Шрифт:
Закладка:
Недовольно качнув головой, я признал, наконец, что даже охота на цвергов не такая уж хорошая идея. Они далеко не робкие овечки, потому ответный удар придётся не по мне, а, скорей всего, по всем предприятиям и активам, которые теперь принадлежат сестре.
Я поморщился: всегда неприятно осознавать, что не прав. Но загнав диванных мстителей поглубже в подсознание, я пришел к выводу — это еще не поражение в войне, скорее перегруппировка перед новым сражением.
Куратор прав: опричник Свар может наплевать на условности и объявить войну князю Громовому. Подогнать команду к предприятию, разграбить караваны и вернуться на базу. Граф Сваров такого позволить себе не может. Нужны люди, нужно влияние, нужен золотой запас для войны, в том числе экономической.
Не сдержавшись, я выругался вслух. Князь Вяземский прекрасно понял мой внутренний раздрай и добавил масла в огонь:
— Когда кланы цвергов Аустри, Нордри, Судри и Вестри поймут, что их патенты под угрозой, они обязательно пришлют к тебе своих переговорщиков. Ты уверен, что сможешь сдержаться, если услышишь те же самые слова, на которые был куплен граф Жарко, и не поубивать их на месте?
Князь внимательно и понимающе посмотрел мне в глаза. И закончил мысль:
— Ты готов к тому, что может произойти, если вы с сестрой не сможете сдержаться? Ответь себе на один вопрос, Свар: готов ли ты вступить в открытое противостояние с цвергами ради защиты своего рода?
И снова Вяземский прав: открытое противостояние с европейскими кланами оружейников, влиятельными кланами, для меня в нынешнем статусе и положении крайне рискованно.
— Это правильно решение, мой друг, — князь раньше меня понял мой ответ. — Так что временный отпуск в рамках божественной миссии — прекрасная альтернатива. Отвлечёшься от текущих проблем, остынешь и посмотришь на ситуацию свежим взглядом, со стороны, так сказать.
Куратор окинул меня хитрым взглядом:
— К тому же прямые пути для выполнения миссии отсутствуют. Как тебе такая задачка?
Глава 15
— Есть у меня одна идейка, — помолчав, выдал я.
— Выкладывай, — велел Вяземский, вернулся к столу, поднял трубку и попросил секретаря принести чаю с баранками.
— Я насчёт вчерашней истории. Подозреваю, что где-то в Нижнем городе имеются свои Рифты, а то и порталы через искривлённые разломы в Навь.
— Объясни, — потребовал куратор.
— Объясняю.
И я поделился своими догадками и размышлениями.
Мысль эта мелькнула у меня вчера, во время инцидента с гостями из Нижнего. Когда нам надоел цирк и необоснованные претензии, Валера Калеванский предложил задержать слишком несговорчивых товарищей за хранение нелицензионного оружия. Серёга Нагорный идею поддержал, мы с Бесом присоединились. Однако один из особо одарённых решил-таки доказать, что мы не правы и не всех присутствующих надо мести под одну гребёнку.
Господин разбойник, обвешанный с ног до головы пулемётными лентами, в тельняшке и бескозырке громко заявил, что вообще не имеет никакого отношения к этому собранию, и просто случайно проходил мимо. Мимокрокодил такой, угу. Казалось бы, стандартная отмазка, которой уголовники частенько пользуются. Но матросик пошёл дальше, он решил дать клятву богам, несмотря на полный конфуз, который приключился с его сотоварищем.
Как говорится, чем бы бандит ни тешился, лишь бы с кутузки не сбежал. Мы решили удовлетворить просьбу «случайного» прохожего. Однако и в этот раз всё пошло не по канону.
Когда господин хороший вышел вперед и с пафосом произнёс клятву богам, ответа он, понятное дело, не получил. Но матросик не растерялся, цыкнул пренебрежительно, ляпнул что-то нелицеприятное в адрес богов, и на ходу переобулся, потребовал ещё одну попытку. Мол, переволновался, перепутал имя покровителя. Кто такой Дый знать не знает, ведать не ведает, у него, у благородного разбойника, свой небесный пахан.
Ну а мы что? Мы люди добрые, бесплатный цирк любим, потому как в настоящем редко бываем. Согласились. Бес даже предлагал ставки сделать: ответит этот самый небесный пахан своему сыночке или пошлет далеко и надолго. Но мы отказались, чем огорчили Кощея неимоверно, особенно в свете последующих событий.
Матросик оказался прошаренным, как минимум начитанным. Так что играть решил по-крупному и обратился с клятвой к стороннему богу, ненашенскому, заграничному. Услышав имя божества, мы с парнями переглянулись и присвистнули, искренне пожалев беднягу. Даже если сейчас эта сущность не ответит, то впоследствии всё равно передаст от себя привет тому, кто посмел прикрываться его именем. И мало морячку не покажется.
Собственно, так и получилось, с той лишь разницей. Что возмездие настигло наглеца здесь и сейчас.
Локи — бог хитрости, коварства и обмана, неожиданно для всех взял да и откликнулся на клятву. А поскольку матросик в клятве упоминал своё желание стать бабой парнокопытной стать, если он брешет, то желание его божество исполнило в точности. Не успел разговорчивый господин произнести, «чтоб я бабой парнокопытной обернулся, ежели вру», как перед нами вместо качка-морячка стояла крупная бабёнка с перекошенным от ужаса лицом, с отвисшими грудями, волосатыми, как у фавна, ногами, которые заканчивались копытами.
Толпа единодушно вздрогнула, охнула и как-то резво отодвинулась от придурка, который обратился к чужому богу, при этом позабыв главную истину: за базар придется отвечать.
Честно говоря, мы тоже пребывали в некотором шоке, не представляя, как реагировать на это сверхъестественное представление. Ясно было одно: в небесных сферах реально происходит что-то странное. И это странное завязано конкретно на наших богах и на их пределах. Непонятно, почему молчат тёмные боги, тогда как те, которых считают издавна светлыми, отвечают на клятвы хотя бы через раз.
Но если Локи все-таки ответил, причем не на своей территории, так скажем, значит, есть способ достучаться до небес, и выяснить, что творится в Нави и Прави. Пускай и через… кхм… одно место, точнее, длинным путём, но мало-мальский шанс получить ответы всё-таки имеется.
— И что ты предлагаешь? — выслушав подробности нашего вчерашнего совместного развлечения, в смысле совместной межведомственной операции, поинтересовался князь Вяземский.
— Вам не понравится, — я скромно потупил глаза.
— Актёр из тебя, Свар, как из меня балерина, — хмыкнул куратор.
— Ух ты, а вы пробовали? — я искренне восхитился.
— Ты за языком-то следи, — воздушная ладонь добродушно шлёпнула меня по лбу. — Я, конечно, не бог, но мало не покажется.
— Виноват, исправлюсь, — подобострастно вытаращился я на куратора.
— Граф, общение с поручиком Беляевым