облаках и парить позвольте благородным птицам! – Бумаги синьорина хранит возле сердца, и, клянусь Господом, – монах подумал немного и прибавил, – Я чем угодно поклянусь, но Шарль получит их и тогда… – он пристально посмотрел в глаза перепуганному рыцарю. – Мне было бы крайне занимательно посмотреть на его реакцию…

– Но, что я получу взамен?.. – побледнел Энрико.

Монах усмехнулся, его серые глаза блеснули дьявольскими искрами.

– Вот, совсем другое дело. Теперь я снова вижу былого де Кастиля. Новый король гарантирует вам звание сенатора, земли в Бари и на Сицилии. К примеру, Мессина или Сиракузы вас устроят? – Тот молча кивнул, и монах продолжил. – Никто не будет знать о вашем предательстве. И, вот еще что, милейший синьор де Кастильоне. Перехватывайте всех гонцов, которых Шарль отправит во Францию. Вам, надеюсь, понятно?..

– Да-да… – Энрико опустил голову.

Монах встал, незаметно усмехнулся и для виду перекрестил его, дабы не вызвать у посторонних подозрений. Со стороны могло показаться, что рыцарь просто исповедовался или беседовал с монахом, а тот на прощание благословил его…

Беатрис незаметно наблюдала за этой беседой, улыбнулась и, перекрестившись, с вздохом облегчения произнесла:

– Слава Богу. Можно начинать…

Конрадин, прятавшийся в полумраке старинного здания, вышел и, оказавшись в освещенном проеме двери, стал щуриться на яркий свет.

– Как прошло?.. – с волнением в голосе спросил он у девушки.

– Все прошло, как нельзя лучше, мой милый. – Она обернулась и, бросившись к нему на шею, стала неистово целовать губы и лицо Конрадина.

– Прекрати, милая. Нас могут заметить… – он увлек ее в полумрак здания. – Не хватало еще, чтобы нас схватили…

– Глупость… – ее глаза светились счастьем и каким-то едва уловимым отсветом мести, злорадства и еще чего-то, что Конрадин не смог разгадать.

– Порой я тебе просто боюсь… – прошептал он.

– Порой я и сама себя боюсь! – засмеялась она и еще сильнее прильнула к его телу, стала с каким-то остервенением и исступлением ласкать его, целуя все жарче и страстнее.

– Господи, что с тобой?! – Он растерялся, не ожидая увидеть ее в таком сильном возбуждении.

– Ничего… – Она взяла его за руку и стала увлекать в глубину строения. – Пойдем…

– Это же старый храм… – прошептал он испуганно и стал озираться по сторонам, откуда, как ему показалось, на них смотрели сотни невидимых глаз.

– Я хочу тебя… – голос Беатрис был полон неистовой страсти и вожделения, небольшая дрожь и вибрации, исходившие от него, вызывали появление мурашек на спине Конрадина. Казалось, сама дьяволица во плоти зовет его.

Он закрыл глаза и, не отпуская своей ладони из ее руки, шагнул на зов в темноту старинного храма, окунаясь в водоворот страсти, смешанного с ужасом, наслаждением и граничащего с безумием и откровенным пренебрежением к опасности.

Только к вечеру, когда солнце раскалило крыши домов и камни мостовых и улочек, а от жаркого марева было невозможно дышать, они покинули прохладу полуразрушенного храма и поспешили к Тибру, где в районе старых зерновых причалов их поджидала легкая парусная лодка, способная идти вверх по реке и бороться с сильными ветрами.

Три воина, переодетые рыбаками, сидели в лодке и скуки ради играли в кости, убивая томительное время ожидания. В одном из них. Если хорошенько присмотреться, можно было узнать того самого монаха, который беседовал с Энрико де Кастильоне. Это был Рихард – верный слуга, рыцарь и помощник молодого принца Конрадина.

Едва увидев приближающуюся парочку, он что-то тихо крикнул двум другим воинам, которые тут же перестали играть в кости и стали деловито ставить паруса, готовя лодку к отплытию.

Рихард протянул руку и помог Беатрис пройти по шаткому мостку на лодку. Конрадин, весело размахивая руками и шутливо балансируя, взбежал по трапу вслед за ней, лодка, отталкивая двумя длинными копьями, качнулась и легко отошла от пристани, парус упал и, наполнившись ветром, стал разгонять ее, устремляя вверх по течению реки.

Слегка кренясь на левый борт, лодка быстро вышла на середину реки и, весело вспенивая мутные воды Тибра, повезла парочку заговорщиков.

– Тебе придется сделать вот, что… – Беатрис сладко зевнула и потянулась своим прекрасным телом, ее спина выгнулась – она напоминала вальяжную кошку, настолько были мягки и грациозны ее движения. Конрадин посмотрел на нее влюбленными глазами. Она улыбнулась и продолжила, – тебе придется изобразить крайнюю нужду и заложить родовые замки, земли и владения…

Он недоуменно захлопал своими длинными ресницами:

– Зачем? У нас же есть много денег…

Она улыбнулась, обняла его нежно за шею и, прижавшись к самому уху, прошептала:

– Ты и я знаем об этом. Но об этом незачем знать остальным. Особенно, нашим врагам. А уж Шарлю и подавно!

– Господи! – он удивленно посмотрел на нее, утопая в ее чарующих и бездонных глазах. – Для кого же тогда мы станем разыгрывать эту комедию?..

Она укоризненно покачала головой, вздохнула и ответила:

– Для них, собственно, и буем ломать комедию. Шарль, к примеру, если узнает, что ты заложил земли и владения, наверняка не будет обращаться за помощью к своему брату Людовику и решит, что сможет разобраться с твоим мятежом своими силами и воинами.

Он весело засмеялся, услышав это от Беатрис:

– Матерь Божья! Что же я без тебя делал?!

– Так и был бы дурачком, загнанным в свою немецкую непролазную глушь! – Беатрис улыбнулась и погладила его ладонью по щеке. – Очаровательным дурачком…

Да, но папу Римского так просто не проведешь…

Она усмехнулась в ответ:

– С ним, как я поняла из довольного выражения лица Рихарда, особых проблем тоже не будет. Да и семейство Франджипани обещали помочь, как-никак… – она посмотрела на Рихарда, тот молча кивнул и снова занялся управлением парусами, стараясь удерживать лодку без сильного крена. Беатрис перевела взгляд на Конрадина. – папа, если и что сможет сделать, так это, – она улыбнулась, – отлучить тебя от церкви, пока сам будет убегать, если, конечно, ему удастся выскользнуть из цепких лап гибеллинов. А Шарль, когда поймет, что влип, будет метаться и заниматься тем, что чесать свою бестолковую голову и думать, как удержать Неаполь и основные города королевства. Мы же наберем наемное войско и маршем, причем, победным маршем пройдем до самой Сицилии!

– Золото ты мое… – Конрадин обнял ее и прижал к себе. Беатрис слышала, как громко стучит его сердце. – Когда же мы все это начнем?..

– К концу осени и началу зимы мы должны быть в Италии. В Вероне или Павии… – Беатрис нахмурилась. – Если все пойдет, как по маслу, мы разом перережем Шарлю сообщение с Провансом и Францией. А