Я долго не протяну. Из-за всего этого сдерживаемого напряжения и нужды я уже близок к тому, чтобы кончить.

Прижимаясь своими губами к ее губам, я проглатываю ее стоны, трахая ее сильнее и быстрее с каждым толчком, изо всех сил пытаясь вложить в нее свой гнев. Я чувствую, как ее сиськи соприкасаются с моей грудью, когда прижимаю ее бедрами к стене, чтобы одной рукой погладить ее прелестный розовый клитор, требующий внимания.

— Ах, Ксавьер. Черт.

Ее ноги крепко сжимаются вокруг моей талии, а ее киска сжимается вокруг моего члена, и я наблюдаю, как она распадается на части в моих объятиях, когда ее тело реагирует на мое. То, как ее стенки прижимаются к моему члену, преодолевая каждую волну экстаза, заставляет меня переливаться через край прямо рядом с ней. От оргазма меня покалывает от кончиков пальцев на ногах, когда мой рот прикасается к нежной коже там, где ее плечо встречается с шеей, и я прикусываю — не так сильно, как хотелось бы, но достаточно, чтобы оставить след.

В ушах звенит, сердце пытается вырваться из груди, и я закрываю глаза, пытаясь отдышаться.

Святое. Дерьмо.

Приоткрывая глаза, я смотрю вниз, туда, где мы соединены, и до меня медленно доходит, почему это было так приятно — без презерватива. Без гребаного презерватива. Иден хихикает, и я поднимаю на нее взгляд.

— Страх в твоих глазах великолепен, — мурлычет она с ухмылкой, и мое сердце замирает от ее небрежных слов. — У меня есть имплантат, — продолжает она, прежде чем я успеваю ответить, и с моих губ со свистом срывается глоток воздуха.

Я киваю, когда ее слова медленно доходят до меня и успокаивают, надеясь, что это правда, пока я медленно веду нас в ванную, мой член все еще полутвердый внутри нее. Усадив ее на туалетный столик, я нажимаю кнопки на стене, чтобы дистанционно включить душ.

— Я чист, — бормочу я, прежде чем она успевает поджарить меня. Ее глаза ищут правды в моих, но это все, что она получит.

Когда я выхожу из нее, она встает, и я смотрю, как моя сперма стекает по ее бедру. Не могу поверить, насколько сексуально это выглядит. Я оглядываюсь на Иден, и то, как ее брови сведены вместе, говорит мне, что момент сексуального блаженства между нами прошел, даже если мой член встает при виде открывшегося передо мной зрелища.

Быстро схватив тряпку, я опускаю ее под воду и протягиваю ей. Она поворачивается, чтобы взглянуть в зеркало, затем пристально смотрит на мое отражение.

— Ты, блядь, укусил меня.

Я просто пожимаю плечами, довольный красным пятном на ее шее, когда она проводит по нему пальцами.

— Что это значит? Что, черт возьми, на самом деле означает пожатие плечами прямо сейчас? — спрашивает она, и я снова пожимаю плечами.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

Ущипнув себя за переносицу, она вздыхает. — Что, черт возьми, это такое, Ксавье? Чего ты от меня хочешь? До того, как я приехала в Найтс-Крик, я никогда не возвращалась ни на секунду назад. Никогда. Это третий раз, когда мы оказываемся в подобной ситуации.

Меня бесит, что она не смотрит на меня, потому что я не могу оценить ее эмоции с закрытыми глазами. Поэтому вместо того, чтобы обнажать свою душу, я улыбаюсь, довольный тем, что наши тела, по крайней мере, знают, чего они хотят, даже если наши умы сейчас находятся на другом уровне. Я чувствую, что хочу с ней всего, но кажется, что она хочет отрезать мой член и засунуть его мне в глотку.

— Ты та, кто заявилась в город со словами: "Я не пробуду здесь достаточно долго, чтобы это имело значение", бормочу я, цитируя ее собственные слова в ответ, и она закатывает глаза. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? Мы трахались, Нафас. Чего ты еще хочешь? Обручальное кольцо или что-то в этом роде?

Она усмехается, проходя мимо меня, направляясь к двери в мою комнату. — Только если это означает, что ты пообещаешь отвалить, — огрызается она, и я следую за ней, наблюдая, как она натягивает рубашку Хантера обратно через голову, и моя челюсть сжимается от раздражения.

— Куда ты теперь направляешься? Обратно к Хантеру? Если бы я знал, что расслабляю тебя ради него, я бы не позволил тебе кончить до сих пор, — поддразниваю я, заставляя ее улыбнуться мне через плечо, явно узнав моего зеленоглазого монстра.

— Не то чтобы я должна перед тобой оправдываться, но, поскольку ты не хочешь сводить меня со своей мамой, мне нужно повидаться с Арчи.

О, это совсем не то, что я ожидал от нее услышать.

Она не произносит больше ни слова в мою сторону, когда открывает дверь моей спальни и неторопливо выходит, направляясь прямо к лестнице, в противоположную сторону от комнаты Хантера, чего я не ожидал.

Как, черт возьми, этой девушке удается удивлять меня на каждом шагу? Что еще важнее, что мне на самом деле делать с ее желанием познакомиться с моей матерью?

Черт.

Четырнадцать

Иден

Глупая, глупая, глупая Иден!

Черт. Блять. Иди. Помастурбируй. Дура.

Я мысленно ругаю себя всю дорогу обратно к Арчи в только что украденной футболке — вместе с парой боксеров, которые, как я думаю, принадлежат Ксавье, — не желая признавать, что землистый аромат Хантера дарит ощущение спокойствия, которое я отказываюсь расшифровывать.

Я хочу чертовски разозлиться на него за то, что он был так добр ко мне, даже после того, как он услышал нас с Ксавьером, что совершенно не изменило его поведения.

Вчерашний день стал для меня совершенно поворотным моментом, особенно с Хантером. Я была максимально разбита, буквально тонула в своей боли, и он физически вытащил меня из воды, а затем мягко вытащил из темной дыры в моем сознании. Он каким-то образом вспомнил забрать мою сумочку с пляжа, но мои сандалии были давно забыты.

И что я сделала? Я спорила с его другом, по сути, с его братом, и в итоге трахнула его у стены без защиты. Так держать, Иден. Я не жалею об этом, я просто… не знаю.

Мое сердце чуть не пропустило удар, когда он попросил проверить меня позже, оставив меня кивать, как идиотку, со