Рассказ Бартенева о предприятиях и ситуации, сложившейся с ними, порадовал меня и укрепил мою уверенность в том, что вопрос их повторной приватизации вполне решаем. Оказывается пятнадцать лет назад князь Репнин купил их за сущие копейки – чуть более двадцати тысяч рублей в рассрочку на десять лет, хотя оценивались они более чем в семьдесят тысяч. Поверенный князя, некто Богданов, хозяйствовал на заводах довольно жестко и частенько задерживал зарплату, да так, что на заводах начались волнения. Хоть зачинщиков и отправили в ссылку, рабочие не смирились и продолжали слать челобитные на имя императрицы, которые в итоге и возымели действие – в прошлом году Репнин был отстранен от владения, а Богданов скрылся. После чего Бартенев был направлен сюда для оценки состояния дел, для принятия решения о дальнейшей судьбе заводов.

По словам Бартенева, заводы хоть и обветшали, но вполне еще работоспособны. Имеется пятьсот двадцать мастеров и две действующие домны, а жителей в слободах вокруг заводов более пяти тысяч. Однако, крест на всей этой замечательной картине ставит полное отсутствие леса в радиусе пятидесяти верст. Поэтому, после его доклада в Берг-коллегию, Адмиралтейством, в чье подчинение опять перешли заводы, снабжавшие с момента своего создания флот чугунными пушками, ядрами и якорями, было принято решение о закрытии заводов и переселении мастеровых в Карелию, для создания там нового железоделательного производства. Бартенева же временно оставили управлять всем этим хозяйством.

– Сильвестр Петрович! Ответьте мне на один вопрос. Если бы здесь появилось достаточно топлива для работы, эти заводы были бы хорошим приобретением? – поинтересовался я, выслушав его рассказ.

– Несомненно ваше сиятельство! – разгорелся интерес в глазах Бартенева, – Здесь большие залежи отличной руды, легкой в добыче, воды в достатке, мастеровые умелые. А что до обветшалости зданий, так более полувека простояли, немудрено.

– Тогда у меня есть к вам предложение Сильвестр Петрович, – сделал я театральную паузу, разжигая у собеседника любопытство, – когда я выкуплю заводы и обеспечу их топливом, вы согласитесь возглавить сие предприятие!

– Судя по постановке вопроса, ваше сиятельство, – ответил он после минутного раздумья, – вы даже не сомневаетесь в своих возможностях и если у вас действительно выйдет осуществить задуманное, работать под вашим началом будет весьма выгодным делом. Ответ вам нужен сейчас?

– Конечно, – усмехнулся я, – вы же ничем не рискуете. Если я все организую, то по вашим же словам, работа здесь будет выгодным делом, а если нет, то как говорится «на нет и суда нет».

Дав свое согласие, Бартенев провел нам с Вейсманом экскурсию по моим будущим предприятиям, в ходе которой показал такое знание завода и всех проблем, требующих разрешения, что я оказался полностью удовлетворен своим спонтанным решением пригласить его на должность управляющего. А следующим утром мы продолжили путь.

***

Тула встречала нас в конце мая снежными шапками цветов, покрывших цветущие яблони, из-за чего центр города, в котором на берегу реки Упа, прямо напротив Тульского кремля, и расположился оружейный завод, был похож на сказочный город Снежной королевы.

Оставив сопровождающих на постоялом дворе, я приехал на завод. Гном как и три месяца назад трудился в своей мастерской, только изменения, произошедшие в ней, были колоссальными. Гном и один из его помощников склонились над работающим образцом паровой машины и что-то увлеченно обсуждали!

– Ростислав Альбертович! – подошел я к не замечающим ничего вокруг «самоделкиным», – Вижу вы здесь время зря не теряли!

– Иван Николаевич! – растянулось в улыбке лицо Гнома, – Петруха, ты погуляй пока!

– Тебе привет от Доброго! – сказал я, обнимая Гнома, когда мы остались наедине.

– Ты уже домой успел сгонять, что ли? – удивленно развел руками Гном.

– Для бешеной собаки сто верст не крюк! Ладно, о моих похождениях по дороге в Питер поговорим, времени будет много! – остановил я, пытавшегося задать сразу еще десяток вопросов, Гнома, – Давай рассказывай, как здесь дела?

– У нас все ништяк, командир, – показал он рукой на паровую машину, – сделали уже две штуки, работают нормально. Одну в цеху смонтировали, на установку для протяжки пуансонов! Суппорта для станков уже заканчиваем...

– Так, стоп. Какие нахрен пуансоны! Давай по порядку и по-русски! – остановил я его словесный понос.

– С чего начнем? – почесал он затылок, – По паровым машинам, как ты понял все по плану. По токарным станкам работа посложнее, тут и зубчатые колеса, и винтовые валы, и литые станины сложной конфигурации. Поэтому здесь пока на полпути. А с ракетами вообще нормально продвинулись. После рассказа об уничтожении турецкого флота в Феодосийской бухте Михаил Федорович стал просто фанатом ракетного оружия. Он выделил бригаду со всей необходимой оснасткой, корпуса ракет уже клепают. Почти как градовские выходят, только покороче. Жалко пороха больше нету, снарядили только семь штук. Зато, почти на пять километров стрельнули! – остановился Гном перевести дух.

– Ну а где эти твои пуансоны и что с пушками? – усмехнулся я.

– Да я еще не все рассказал! – махнул он рукой, – Они здесь оказывается сейчас пушками не занимаются, с заказами на ружья бы справиться, но раньше бронзовые пушки лили в небольшом количестве. Нам повезло, что тот литейный цех сохранился, да и Воронов в литье бронзы разбирается. Но еще больше нам повезло, что я вспомнил лекцию с первого курса Бауманки, про историю развития конструкционных материалов в производстве артиллерии. Я тогда еще подумал, на хрена ракетчикам эту байду вливают. А тут сижу и вспоминаю про то, что бронза в производстве орудий прожила чуть ли не до конца девятнадцатого века и могла почти на равных соревноваться в прочности со сталью, а еще вспоминаю, как такую бронзу получили. Ну а дальше дело техники – придумали технологию охлаждения отливки, снизили количество олова в сплаве до восьми процентов и освоили автоскрепление ствола!

– Гном, я же просил по-русски! – покачал я головой.

– Да здесь как-раз все просто. Автоскрепление – это создание в канале ствола напряжений, которые будут выше давления газов при выстреле, но не приведут к его разрушению. Это можно делать разными способами – выстрелом усиленным зарядом, гидравлическим способом или пуансоном. Для гидравлики пока нет соответствующей техники, а выстрелом не пошло. Несколько пушек угробили и прекратили, может для бронзы этот способ не подходит, не знаю. Поэтому остановились на протяжке