меня. Не знаю, из-за чего она удивилась, но скорее всего причиной были мои раны. Я воспользовалась тем, что она замерла от удивления и накинулась на неё, как маньяк, только не с ножом, а с объятиями.

— Выглядишь плохо..- поднимая руки в верх, чтобы я отошла на дистанцию, сказала Люся.

— И ты. — глуповато улыбаясь проронила я. Вдруг ко мне сзади подошли пару учеников с вопросами.

— Изабелла, как вы себя чувствуете? Асмодей поплатится за это, Вы будете лучше Сулум, чем он. — девочка поправила очки и я узнала в ней старосту, а, сзади стоящий, парень снимал наш диалог на видео. Я раздраженно закрыла ладонью объектив и, когда обернулась к камере спиной, схватила за руку Люсю. Теперь я, выглядя как гипер активная истеричка, потянула её в машину и взяла половину учебников к себе в руки, чтобы помочь Люсе. Углы книг больно давили на раны, но даже боль не могла убрать счастливую улыбку с моего лица. Я даже не надеялась, что Люся жива!

Будучи уже в пути ко мне домой, я искала слова, с которых могла бы начать диалог и наконец произнесла.

— Прости, я тогда ничего не соображала и тем более не хотела, чтобы тебе было так плохо, из-за меня. Прости, я была неправа и поступила как полный кретин. — я хотела продолжить, но не нашла подходящих слов. Люся махнула в мою сторону рукой и уставилась в одну точку. Пару раз она открывала рот, но могла проговорить только первую букву слова. После чего мы вздыхали в унисон, понимая, что обе могли сказать друг другу столько информации, сколько комочков муки остается после просеивания её через сито. Люся потёрла виски указательными пальцами и обняла себя руками за колени.

— Ты не виновата..- прошептала она и сжала ткань своих шорт, но, видимо, Люся слишком сильно напрягала пальцы, из-за чего отдернула руку от одежды как от противного насекомого, после чего шикнула от боли. Я тоже шикнула, но мыслено и от моральной боли. Казалось, словно ко мне присоединили провода, чтобы я чувствовала боль Люси и сразу понимала, что ей было очень плохо. Выдавив всю нежность и заботу, что во мне осталась, даже выпотрошив вторую душу, я обняла Люсю, даруя ей то, что забрала у себя. Ведь вторую душу своей нежностью и заботой наполнил Агафон, так ведь? Значит я могу поделиться с тем, кому это сейчас нужно. Мой поэт объяснил мне своими поступками, что может быть приятно помогать людям. Я хотела попробовать помочь, правда не людям.

— А кто виноват? — дрожащим голосом спросила я, поглаживая Люсю по спине, хоть мне и было противно дотрагиваться к ней. «Сколько времени она носит эту пижаму?». Ведь правда, пижама слегка «пахла», но я понимала, что она нуждается в объятиях. Значит я могла наконец действовать не в своих интересах и забыть то как пахнет её чертова одежда. Девушка уткнулась в свои колени лицом и я слышала тяжелый всхлип.

— А раньше Саша меня обнимал! — на секунду подняв голову выкрикнула Люся и зарыдала, её плечи затряслись от слез и я затряслась, поскольку обнимала её как раз за плечи.

— Ты рассталась с Сашей?. - удивляясь как ребенок спросила я. Потому, что плач подруги усилился я поняла, что оказалась права. Люся выглядела, как 13-летний подросток, которому сказали, что она не выйдет замуж за своего кумира. Всем это кажется смешным. Влюбилась в звезду, коверкают люди. Но те кто влюблялись в звезду поймут, что это не смешно, а невероятно больно. Понимать, что твоя любовь за океаном. Ведь кажется, что без кумира у тебя не будет любви, он же твой суженый. И ты каждый день плачешь, уткнувшись в подушку. В случае Люси, все эмоции, которые испытывают влюбленные подростки, влились в неё за день. Но выливаться эти чувства будут гораздо дольше.

— Не переживай, этот Саша был тебя недостоин! Какой-то Шиплин недостоин ведьмы! — Люся утерла нос, оставив на руке след соплей и сказала:

— Твой парень тоже Шиплин! — истерически крикнула Люся и продолжила плакать, при этом шепча что-то про несправедливость.

— Агафон не мой парень. Друг.

— Я тоже твой друг, давай целоваться на выходе из машины?! — Люся отпихнула меня и на секунду у нас установился зрительный контакт. Честно, скажу. Я испугалась не на шутку, испугалась так, что прижалась к двери спиной. В глазах подруги читалась ярость. Брови подруги были вытянуты в ровную линию, а глаза стали красными, от слез и злобы. В её взгляде читалось больше злобы, чем у Асмодея. «Дура, не смотри. Не я же тебя бросила». Думала я. Стоп, откуда она знает про поцелуй?

* * *

— Он изменил мне. С Кариной! С этой мразью! Мы же вместе стали жить, прихожу домой, а там они. Целуются, голубки блин. — немного успокоившись, сказала Люся, завязывая волосы в тугой хвост и одевая футболку, которую я ей одолжила с условием, что она сходит в душ.

— Урод, к моему Карина тоже клеилась. — Люся нервно засмеялась и подошла к рамке, в которой у меня висел стих Агафона. Даже, когда он был далеко, то все равно был близко. По крайней мере морально.

— Красивый стих, он написал? — я увидела, что на глазах подруги вновь стали появляться слезы и подошла к ней, машинально сорвав рамку со стены и спрятав за спину.

— Нет, я люблю писать стихи от мужского лица. — Люся кивнула в верх и поджала губы.

— Раз уж заговорили, то откуда ты знаешь про поцелуй? — максимально доброжелательным тоном спросила я, чтобы подруга вновь не разревелась.

— Есть телеграмм канал нашего города со всеми сплетнями. «Тёрки Верки» называется. Ты там горячая тема, Вера тебя сняла. — я закивала головой, не понимая, кто такая Вера, но мысль о том, что где-то меня обсуждают не особо мне понравилась. Точнее напугала, меня снимает какая-то Девка? Ужас! Вдруг слева от меня вновь послышался всхлип. Я закатила глаза и обернулась, чтобы посмотреть, что уже случилось. А Люся тыкнула телефон мне в лицо, чуть не ударив. Я аккуратно забрала телефон из её рук и прочитала пост, на аватарке которого была Люся и я…Сегодня утром..

«Воу, что случилось с королевой красоты Люсей? Она похожа на бомжа? Или все из-за её парня? Неизвестно, но, когда я снимала это видео, Изабелла Аксенова невероятно грубо толкнула мою камеру и убежала к себе в машину, взяв под руку бывшую королеву. Есть догадки, что парень, с которым невероятно душевно целовалась Изабелла, является Александром