— Вы не ценили собственную кровь, — я делаю шаг к нему. Доспех включен, ящик Хаоса наготове. — Вы поставили хотелки вашего извращенного сына выше гордости рода. Вы жалки и духовно слабы. А за слабость кара лишь одна. Забвение.

Новые вскрики, и грузин не выдерживает.

— Ах, чертов щенок!!! — он взмахивает рукой, взрыв-волна сотрясает мой доспех. Но благодаря влитой силе Монстров, защита выдерживает. Меня не пробила атака Рыкаря, и пускай Петрес умелее своего сына, но всего лишь Кмет, и чистая огневая мощь у него меньше.

И всё же Монстры разбужены. Гнев бьет мне в голову, Зависть застилает глаза, Гордыня сжимает сердце, а Чревоугодие требует найти ближайший холодильник…

Но к болотопсу эти грязные позывы! Я прыгаю к своему врагу, вскидываю руку. Кулак обхватывают волны пламени, Кметовские техники уже доступны мне. Боковой в челюсть, сразу же бью коленом в живот. Петрес успевает блокировать, но тут же получает джеб в висок. Грузин сваливается, но падает умело — сказывается опыт — и перекатом уносится к двери. Это не сопляк Амиран, а более хитрый засранец. Он предпочел бегство смерти.

Укатиться в коридор ему не дает Серана. Бразильянка уже заскочила в проем и пинком отправляет кувыркающегося грузина обратно к окну. Он с охом распластывается. Пытается подняться, но я не даю такой роскоши. Быстрая связка сзади по позвоночнику, и он опять заваливается. Доспех слетает. Добиваю его ударом ноги в гортань. Позвонки хрустят, словно овсяное печенье.

— Болотопсам болотопсовская давка, — я замираю.

Приоткрытый ящик не сразу захлопнулся. Эманации Монстра охватили мое сердце, сжали в ядовитых объятиях. На этот раз вылезла Похоть.

Резко подхожу к бразильянке и хватаю ее за тонкую талию.

— Милорд, — удивленно раскрывает она огромные карие глаза.

Рывок к себе и брюнетка прижата всем своим телом к моему, а наши губы жадно исследуют друг друга. Языки сплелись в жарком горячем поцелуе.

— Кхм-кхм, — кашель Слепого кота отвлекает нас от удовлетворения зова Похоти.

Разрываем объятия. Я смотрю на столпившихся в коридоре демоников. Многие украдкой поглядывают на пышности Сераны, обтянутые черным комбинезоном.

— Зачищено, — сказал слепец. — Все мертвы, кроме женщин…тех, что не участвовали в боях.

— Понятно. — Конечно, кто-то из барышень полез на рожон. Без жертв и быть не могло. Это война. — Тогда расходимся. Судьбу женщин завтра будут обсуждать Волконский, Бесоновы и Багратион. Уверен, князи с княгинями договорятся, чтобы их распределили по достойным родам.

— Конечно, — без интереса говорит Кот. — Тогда операция завершена. Отступаем.

— Покеда, — махаю на прощание.

Больше не обращая внимания на гвардейцев, продолжаю прерванный поцелуй. А Серана и не против. Подается навстречу, обхватив меня за голову, страстно прижавшись губами к моему рту…

* * *

Дарико поднимает голову от подушки. На щеках соленые дорожки от слез. Всё это время она не спала. Лежала с открытыми глазами в темноте и вглядывалась в полоску света под дверью. Как вдруг дверь распахнулась и на фоне желтого квадрата возникла черная высокая фигура. Лица не видно. Лишь силуэт.

Дарико в панике садится и не обращает внимания на задравшуюся ночнушку. В голове мечется лишь один вопрос.

Дядя или Арсений?! Приход одного означал смерть другого.

Сердце бьется в тревоге, замешательство охватывает сознание. Несмотря на всю пережитую боль, она не хочет смерти дяди. Он дорог был ей, как родственник. Что же касается этого странного светловолосого юноши… Его смерти она не хотела даже еще больше, чем дядиной. Дарико с ужасом понимает это. Постыдное предательство рода? Безусловно. Значит, она предательница. Значит, так. Только Сварог, пожалуйста, пускай это будет Арсений Всеволодович!

Фигура движется к кровати, раздается четкий стук трости о паркет. Дарико с облегчением расплакалась. Арсений, Сеня, слава богам, ты живой! Живой!

Не осознавая, она приникает к груди вставшего у постели молодого мужчины. Вдыхает его сильный мужской запах, чуточку приправленный бархатистыми женскими духами. Дарико удивленно округляет глаза. Кажется, такими же духами пахла та сексуальная бразильянка? Неужели она и Сеня…? Нет, нет, это неважно. Главное, он вернулся. Главное, живой.

Она снова утыкается лицом ему в грудь. Сильные мужские руки берут ее хрупкое тело и укладываю на кровать. Он ложится рядом и не отпускает ее, ласково гладит по длинным черным волосам. А она плачет и трепетно прижимается к нему, вся сладко сотрясаясь от нежных прикосновений.

* * *

Утром я снова в гостях у Бесоновых.

— Детский лагерь? — недоверчиво переспрашиваю я Софию. Аяно и Кали тоже тут сидят, притихшие. — Как это поможет моему развитию?

— Ну ты уже Кмет, как я поняла, — с хитрой улыбкой произносит главная княгиня. — Надо усиливать тренировки. Рецепт прост. Постоянный прием Сырья и постоянное напряжение.

— Так может вы мне дадите спарринг-партнеров? — Хоть убей не понимаю смысла ее задумки. — Зачем такие сложности? Еще и эти детские игры в лесу.

— И вовсе не детские, — София будто бы обижается за свою затею. — Спарринги — дело хорошее, но узконаправленное, а тебе нужно развивать все рефлексы. Так что мы пойдем тебе навстречу. Организуем лагерь благородных аристократов. Будут там и наши дочки, Ксюша с Астрой. Кажется, ты с ними уже спарринговался.

— Всё вы знаете, — отмахиваюсь я и суплюсь, раздумывая. Отказаться или принять предложение? Ну София, понятно, хочет проверить чувства девчонок ко мне. А сам-то я заинтересован в этом лагере? С одной стороны ребячество. С другой — круглосуточный контроль диетологов Бесоновых, а также четкий прием Сырья по расписанию. Второй пункт и стал решающим. — Хорошо, давайте устроим лагерь.

— Отлично, — улыбка Софии стала чуть шире. — Я разошлю приглашения сегодня же. Срок через неделю, думаю, в самый раз.

На этом мы и расходимся. Неделя проходит в трудах и тренировках. Одним глазом слежу за родовым бизнесом, но Катя с Раулем отлично справляются и сами. Регистрируются новые патенты, выручка растет с каждым днем.

Еще поселил у нас Дарико. Мама поначалу отнеслась к этому с ужасом — о боги, сын привел незамужнюю барышню, — но потом узнала о том, что Дарико — бедная сиротка, и почти сразу успокоилась. Девочка осталась одна, и так и так придется идти под кров к незнакомым людям. В конце концов с латинской принцессой я уже живу, и юная сожительница не сильно изменит ситуацию.

Но Дарико я не трогал, несмотря на зов Похоти и