— Просто направь энергию в меня, — потребовала ёкай. — С остальным я сама разберусь.

Сказано — сделано. Канал, что связывал мой источник и демоницу в моем внутреннем мире, расширился по одному моему мысленному приказанию. Энергия сильнейшим потоком потекла к кицунэ, оставляя после себя послевкусие могущества, которое было дано мне на несколько минут.

Какое-то время я пытался контролировать процесс, чтобы в любой момент прикрыть краник, но вскоре бросил это дело, так как у меня даже во внутреннем мире все поплыло перед глазами. Кей что-то старалась кричать, но у меня в голове стоял белый шум, поэтому я сам не заметил, как остался без чувств.

Пробуждение было не из приятных. Спина затекла от неудобной мебели под ней и сейчас простреливала болью при малейшем движении. Глаза, к слову, открылись нормально, и предо мной предстала темная комната, лишенная окон.

Кряхтя, как старик, сделал попытку подняться. С помощью простого поднятия корпуса к своим ногам мне это сделать не удалось, поэтому решил помочь себе руками и немного удивился. На запястьях у меня висели браслеты. Точно такие же, как я надевал на своих врагов.

«Судя по всему, я заключен под Стражу, и наручники на мне блокирующие энергию, так почему же я чувствую, что в любой момент смогу воспользоваться своим Даром?» — про себя задал я вопрос, не рассчитывая услышать на него ответ.

«Это из-за меня, — как гром среди ясного неба раздался голос Кей в моей голове, заставляя меня поморщиться. — Я снаружи, соответственно, и браслеты они должны на меня надеть, чтобы ты не смог пользоваться своим Даром.»

«Не знал, что это так работает, — я прислушался. — Кажется, кто-то идет. Пока никаких активных действий не предпринимаем.»

«Как скажешь», — фыркнула в ответ хвостатая.

Ну, телом моим она не завладела, хотя такая возможность у нее была. Так что пока оставлю свои подозрения при себе и дождусь того, когда ритуал наречения моего клинка именем состоится. Тогда и можно будет поговорить. Втроем. У меня не тело, а общежитие. Да и тело-то не мое.

Тем временем раздался звук проворачивания ключа в замочной скважине, щёлканья засовов и, наконец, скрежет открывающейся двери. Помещение, в котором я находился, наполнилось светом, и я смог оглядеться. Камера. Самая обыкновенная. С деревянной лавкой возле одной из стен. На ней я и очнулся. Становится понятно, отчего у меня так спина ноет.

— Очнулся? Это хорошо, — проговорил вошедший. Из-за того, что источник света был расположен за спиной говорившего, его лица я разглядеть не смог. Но это и не было необходимым: ко мне пожаловал никто иной, как сам княжич Долгоруков, командир Минского пункта Стражи. — Напугал же ты всех, Сашка. В одно мгновение прыгнуть до Неограниченного ранга, это ж надо было. В твоем-то возрасте.

— Одноразовая акция, которую я бы с удовольствием использовал в другой момент времени, — я лукавил, ведь у меня ещё имеются печати в загашнике, но снимать их смерти подобно. Эта была самой простой, с запечатанной энергией.

— Во-о-от, об этом ты мне сейчас и расскажешь. Да, Сашка? — и посмотрел на меня, как добрый дедушка на своего внука.

— Нет, Ваше Сиятельство, не расскажу, — отрицательно покачал головой. — И вообще, почему в темнице и наручниках я, а не тот тип, который выстрелил в спину нашему куратору?

— Не стоит переживать, Сашка, это все для предосторожности, — он обвел рукой темницу. — Вдруг ты опять перепрыгнешь через несколько рангов, при этом потеряв рассудок. Тогда погибнет много народу, — произнес княжич. — Берем в учет слова Аспидова, которыми он тебя называл не так давно, так вообще страшно становится, — хмыкнул и сразу продолжил. — А предатель, которого ты пленил, тоже в заточении. Только я боюсь, что ему на данный момент гораздо хуже приходится, нежели тебе. Он до сих пор в ловушке из твоей стихии, и вытащить его оттуда у нас не вышло. Ученые разводят руками, а Аспидов и вовсе наотрез отказался подходить к кокону.

— Не верю, что вы настолько суеверны, Ваше Сиятельство, чтобы воспринимать слова Аспидова всерьез, — спокойно произнес я.

— Не верю, но результат, как говорится, на лицо, — пожал плечами Долгоруков. — Так что будь добр, Сашка, дай нам больше информации, после чего сможешь вновь работать над тем, чтобы получить свой титул.

— Как там Мойский? — проигнорировал предложение княжича, чем вызвал у того кривую усмешку.

— Живой, идет на поправку, — резко ответил мужчина. — Александр, я начинаю терять терпение. Ответь мне на вопрос: как тебе удалось получить такой прирост в силе на такой короткий промежуток времени? Зелье? Артефакт? Запрещенные искусства Одаренных? Отвечай!

— Столько перечислили и не попали, ни разу, — на мое лицо наползла усмешка. — Я же сказал, что не сообщу вам ничего нового. Могу лишь заверить вас, что для империи я не опасен, — а потом тише уже для себя пробормотал: — Кажется, такие же слова я говорил Императрице. Хм-м-м. Да и Михаилу, вроде, тоже.

— Что ты там бормочешь⁈ — неожиданно для меня рявкнул княжич, с которого слетела маска добродушного дедушки. — Впрочем, неважно. Я хотел по-хорошему, Александр, но, видимо, тебя такой расклад не устраивает, — теперь передо мной сидел умудренный опытом военный, который был в гневе от того, что ему не подчиняются. — Посидишь здесь до завтра. Тобой займется дознаватель из тайной канцелярии, — резко поднявшись, он направился в сторону двери, пространство за которой все еще являлось единственным источником света в помещении. Но княжич Долгоруков остановился у двери и, не поворачиваясь ко мне лицом, произнес: — Мне жаль, что до такого дойдет, Сашка. Но ты слишком уперт, как и говорила императрица Анастасия Сергеевна, — и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь, после чего послышались звуки закрывающихся засовов и замков.

Я догадывался о том, что местному командиру сообщат о моих особенностях, так как со мной всё-таки в одном отряде будет принцесса Татьяна. Но того, что сама императрица будет связываться с Долгоруковым, ожидать я никак не мог.