Совладав с собой, я бросилась к комнате Ангела, маленькой каюте в нижней части корабля, окруженного бочками вина, которые он перетаскивал весь день.

— Ангел. — Я забарабанила в деревянную дверь. Она была такой хлипкой, что я могла сломать ее при желании, но я ждала, пока Ангел ответит мне.

— Уходи, Кармилла! — ответил он, шокируя меня. Еще никогда прежде он не прогонял меня. Без меня ему было плохо.

— Ангел, — взмолилась я. — Что ты такое говоришь? Мне нужна твоя помощь. Я видела русалок, и они меня испугали.

— Уходи! — Он звучал как тогда, в подземелье, злой и испытывающий боль, не совсем в себе.

— Что происходит, Ангел? — я сильнее начала стучать в дверь, да почти поддалась. — Тебе больно? Мне кого-нибудь позвать?

— Ради нашей любви, прошу, уходи, Кармилла, — прорычал он.

Затем я услышала, как русалки снова затянули свою песню. Ангелу стало еще больнее. Конечно же. Это была та же самая мелодия, что играл его отец. Это я могла сказать наверняка, хоть и не помнила ее. Такая необычная. Я не могла удержаться. Ангел был для меня всем. Я снова забарабанила в дверь, и мне удалось ворваться к нему. Ангел, дрожа, зажал голову меж коленями, весь мокрый от пота.

— Ангел. — Хотела приблизиться я, но он вскинул голову, и я увидела его покрасневшие глаза, а шея испещрена венами.

— Заставь их остановиться, Кармилла, — взмолился он. — Прошу. — Он закрыл уши ладонями. Его ногти стали длиннее, словно он собирался обратиться в зверя.

— Я не знаю, как это сделать, — ответила я, впадая в отчаяние.

— Тогда запри меня и уходи, — прорычал он. — Я могу причинить тебе боль, Кармилла. Я могу быть очень жестоким, Кармилла, а мне этого не хочется.

Я потеряла дар речи, ощущая себя глупой и наивной. Но мое влечение накрепко привязало меня к нему.

— Пока они будут петь эту мелодию, мое желание обратиться в вампира будет лишь усиливаться, — сказал он. — Должно быть, их подослал мой отец.

Я хотела сказать ему, что судя по всему их подослала безымянная ведьма, а вовсе не его отец; что они хотели заполучить меня, а не его. Но в таком случае, откуда им стало известно про эту мелодию?

Ангел вскочил на ноги. Быстрее, чем я могла себе вообразить, он схватил меня за шею и притянул к себе, зарычав на меня, он прижал меня спиной к обшивке корабля. Как он мог двигаться так быстро?

— Я прямо сейчас хочу твоей крови, — произнес он, его голос больше не был похож на голос Ангела. — Ты и понятия не имеешь, какого ощущать это.

На мгновение, я подумала вот и все. Вот он, конец нашей скоротечной истории любви, где красавица (предположительно я), скончалась от рук зверя, Ангела фон Сорроу. В этот момент я уже было поверила в то, что матушка была права, не одобряя наш союз. Когда я поняла, к чему привело нарушение запрета не смотреть в Жемчужное Зеркало. Вот он… конец. Быть может, русалки были правы: нельзя нам с Ангелом быть вместе.

Я закрыла глаза, вены пульсировали, ожидая укуса того, кого я любила всем сердцем. Стану ли я вампиром, как и он? Нам обоим даруется проклятие вечности? Я и понятия не имела. Все чего я ждала, когда уже наконец его клыки вонзятся в мою душу.

Глава 29

Мир Сновидений Фейбл

— Ты ведь не собираешься пялиться на мои руки весь день напролет, верно? — спросила Серена, обнимая Фейбл.

Фейбл позволила Серене обнять себя, пока она стояла в тайном убежище Джека под облаками. Красота его жилья помогла позабыть ненадолго о шокирующем откровении. Фейбл, наивная ведьма с косичками, одна из Семерых Потерянных; ей не хватило ни сил, ни ума, чтобы спорить с Сереной и спросить, как ей удалось остаться в живых. Собственное открытие оказалось важнее всего прочего. Что было даже хуже в контексте этого сна, она даже не могла никого спросить, как такое было возможно. Если она раскроет саму себя и скажет им, что пришла из другого мира, сон развеется и она не сможет помочь Шу и Локи, только бы Семеро Потерянных не высмеяли ее.

Объятия Серены были теплыми. Словно она и Фейбл были хорошими друзьями. Фейбл задумалась, что если она и Шу в прошлом тоже были подругами. Но как все это возможно?

Лишь одно обрело смысл: ее видение, когда Локи пытался убить ее в последнем Дримори Шу, было на самом деле. Это была правда. Когда-то в прошлом, Фейбл жила со своим братом, Акселем, в меленьком городке в Скорби, под название Ферри Тейл. И однажды, Локи, Охотник, явился в поисках маленьких сирот с «осколками в глазах» по приказу Королевы Скорби, и едва не убил Фейбл.

У Фейбл на глаза навернулись слезы, когда Серена обняла ее. Она была раздавлена, одновременно чувствуя радость и печаль, смущение и одиночество в объятиях Серены. В конце концов, они были двое людей из двух разных веков, и лишь Фейбл это знала.

— Не плачь, Фейбл, — прошептала ей на ухо Серена. Фейбл удивилась, почему она говорит шепотом. — Мы ведь не хотим, чтобы всем стало известно, что с тобой случилось. Я никому не рассказывала. — Замешательство Фейбл лишь усилилось. Что Серена имела в виду? — Лучше пока не говорить им о твоих силах, — сказала Серена. — Они не поймут.

Фейбл предположила, что это произошло, когда проснулась посреди леса пару минут назад. Она боялась и хотела убежать от чего-то. Почему она проснулась посреди сна? И что станет с ней, после того, как она примет правду о том, что она одна из Семерых Потерянных?

— С возвращением. — Чудная девушка в алом плаще приблизилась к Фейбл, после того, как Серена отстранилась. — Фейбл и Лэдл — клевая команда. — Девушка подмигнула ей и отставила в сторону свою косу. Нужели это Красная Шапочка? Фейбл кротко улыбнулась девушке и задумалась, правда ли ее имя Лэдл, означает «Поварешка». Кто назовет свою дочь Поварешкой, и почему она ходит с косой?

— Вот, я приготовила рыбу. — Наполовину обнаженная девушка, с волосами, ниспадающими на грудь, приблизилась Фейбл. — Не знаю, где ты была, но ты точно выглядишь голодной. — Девушка обняла ее и сунула в руки тарелку с жареной рыбой. У нее была милая улыбка и стройное тело. Фейбл предположила, что она — русалка. Но она не помнила, чтобы русалка