— Артём! Артё-ё-ё-м! — голос доносился издалека. Я открыл глаза и медленно поднял голову. Некоторое время рассматривал девушку, а затем произнёс:

— Акира.

Губы лопнули и тёплая струйка потекла по подбородку.

— Живой, — облегчённо выдохнула моя сокамерница.

— Живой, — подтвердил я и зашипел когда неосторожное движение разбередило рану. Бросив быстрый взгляд на руку я увидел что палачи прижгли её факелом чтобы остановить кровь.

Конечность выглядела ужасно и пульсировала тупой болью.

— Где они? — спросил я.

— Ушли, — девушка поняла о ком я говорю и посмотрела на лестницу, — на обед. Обещали скоро вернуться. Артём, может ты им всё расскажешь? Тогда мы умрём быстро.

— А ты фаталистка, — выдавил я кривую улыбку, — пока мы живы, есть надежда.

— Никто не знает что мы здесь, — сидевшая Акира откинула голову на стену и посмотрела мне в глаза, — я слышала их разговор. Они замели следы. Даже если нас ищут, они позаботились о том чтобы нас не нашли. Мы спутали им планы когда не уснули в карете, но в целом это ничего не меняет. Я пробовала снять цепь и призвать силу но всё впустую.

— Стоит надеяться на лучшее, — постарался я ответить уверенно чтобы подбодрить девушку и мрачно скаламбурил, — у меня много костей. Надолго хватит.

Я действительно хочу продержаться как можно дольше. Надеюсь сил хватит, чтобы не сойти с ума от пыток. Даже хорошо что менталисты подчиняются только императору. В противном случае Ореховы давно бы выпотрошили мой разум.

— Акира, — спросил я чтобы разрушить тягостное молчание, — а ты почему здесь?

— Всё дело в отце, — после недолгого молчания ответила она, — он женился на дочери покойного графа Дмитрия Бельского. Он хотел укрепить партнёрство Фудзивара с родом Ореховых и получить средства для переворота в клане. Отец весьма властолюбив. Это его и погубило. Но, обо всём по порядку.

Моя мать умерла когда мне не исполнилось и года. Официальная причина смерти — она съела неправильно приготовленную рыбу фугу. Легла спать и не проснулась. Что уже наводит на нехорошие мысли. Повар никогда бы не допустил такой ошибки, слишком уж он был опытен. Впрочем, это не спасло его от казни. На него просто повесили смерть матушки.

Из-за смерти дочери, отношения между Дмитрием и отцом стали весьма прохладными. Тот не простил ему смерть дочери и требовал найти виновного. Князь ни на секунду не поверил в вину повара. Затем князь Дмитрий умер и вместо него начал править сын, который не пожелал участвовать в планах отца. В итоге я стала ненужной. Родственники весьма прохладно относятся ко мне. Спасло меня лишь то что я полукровка. В этом есть некоторая ирония.

— Ты слишком много знаешь о планах отца. Удивительно для той кого не ценят.

— Ничего удивительного, — усмехнулась Акира, — всё же я прожила много лет в доме родителя. За такое время можно сложить полную картину из редких обрывков подслушанных разговоров.

— Ты попала сюда потому что переворот не удался, — догадался я.

— Скорее всего, — подтвердила Акира, — другой причины я не вижу. Наверняка дядя вырезал всех заговорщиков и решил довести начатое до конца.

— А какой смысл? — поморщился я от боли, — я слышал хафу не могут стать во главе рода. Зачем нужна твоя смерть?

— Никогда не стоит оставлять за спиной живых врагов, — твёрдо произнесла Акира, — иначе они ударят когда ты меньше всего ожидаешь этого. Дядя Кацу весьма дотошен в этом вопросе.

Мне стоит поучиться у её дяди. В отличии от меня он знает толк в этом.

— К тому же, — понизила голос Акира, — хотя это и считалось невозможным, мне удалось пробудить наследие предков и овладеть силой рода. Возможно что дядя догадывается об этом. Хотя… — задумалась она, — вряд-ли. В этом случае я бы уже давно была мертва.

Я оценил её откровенность. Возможно она раскрылась из-за того что считает что мы уже трупы?

— А Изамо? — спросил я, — почему отправили его? Неужели не нашлось других исполнителей.

— Кацу считает что наследники не должны бояться запачкать руки. Легко отдавать приказы сидя в уютном кресле и совсем другое лично отнять жизнь. Тем более у той с кем играл в детстве. Дядя считает что такие испытания закаляют характер и придают жёсткость мужчине.

— Скорее делают садистами, — хмыкнул я, — интересный у него взгляд на мир.

— Да, он несколько своеобразен, — устало проговорила Акира.

Разговор помогал отвлечься от боли и скрасить безнадёжное существование. Руки затекли и я не чувствовал их, что было весьма кстати. По крайней мере я не ощущал боли в освежёванной руке.

Наш разговор прервал скрежет дверных петель. По лестнице спускался Орехов и его появление не предвещало ничего хорошего, более того, мне не понравился его маслянистый взгляд направленный в сторону Акиры.