Шрифт:
Закладка:
Это письмо я посылаю тебе с парнем из нашей молодежной группы, в надежде, что он найдет тебя дома, и ты пошлешь с ним ответ, включая место и время нашей встречи. А я посылаю тебе много благословений, и это просто потому, что я тебя люблю.
Твоя Наоми
Наоми, дикая моя девочка!
Да не обижаюсь я на тебя. Ничего дурного ты не говорила. Трудно мне отвечать и объяснять, стоя на одной ноге. Это весьма сложно. Ужасно сложно. Я был в Гиват Хавиве в понедельник. Все-таки решил прочесть лекцию преподавателям. Сказали, что было очень интересно. Но когда вглядывался в лица слушателей, возникла и укрепилась у меня мысль. И на следующий день я написал тебе письмо, для чего поехал в Тель-Авив, и пока этого достаточно. Но если ты такая, какой выступаешь в этом письме, принесенном мне парнем, если ты действительно такая, я приеду, чтобы немедленно с тобой встретиться. Езжай с миром, нет нужды дергать тебя на пути в Иерусалим в эти редкие для тебя дни твоего отпуска. Приеду к тебе, обязательно приеду. А твои обвинения господина Леви весьма тяжки. Приеду его защитить. Поговорим об этом. А пока пусть твои веки отяжелит полуденный сон. Знаешь, парень пришел, когда я только собирался вздремнуть. А подробную карту района Пардес-Кац я упрятал в надежном месте.
Жму две твои ладони и делаю еще что-то, что невозможно выразить в письме.
Твой
Израиль
11.08.53
Бейт Альфа
Дорогая Наоми!
Ура! Дела оборачиваются с невероятной быстротой. Жаркий день неожиданно потерял силы в Гиват Хавиве. И мне вручили письмо от Азриэля Охмани, которое я ждал. Он отвечает за оригинальную литературу в издательстве “Сифриат Апоалим”. Все развивается как нельзя лучше. Из письма выясняется, что Шлионский очень хорошо отзывался о прочитанных главах твоего романа. Представляю, насколько ему понравятся следующие две главы. Как широко раскроет глаза уважаемый поэт, получив твою тетрадь. Увидишь, как это его впечатлит. Надеюсь получить отчет сразу же после интервью. План реализуется именно так, как мы предполагали. Издательство захочет взять над тобой шефство. Это означает, что оно потребует от кибуца – освободить тебя для завершения романа. Наберись сил и пиши!
13.08.53
Неве Шаанан
Второй день отпуска. Пока все в порядке, за исключением того, что сосед храпит по ночам. В комнате проживают еще несколько человек из разных кибуцев, беседуют, по вечерам в компании пьют чай, цитируют Тору и рассказывают анекдоты. Я устал от всего этого. Даже читаю с трудом. Прочитал “Городок Окуров”. Отличная проза. И чтение мое сопровождали два черных глаза, полные света, что не оставляют меня с того вечера, когда виделся с тобой на пляже в Тель-Авиве. Они со мной, как нежный запах чудесных цветов, который повсюду следует за мной. Сердце мое в порядке. А вокруг – море, горы и ветер.
И нет ни малейшего желания чем-либо заниматься. Шлионский здесь. Была договоренность встретиться вечером. Но я не пойду. Не хочу делать никакой протекции. Передал ему то, что говорит само за себя. Размышляю над новыми двумя главами. Целые фрагменты всплывают в моей памяти, разные ситуации и образы. И я думаю об их будущем. Не хочу писать писем. Колдовством охватила меня маленькая черноглазая волшебница, повязала меня своим колдовством, та еще ведьма!
Все же вчера был у Шлионского. Дошли до меня слухи, что он не будет на следующей неделе в Тель-Авиве, и я бы хотел знать, что мне тебе посоветовать – как себя вести. Говорил я с ним о разных мелочах. Напоследок он спросил, что с продолжением романа. Я сказал, что ты планируешь быть у него в Тель-Авиве в следующее воскресенье. Он остается там всю неделю. Желательно, чтобы ты приехала.
Будь здорова и до встречи,
Твой
Израиль
16.08.53
Здравствуй, Израиль.
Значит, ты ходил в отдел культуры по поводу организации семинаров и вообще занимался высокими проблемами. Я же продолжала гулять по улицам Тель-Авива.
Тысячи людей теснили меня, как моего доктора Ласкера, а я была занята моими мыслями до такой степени, что все время натыкалась на кого-то, и была реальная опасность, что попаду под автобус. Но таков мой путь, как всегда, и, главным образом, когда я занята размышлением о соотношении формы и содержания. Кажется, ты подарил мне эту тему в знак нашего расставания. Вот я и исполняю подаренную мне тобой заповедь.
И какова диалектика между формой и содержанием? Это ведь диалектика самого произведения. И невозможно отделить его содержание от его формы.
Как возникает произведение искусства? Во-первых, есть реальность, и для творца, познавшего эту реальность, она становится тезой его произведения. На этой стадии Бытия нет еще произведения. Творец должен перейти к стадии познания Бытия, – стадии антитезы. На этом этапе происходит столкновение между общими элементами реальности и субъективным отношением творца к ним. Художник может видеть коней коричневыми или голубыми, а писатель – выражать себя в футуристическом стиле. В мире абстракции все дозволено – революционное содержание может быть облачено в необычную для него форму. Как пример – футуризм. Разложить реальность на элементы, без возможности их соединить, проложить путь к цельности мысли и Бытия.
У антитезы тоже есть склонность к разложению элементов. Творец, который застревает на этом этапе, ищет верного мысленного и чувственного выражения этой формы, лишенной цельности. Когда же творец приходит к высшей форме – синтезу, происходит слияние реальности и абстракции. Форма выражает творца.
И в завершение письма – Маяковский. Он творил в разорванном на части мире революции, которая разделила мир на груду элементов. Он так и не сумел собрать эти элементы в единое целое. Как верный сын революции, Маяковский действовал и творил согласно диалектике тех дней. И творчество его – верное выражение превращенного в осколки мира, разорванной души поэта, странствующего между этими осколками – разрушенного старого и нового, который еще не возник. Маяковский воспевал революцию, а не пятилетние планы и жесткую реальность новой жизни.
Такова, мне кажется, ситуация и в нашей стране. Я бы с большим удовольствием сидела сейчас рядом с тобой, слушала бы твои ответы, которые намного глубже моих. В моем воображении я иду с тобой вдоль берега моря, вбирая в себя ночь, шум волн, ощущая прикосновение твоей руки, и чувство наполнения жизнью в сердце. В эти же дни я продолжаю
