Шрифт:
Закладка:
– Вот, Сила, это и есть Егор-старовер, – представил меня своему подельнику Терентий.
– Вижу, – криво усмехнулся мужчина. – Где говорить будем?
– Веди на склад, Егор.
Пропустив их вперед, я закрыл дверь, а когда повернулся, оба сидели на стульях и смотрели на меня так, словно только что увидели, при этом явно что-то у себя в голове прикидывали.
– Скажи, Егор, как относишься к нынешней власти? – вдруг задал мне неожиданный вопрос старый вор.
– Никак, – буркнул я.
– Так не получится, – усмехнулся Терентий. – По крайней мере, по словам комиссаров. Ты или с ними, или тебя ставят к стенке. Так что скажешь?
– Ничего не скажу. Жил столько лет без них, и дальше проживу.
– Не крути, раскольник! – повысил голос старый урка. – Говори прямо.
– Не принимаю я ее! – теперь я уже изобразил злость.
– Ты хочешь им отомстить за свой скит, за родных, за поругание веры?!
– Убивать не буду!
– И не надо! – криво усмехнулся старый вор. – Просто надо помочь хорошим людям.
– Таких красивых слов я в домзаке наслушался, Терентий Степанович, вот сколько, – усмехнулся я, а для убедительности черканул ногтем большого пальца по горлу. – И хорошо знаю, что за ними стоит.
Силантий, все это время наблюдавший за мной, только усмехнулся, услышав мои слова, но говорить ничего не стал. Судя по всему, Терентий все же определил меня на роль вора и теперь решил показать своему подельнику. Только сейчас они сделали мне, правда, завуалированное, предложение вступить в банду, но при этом не настаивали, а я, в свою очередь, не сказал им категорическое «нет».
Я напряженно ждал, что последует дальше, но следующие действия старого вора поставили меня в тупик. Терентий достал из кармана пачку денег, отсчитал три червонца и положил их отдельно на стол. Я вопросительно посмотрел на него.
– Твои деньги за работу в лавке. За две недели.
– Благодарствую…
– Не торопись, а это тебе за лошадку, – и он протянул мне остальные деньги.
– За это низкий полон вам, Терентий Степанович. Век буду помнить вашу доброту, – я наклонил голову в почтительном поклоне, а когда выпрямился, наткнулся на цепкий и колющий взгляд. Старый бандит уже изменил свое мнение обо мне и в молодого старовера, сбившегося с пути, больше не верит.
«Да и хрен с тобой, дед. Мне самому не уперлось играть в старовера».
– Что скажешь, Сила? – обратился Терентий к своему подельнику.
– Смотреть надо, – неопределенно ответил ему тот.
«А ведь они не только за этим приходили, им явно что-то от меня нужно. Только что?»
– Тебе ключ передали от комнаты наверху? – неожиданно последовал вопрос.
– Передали, Терентий Степанович.
– Что там у тебя есть?
Быстро, по памяти, перечислил ему все позиции.
– Ишь ты! Без бумаги. Ну ты хват, – похвалил меня Терентий Степанович – Тогда так. Упакуешь бутылку водки, коньяка… Флакон одеколона, что похуже. Три… нет, две пачки чая… И все. Хватит с него.
Поднявшись наверх, я быстро пересчитал деньги за лошадь, полученные от старого бандюгана. Триста двадцать рублей.
«Считай, не обманул».
Еще вчера я получил нужную мне информацию о ценах на лошадей у извозчика, стоявшего у тротуара. Клиентов не было, ему было скучно, а тема, как профессионалу, интересна. Так что теперь я знал, что за легковую лошадь просили от трехсот до пятисот рублей, а за ломовую цена доходила до тысячи рублей.
Когда я вернулся с пакетом, старый вор махнул рукой:
– Ставь на стол, а сам иди на улицу, пригляди за бричкой. Да дверь не закрывай, а то душно у тебя тут.
Пройдя через лавку, где Ленька торговался с двумя покупательницами, я вышел на улицу. Сегодня действительно было жарко. Запряженная лошадь стояла, опустив голову, только изредка прядала ушами и помахивала хвостом, отгоняя надоедливых мух. Откуда-то из-за домов доносился режущий уши звук – работал точильщик. Шел по своим делам народ. По другой стороне улицы прошла женщина, вся в черном, опустив глаза в землю. Так и не понял, монахиня это или просто траур. Полный мужчина с портфелем в руке, шедший ей навстречу, несмотря на светлую шляпу и легкую рубашку, то и дело вытирал лицо платком и тяжело отдувался. Пробежала стайка босоногих детишек, горланя во все горло похабные стишки.
«Тридцать рублей за две недели. Значит, мой оклад – шестьдесят рублей. Очень даже неплохо по нынешнему времени. Ленька вон от души радуется своим сорока рублям. Не поскупились воры».
Пока у меня все складывалось удачно, я даже стал делать по утрам специальную гимнастику, осваивая и тренируя свое новое тело. Красноярск был для меня трамплином, с которого я собирался прыгнуть в новую для себя жизнь. Здесь я собирался заработать денег, обзавестись достойным гардеробом и документами. Моей первой мыслью было переговорить с ворами насчет паспорта, вот только, понимая их намерение использовать меня в каком-то деле, я на время отложил эту идею. Скорее всего, мне пообещают документы лишь после того, как я сделаю для них какое-то «хорошее» дело. Меня это не устраивало, поэтому оставалось ждать подходящей возможности.
Мысли лениво плыли в голове, но глаза автоматически продолжали фиксировать жизнь улицы, поэтому я сразу отметил появившегося в начале улицы мужчину. По его взгляду, который он бросал по сторонам, было видно, что он здесь в первый раз и ищет указанный ему адрес. Увидев лавку, он пересек мостовую и чуть не столкнулся на входе с покупательницами, выходившими из лавки. Пропустив женщин, зашел, при этом бросив на меня цепкий взгляд.
«Старый дед, – подумал я, – а голова вон как варит. Место для встреч здесь устроил. А что? Правильно. Народ у нас постоянно заходит и уходит».
Спустя пятнадцать минут этот мужчина вышел с бумажным пакетом в руке и пошел по улице дальше. Еще через пять минут на пороге показался Силантий:
– Зайди!
Зайдя вслед за вором, подошел к прилавку. Силантий как раз выложил на прилавок две среднего качества фотографии мужчин.
– Запомните. Как увидите, сразу садитесь на хвост. Нам надо знать, где их лежка, – он ткнул пальцем в одну из фотографий. – Еще. О них никому ни слова, ни полслова. Все понятно?
Ленька быстро мотнул головой, дескать, все понятно. С ним мне все было ясно, он боится воров, боится потерять свое место, поэтому будет соглашаться со всем, что ему предложат.
