесу, ближайшей к скалли. Теперь предстояло решающее испытание. Каким-то образом он должен был добраться до этого здания и спрятаться незамеченным. Сгущались тучи. Он подождал, пока один из них не заслонил луну, и в наступившем мраке быстро и бесшумно побежал по снегу, пригибаясь. Он казался тенью из теней. Крики и песни из длинного здания были оглушительными. Теперь он был близко к его стене, распластавшись на грубо обтесанных бревнах. Бдительность теперь определенно ослабла – но какого врага следовало ожидать Торфелю, когда он дружил со всеми северными опустошителями, и никто другой не мог ожидать, что он выйдет вперед в такую ночь, какой была эта?

Тень среди теней, Турлох крался по дому. Он заметил боковую дверь и осторожно скользнул к ней. Затем он прижался вплотную к стене. Кто-то внутри возился с задвижкой. Затем дверь распахнулась, и оттуда, пошатываясь, вышел рослый воин, захлопнув за собой дверь. Затем он увидел Турлоха. Его бородатые губы приоткрылись, но в это мгновение руки гаэля метнулись к его горлу и сомкнулись там, как волчий капкан. Угрожающий вопль оборвался удушьем. Одна рука метнулась к запястью Турлоха, другая выхватила кинжал и нанесла удар вверх. Но мужчина уже был без чувств; кинжал слабо звякнул о корсет разбойника и упал в снег. Норвежец обмяк в руках своего убийцы, его горло буквально сдавила железная хватка. Турлох презрительно швырнул его в снег и плюнул в его мертвое