Пока ехали, мужчина рассказывал о делах на руднике.

Единственное, что я поняла из его рассказа, так это то, что в поселке живут люди, но через месяц они уедут, так как заканчивается сезон и наступают холода. И обращаться при них запрещено всем.

Когда я зацепилась за это слово, то с удивлением посмотрела на Никиту.

— Он тоже оборотень? — спросила я его одними губами.

— Да, в поселке живет много оборотней, — ответил он, а я тут же заметила пристальный взгляд в зеркало от мужчины.

Он меня услышал, но тут же потерял ко мне интерес и дальше продолжил говорить о руднике.

А я попыталась к себе прислушаться, точнее, к своему организму, который реагировал неоднозначно что на Тимофея, что на Никиту. Вот только на этого здоровяка мне было абсолютно индифферентно.

И меня этот факт одновременно порадовал и озадачил.

Ведь если я не реагирую на других оборотней, то это значит… Никита с Тимофеем оба мои истинные?

Я переводила ошарашенный взгляд с одного брата на другого и никак не могла поверить. Как такое вообще может быть? И почему сразу двое? Это что за насмешка от судьбы?

И что я теперь буду делать с этой информацией? Как дальше сосуществовать с обоими мужчинами? А что они вообще думают по этому поводу?

Тем временем мужчины продолжали разговаривать с Иваном, не подозревая о моих мысленных метаниях.

— Дом, в котором мы в детстве жили, еще стоит? — спросил Тимофей.

— Конечно, — кивнул мужчина. — Когда ваш отец приезжал, он в нем всегда останавливался. Мы его для вас подготовили. Женщины там прибрались. Мужики кое-где покрасили, побелили. Можно жить уже сейчас.

— Спасибо, дядя Иван, — сказал Тимофей. И я заметила, как мужчина с теплотой посмотрел на этого здоровяка.

Видимо, их очень многое связывало.

— Мы — одна семья, — ответил Иван, как отрезал.

Словно этим он закрывал тему с благодарностями.

Остальную часть пути вопросы задавал уже Никита — по поводу продовольствия в поселке. Из рассказа я поняла, что раз в неделю женщины делают заказ по продуктам и другим вещам, а двое мужчин ездят в город его забирать.

Меня это порадовало, потому что у меня с собой вообще не было никаких вещей, если не считать тех, что на мне сейчас.

Единственный вопрос, который меня мучил, — это деньги.

Их у меня не было ни копейки.

Но если мне принадлежала, по словам мужчин, часть рудника, то я надеюсь, какую-то сумму на расходы они мне выделят?

По буеракам мы тряслись еще целых два часа и наконец-то выехали к автоматическим воротам высотой аж в четыре метра, если не больше.

— Зачем такие высокие? — вслух удивилась я.

— Да повадились тут всякие мутные журналюги к нам ездить, — тут же ответил дядя Иван. — Пришлось от них закрываться. А то достали, житья от них нет.

— Часто ездят?

— Что спрашивают? — тут же начали закидывать вопросами Тимофей с Никитой.

— Да были пару раз, еще и в поселок проникали. Пришлось шугнуть да ворота большие поставить, — недовольно скривился Иван. — Я еще патруль выставил на всякий случай. Пару раз наши ловили троих с камерами да шугали. Но в последний месяц вроде тихо стало.

— Может, местные? — это был Тимофей.

— Нет, — покачал головой мужчина. — Местные все в курсе и на нашу территорию не ходят. Это явно какие-то залетные. А за ворота у меня вся отчетность есть.

— Ты правильно всё сделал, — сказал Тимофей. — Этот лес принадлежит нам. И незваных гостей здесь быть не должно. И по поводу ворот не переживай. Всё нормально.

— Если бы людей не привлекали на работу, то можно было бы вообще отвод сделать от поселка, но без рабочих никак, — вздохнул дядя Иван, явно рассуждая сам с собой.

— Ничего, сезон закончится, и сделаем, — ответил ему Тимофей.

А мы уже ехали по поселку с современными двухэтажными домами без каких-либо заборов. Зато с красивыми подстриженными газонами рядом и детскими площадками. По ним носились ребятишки, а женщины приглядывали за малышней.

По поселку вдоль дороги стояли хвойные деревья, но кое-где были и лиственные, листья на которых уже пожелтели.

В поселке был проложен асфальт на дорогах и везде стояли лавочки. Также были и чистенькие пешеходные дорожки.

Жители поселка выходили из своих домов и пристальными взглядами провожали нашу машину, кивая.

Удивило то, что местные были одеты по современной моде и в основном по-спортивному. Все молодые и красивые. Стариков я вообще ни одного не заметила.

Я почему-то ожидала увидеть другое. Но этот поселок меня сильно удивил.

Это было похоже больше на европейскую деревню, только даже у них были небольшие заборчики возле домов, а здесь и их не было.

Местные явно не боялись воровства и соседей.

А еще мне сильно не понравились заинтересованные взгляды молодых девушек, выходящих близко к дороге. И смотрели они то на Тимофея, то на Никиту, еще и махали им рукой, здороваясь и улыбаясь во все тридцать два.

И чем больше девушек пыталось привлечь внимание братьев, тем сильнее мне хотелось выйти и как минимум потаскать их всех за волосы, но в идеале вообще оторвать руки, чтобы не смели больше ими махать.

Хорошо, что братья не обращали на них внимания, а то я не знаю, к чему бы привели мои кровожадные фантазии.

Я вспомнила, что все еще имела внешность по паспорту, и быстро «вернула» себе молодость. Убирать совсем иллюзию не стала, помня о людях, которые могли меня увидеть.

— А людей где поселили? — спросил Никита.

— За воротами несколько домов им отстроили. Нечего им в поселке делать, — ответил Иван. — Они всё равно приезжают только ночевать да отдыхать, а днем — на руднике.

— А за продуктами куда ходят?

— Они заказы делают, как и наши женщины, им привозят. Но я всё равно нашим на всякий случай запретил обращаться, а то мало ли…

— Понятно, — кивнул Тимофей. — Это правильно.

Мы подъехали к самому большом дому, стоящему посреди поселка. Он состоял из трех этажей и был в два раза больше в ширину, чем обычные дома.

Перед домом была заасфальтированная территория, несколько вековых хвойный деревьев стояли за ним и по бокам от него. Они словно огораживали и выделяли этот дом среди местных.