Шрифт:
Закладка:
Время близилось к рассвету. Прогулка в уединении давала свои плоды. Близость моря и шум прибоя настраивали на умиротворённый лад. Ласковая вода холодила ступни, смывая грусть и неуверенность. Водная стихия всегда помогала эрге, успокаивала, давала силы, вымывала и очищала душу. Сейчас предложение Эона уже не казалось таким унизительным, а скорее благородным. Ведь он мог проигнорировать её, мог прогнать, мог по-настоящему унизить, ранить или даже убить. Но не стал, предложив руку помощи. А она, Тильда, повела себя как маленькая глупая девочка в свои-то две сотни лет.
— Пора взрослеть, — тихо сказала сама себе эрга.
— Тиль, прости, что прерываю твоё уединение, но у нас звиздец нарисовался, — ворвался в мысли голос Михаила, — что-то взорвалось в базар-дворце на границе земель Маковых и Мареновых. Агафья серьёзно ранена, пришлось свитком уйти на базу разведчиков. Если ты недалеко, наведайся к ним в гости, может, получится изучить территорию и отыскать, где Полозову держат.
Связь оборвалась.
М-да, ни тебе здрасьте, ни до свидания, только приказ, обёрнутый в вежливую просьбу. Как всегда. Хотя, если уж быть честной, он никогда не приказывал ей как фамильяру, давая ей свободу выбора.
«Делай, что хочешь, занимайся, чем хочешь, учись, чему хочешь, я помогу. Но выбор это твой, и нести за него ответственность будешь сама!» — вспомнились их постоянные разговоры в детстве и в юности.
У Ланы этой свободы не было. Её утопили в страсти, решали за неё, даже не принимая в расчёт её мнение. То, на что Тильда изначально смотрела с завистью, в итоге переродилось в кошмар с кровавым финалом. Бр-р-р. Такого ей и даром не нужно. Лучше уж так, как есть, передружба и недолюбовь, но с сохранением собственного «Я». Вредного, любознательного, обидчивого, но отходчивого собственного «Я».
Тильда с разбега нырнула в морские волны. Вода приняла эргу в ласковые объятия, отрезая от всех меланхоличных мыслей. В душе поднималась волна веселья, искрящегося нотками предвкушения. Ну что же, развлекаться, так на полную катушку, а ещё лучше в хорошей компании.
Всё это время молчаливую компанию ей создавал Эон, плавающий в пределах дальности ментальной связи. Он не навязывался демонстративно, не мешал девушке обдумать ситуацию, но ненавязчиво присматривал за ней. Приятно.
— Не хочешь прогуляться к людям и повеселиться?
* * *
— Если я тебя вытяну, ты нас не убьёшь?
«Кажется, у меня перед смертью начались галлюцинации. Со мной говорит тварь изнанки», — Кирана почему-то даже не удивилась и не испугалась. Охотников учат не бояться смерти, ведь та всего лишь миг перед новой жизнью. Но надо же, с ней заговорили. Почему бы и не поболтать перед смертью, всяко лучше, чем пялиться в чужое небо.
— Не убью. Ты — мать, а материнство священно для охотника, ибо есть часть извечного жизненного круга, — по памяти процитировала Кирана наставления приёмной матери. — Рада, что ты выжила. У малыша без тебя не было шансов.
— Благодарю за помощь. Это было… — она запнулась, подбирая слова, —… неожиданно для человека. Обычно, вы нас ненавидите и убиваете любыми способами.
Охотница задумалась. В принципе, обезьяна была права. Люди убивали, убивают и будут убивать тварей, но ненависти не было.
— Не ненавидим, скорее, обычно либо мы, либо вы. Мы защищаем свои дома…
— А мы свои…
— А кто тогда из порталов к нам лезет? — запуталась охотница.
— Твари, — совсем по-человечески пожала плечами обезьяна, поглаживая здоровой рукой детёныша по голове.
— А вы кто тогда?
— Эрги, — как само собой разумеющееся, ответила собеседница, будто это что-то объяснило Киране.
— А… — Кирана открыла рот и тут же закрыла его, чтобы не сморозить глупость, но всё же задала вопрос, — а в чём разница?
— У нас есть душа и сознание, мы разумны, но нас очень мало, а их орды, и они кровожадные твари.
Привычная картина мира охотницы рушилась на глазах. Это было настолько невероятно, что просто не укладывалось в голове. Почему-то вспомнился бой с медузо-обезьяном, он ведь больше отбивался, а потом и вовсе ушёл своей дорогой. Если он был эргом, то почему просто не сказал?
Ну, да! Так бы она ему и поверила. «Отпусти меня, добрая тётя! Я по своим делам иду!»
Особенно, когда Киране позарез нужен был макр четвёртого уровня. Эрги их боятся и правильно делают. Ещё полчаса назад она сама с радостью добила бы обезьяну ради макра, не взирая на её разумность. Так что опаска эргов вполне обоснована.
Стоп. Полчаса назад.
— Прости, не знаю как к тебе обращаться, меня зовут Кирана, — тараторила охотница без умолку, — осталось совсем немного времени, но мы можем попробовать попасть обратно в свои слои через Око!
— Эола, очень приятно, — вежливо представилась эрга. При этом обезьяна, осторожно взяв двумя руками тушу удава, приподняла её и оттянула в сторону, освобождая ноги охотнице. — Что такое око?
— Это вихрь, которым нас сюда затянуло, — торопливо объясняла Кирана, пытаясь пошевелить ногами, но те не реагировали. Тогда охотница с трудом перевернувшись на живот поползла по кровавой грязи к морде удава, — через час после его возникновения, в нём изменяется направление движения воздуха, и есть возможность из нижних слоёв подняться вверх. Главное не промахнуться со своим слоем. Говорят, что это нереально, ведь душа тянется к дому, но бывает.
Рассказывая теорию, Кирана не отвлекалась на практику. Ей нужен был макр. Вынув свои мечи из глазниц, охотница одним из них, как рычагом раскрыла пасть удава пошире, зафиксировав между зубами как распоркой. Вторым мечом она сделала аккуратный разрез на верхнем нëбе змея, пришлось засунуть руку чуть ли не по локоть, чтобы отыскать макр размером с кулак, пульсирующий изумрудным светом. Стоило взять его в руки, как по телу разлилась пузырьками целительная магия. Она была настолько чистой и концентрированной, что девушку выгнуло дугой. Кости на ногах с хрустом собирались воедино из осколков. Видимо, при падении тела твари сверху охотнице просто раздробило в труху всё, что ниже пояса.
Кирану окутывал изумрудный огонь, но она нежилась в нём, словно впитывая в себя. В груди разгоралась крохотная искорка. От неё девушку бросало то в жар, то в холод.
Резкий удар оборвал все ощущения. Охотница ошалело открыла глаза, пытаясь понять, что происходит. Макр лежал на земле, сияя уже не так интенсивно.
— Нельзя поглощать весь, вредно! — строго, словно отчитывая малое дитя, произнесла Эола. — А вылечиться вообще можно было мясом!
При этом эрга осторожно двумя пальцами взялась за меч Кираны, как за зубочистку, и полоснула лезвием по сочленению змеиных чешуек от пасти вниз. Плотная шкура змея, которая не пробивалась когтями эрги, легко поддалась оружию из мамотуса и соскользнула с тела удава словно чулок. Эола быстрыми движениями разделала тушу до конца и от рубила голову змея и костяной нарост. Свернув всё это богатство в тюк, эрга подсунула его охотнице и деловито стала отрезать куски мяса с туши удава, на ходу поедая. Выглядело это не очень, но эффект от такого сыроедения был налицо. Раны затягивались, кости с хрустом восстанавливались, проплешины на меховой шкуре зарастали.
— Будешь? — Эола протянула крохотный по её меркам кусок охотнице. Правда, для Кираны это был кусочек размером с её голову. — Мясо не портится на жаре, очень ценное.
— Он… Он тоже был эргом? — почему-то девушка вспомнила про каннибализм.
— Нет, — ответила эрга, продолжая нарезать мясо длинными полосками, одну из которых она примерила к росту Кираны и нарезала кусками, проткнув отверстия посередине и нанизав мясо на пояс охотницы. И всё это было так обыденно, умело, что абсолютно никак не вязалось с полным отсутствием человеческого облика. — Это тварь, он мог бы стать эргом, но выбрал путь убийств и крови, а не самосовершенствования и развития.
За каких-то десять минут Эола оставила от удава один скелет. Длинные полоски мяса она перекинула себе через шею и подхватив ребёнка уставилась на охотницу:
— Где там ваш вихрь? Боюсь, можем не успеть.
Кирана завернула макр в кожаный мешочек и убрала в карман на груди. Вернув мечи в ножны, она взвалила на плечо тюк со шкурой и головой змея да так и крякнула от веса. А ведь ещё нужно было доковылять до воронки.
Заметив затруднения
