Ставангерской епархии Андерса Буре. Очевидно, что карта Скавениуса какими-то неисповедимыми путями попала в Амстердам вскоре после выхода атласа в версии Блау: всего через год Янссон и Хондиус впервые опубликовали Nova et accurata tabula episcopatuum Stavangriensis, Bergensis et Asloiensis vicinarumque aliquot territorium (Новую и точную карту епархий Ставангера, Бергена и Осло и некоторых соседних территорий). Ни разу не упомянув имя Скавениуса.

Напротив, Йоан и Корнелис Блау отдали должное Скавениусу, назвав изданную ими в 1638 году карту Dioecesis Stavangriensis & partes aliquot vicinae, opera L. Scavenii, S. S. Карту украшала фигура типичного, с точки зрения голландцев, норвежца с топором и деревом (в знак того, что Норвегия поставляла Голландии корабельный лес), в окружении типичных норвежских животных – двух горных козлов.

Виллем умер в том же году, и братья Блау унаследовали помимо крупнейшей в Европе типографии с девятью печатными станками, шесть из которых печатали исключительно карты, также должность официального картографа Ост-Индской компании, доставшуюся Йоану. В то же самое время оставил картографию и Хенрик Хондиус. Теперь друг с другом соперничали лишь Блау и Янссон.

БИТВА ТИТАНОВ

В 1640 году голландский торговый флот насчитывал две тысячи судов, гораздо больше, чем у любой другой страны мира. На одну только Ост-Индскую компанию работало около тридцати тысяч моряков. Кроме того, была еще Вест-Индская компания, отправлявшая корабли в Южную и Западную Африку, а также в Америку, где в 1614 году голландцы основали Новый Амстердам на острове, который индейцы называли Маннахата. Прибыль от торговли перцем, имбирем и мускатным орехом – товарами, высоко ценившимися в Европе, весьма приохотившейся к пряностям, – была баснословная.

Всем судам для навигации требовались лоции. Капитанов и штурманов, отправлявшихся на Острова пряностей, обычно снабжали набором из девяти карт: первая указывала путь от голландского острова Тексел до Мыса Доброй Надежды, на второй был изображен Индийский океан от Африки до Зондского пролива между Явой и Суматрой, следующие три представляли Индонезийский архипелаг, а четыре последних – это отдельные карты Суматры, Явы, Джакарты и проливов между островами.

Все эти карты составил Йоан Блау и его помощники. Жалование картографа было невелико, пятьсот гульденов в год, но Блау мог продавать компании новые карты: в результате только в 1668 году он заработал астрономические 21 135 гульденов. Эти доходы, а также близость к источникам информации – вернувшимся из плавания морякам – поставили Блау в привилегированное положение: он «пек» новые многотомные атласы, как пирожки. Однако Янссон был сильным конкурентом. Они схлестнулись в борьбе за издание лучшего атласа эпохи. Они удваивали и утраивали усилия, печатая в 1640–1650-х годах всё более объемные, амбициозные и дорогостоящие атласы. Их соперничество можно представить как серию футбольных матчей, где голами были изданные тома:

1640: Блау 3 – Янссон 3

1645: Блау 4 – Янссон 3

1646: Блау 4 – Янссон 4

1650: Блау 4 – Янссон 5

1654: Блау 5 – Янссон 5

1655: Блау 6 – Янссон 5

1658: Блау 6 – Янссон 6

Ничья. Блау задался целью создать атлас, который раз и навсегда возвысил бы его над соперником – блистательный труд, охватывающий весь мир: Atlas maior, sive cosmographia Blaviana, qua solum, salum, coelum, accuratissime describuntur (Большой атлас, или Космография Блау, в которой земля, море и небо изображены самым точным образом). На завершение этого труда он бросил все средства. Одержимый мыслью об атласе, он в 1662 году даже провел распродажу в своем книжном магазине. Когда в том же году атлас наконец увидел свет, стало понятно, почему на него уходили все деньги и время Блау. Atlas maior был гигантским. Ничего подобного никто и никогда не издавал. Рядом с его одиннадцатью томами объемом 4608 страниц и 594 картами все предыдущие атласы выглядели лилипутами. Цена была под стать творению: четыреста тридцать гульденов за цветное издание – почти годовое жалование Блау, в пересчете на сегодняшние деньги более двадцати тысяч евро. Другими словами, оно предназначалось не для широкой публики, а скорее для аристократов, дипломатов и богатых купцов.

Atlas maior, безусловно, самый внушительный и красивый атлас в мире. Но вместе с тем это колосс на глиняных ногах, динозавр. Блау и Янссон гнались за количеством, а не качеством, за вычурностью, а не точностью. Их стратегия заключалась в том, чтобы впихнуть под обложку как можно больше карт. Некоторым из карт в Большом атласе было более тридцати лет. Недостаток новизны, возможно, обусловлен чисто коммерческими причинами: Блау вложил в проект столько денег, что не хотел рисковать, включая новые, незнакомые карты. Вероятно, он извлек урок из фиаско Меркатора, представившего восемьдесят лет назад новые, точные, но совсем не зрелищные карты. Блау на недостаток успеха жаловаться не приходилось: Большой атлас расходился хорошо и завоевал репутацию самого роскошного издания – шедевра экстравагантной барочной картографии.

ВОЕННЫЕ КАРТЫ

Пока Блау и Янссон сводили счеты друг с другом, голландцы вступили в большую войну. Конфликт с Испанией продолжался и после неофициального провозглашения независимости Нидерландов в 1579 году. В то время как картографы в основном занимались атласами, глобусами, картами мира и городов, военные нуждались в стратегических картах приграничных районов и крепостных сооружений. В 1600 году в Лейденском университете начали читать курсы по математике, инженерному делу и геодезии, в том же году вышли соответствующие учебники, в частности, Землемерная практика (Practijck des lantmetens). Голландские инженеры вскоре завоевали репутацию новаторов, они обеспечили победу над испанскими войсками, разрушив плотины в стратегически важных местах и затопив врага. Многим предложили работу за границей. Одного из них даже занесло далеко на север, в датскую провинцию.

Исаак ван Геелкерк, сын картографа, начертил свою первую карту, будучи еще подростком шестнадцати лет, так что к 1644 году, когда его, двадцатидевятилетнего картографа и инженера крепостных сооружений, наняли в датско-норвежскую армию, он уже обладал солидным опытом. Два года спустя он составил карту Бергена с проектом новых укреплений. Это старейшая из известных карт города. Позже он создал карты приграничных районов, Мердё под Арендалом, морских подступов к Гётеборгу, Тронхеймской епархии и городу Фредрикстад. В 1650 году его отозвали из отпуска, торопя с завершением карты Норвегии, которую он начал составлять. Вероятно, он ее так и не закончил, но всего через несколько лет появилась карта Дании и Норвегии – Daniæ et Norvægie tabula, «ex Is. Geelkerckij», составленная частично Исааком Геелкерком. Видимо, он всё же продвинулся довольно далеко, прежде чем покинул Норвегию в 1657 году.

На одной из его пограничных карт, Abris der Smaa Lehnen (Эстфолд), в состав Норвегии включена область Бохуслен, перешедшая к Швеции на следующий год после отъезда Геелкерка. Тогда же был подписан договор о демаркации и делимитации новой государственной границы.

Граница между Норвегией и Швецией постоянно куда-нибудь перемещалась. Даже после того как в 1645 году Норвегии пришлось уступить «Емтланд с Херьедаленом включительно, ибо упомянутый Херьедален находится на шведской стороне горного хребта», окончательная граница так и не была проведена. Летом-осенью 1661 года границу провели и нанесли на официальную карту только от Иддефьорда до острова Хисёйя в Нурдре-Корнсьё. Здесь и сегодня стоит пограничный