Шрифт:
Закладка:
— Солдаты, с нами Бог! Бей врагов империи! — поднялся во весь рост молодой поручик и вскинул шашку вверх.
С него надо рисовать плакат: «Они защищают империю!». Без шуток. Именно таких людей и жалко больше всего. Воевали, не жалея живота своего, а в конце концов их просто кинули, как никому ненужных псов. Что ж хороший повод сохранить лучший генофонд нации для будущих поколений.
С искаженными, от страха и ярости, лицами волна немцев добралась до наших окопов и началась рукопашная свалка. Страшная в своем безумии и беспощадности к врагам. Звуки ударов штыком, входящих в тела и взмахи шашки. Хотя саперная лопатка в условиях окопной войны куда полезнее шашки. Резкие удары заточенной стороной раскраивали черепа и пробивали пародию на каску, что прикрывала головы немцев.
Выстрелы из дробовика в упор наносили поистине страшные раны. Никаких ранений однозначная смерть. Еще и соседям доставалось. Мои бойцы, прикрывая друг друга, превосходно себя чувствовали в окопах в отличии от противника.
— Паршин, начинайте зачистку левого фланга! Карелин, мы с тобой поможем соседнему полку.
Где-то враг смог закрепиться, уничтожив всех защитников и вскоре мог зажать нас в тиски, поэтому надо действовать на опережение. Весь последующий день для меня слился в бесконечную резню и выстрелы. Еще один отбитый штурм показал подготовку моих бойцов с лучшей стороны.
Защитное снаряжение спасло немало жизней, приучая воинов к мысли, что без бронежилета и каски в бой идти нельзя. Бронежилет и каска показали себя с лучшей стороны, правда не хватало дополнительных накладок на коленах и локтях. Ничего. Прогресс не стоит на месте. Жаль для массового солдата пока о таком даже мечтать нельзя.
После двух «мясных» штурмов даже мне становится не по себе от количества трупов перед нашими укреплениями. Еще ни разу Радкевич не отправлял к нам резервы. Десять пулеметов и достойный боезапас позволяли без проблем удерживать позиции. Похоже до того момента, как мы станем главной целью вражеской артиллерии, осталось совсем недолго.
— В следующий раз можно будет уменьшить заряд в два… нет даже в три раза, — подпрапорщик задумчиво рассматривал поле, покрытое разорванными телами.
Оказывается, все изобрели до нас только никому не было дела до массового использования мин. Полевой фугас Сушинского представлял собой осколочную мину, изготовленную на заводе. С предохранителем и возможностью использовать мину непосредственно при нажатии и натяжении проволоки, а штабс-капитан Карасев придумал шрапнельный фугас, работающий от электровоспламинителя. В общем, подрывное дело не стояло на месте, а развивалось, так что инженеры с саперами через некоторое время смогли подготовить небольшой запас противопехотных мин. Да и сам я кое-что помнил с училища о простейших взрывателях нажимного действия.
— Результаты вашей работы помогли сохранить жизнь многим бойцам. Поэтому попрошу вас написать мне записку с фамилиями тех, кто участвовал в создании противопехотных мин. Я обязательно направлю списки на награждение. И, скажите, как быстро вы сможете восполнить наши запасы?
— Два дня минимум. Мы отдали вам все запасы и надо будет использовать оборудования в мастерских, чтобы подготовить новые корпуса и взрыватели, — нахмурился Матвеев.
— Вряд ли нам дадут столько времени. Что ж, в таком случае, через два дня жду от вас новой поставки мин.
— Мы можем помочь в обороне…
— У вас есть своя задача, у штурмовиков своя. Каждый должен делать свою работу, к которой был подготовлен и обучен. Выполняйте приказ, подпрапорщик!
— Слушаюсь, ваше императорское высочество!
Гнать саперов в окопы ради затыкания дыр в обороне самое глупое решение какое я мог только бы сделать. Пусть готовят новые мины и пишут пояснительные записки. В этой войне победит тот, кто готов планировать дальше, чем на пару месяцев. Все только начинается.
—… и действия поручика Дубина помогли нашим бравым солдатам вовремя контратаковать врага. Пусть земля ему будет пухом. Вы настоящие богатыри. Благодарю за службу!
— Рады стараться!
Генерал Радкевич обходил окопы, поднимая боевой дух среди потрепанных подразделений. Вот только я не особо рад его инициативе. Если прилетит случайный снаряд, то смерть генерала нам точно не поможет. Управление войсками, итак, не на самом высоком уровне.
— Дмитрий Павлович, ваше присутствие вдохновляет солдат на настоящие подвиги, а спецотряд показывает невероятные умения по уничтожению сил противника, — пожал руку генерал и посмотрел на тела убитых, что вытаскивали из наших окопов. — Вы говорили, что мы отступим, когда противник начнет наступать всеми силами и не будем стоять насмерть за кусок земли. Такой момент как раз настал, но мы до сих пор не отступаем. Каков же ваш настоящий план?
Все это было сказано без каких-либо эмоций и амбиций жадного до славы полководца. Генерал Радкевич не пытался прыгнуть выше своей головы и по мне его максимальный уровень управление корпусом. Армию он уже не потянет. Но это не значит, что он плохой офицер.
— Еще рано. Пока нас только похлопали по плечу и проверили на прочность. В следующий раз германцы попробуют дожать всеми силами. И вот тут лично вам придется принять решение на отступление или на поддержку нас резервами.
— Генерал Флуг только что запрашивал меня о ваших планах в нашей оборонительной операции, а теперь вы говорите, что я должен сделать судьбоносный выбор. Как вас понимать? — наконец проняло генерала.
С Флугом давно все обговорено и переговоры сейчас ведутся только для немцев, что с легкостью их прослушивают. Единственная проблема, которая осталась на данный момент это резервы противника. Германская кавалерия не участвовала в бою и если наши фланги не прикрыты, то будет совсем плохо. Но если получится спровоцировать немецкого командующего на наступление всеми силами, то все будет идти согласно плану.
— На месте, наблюдая полную картину, вы сможете сделать правильный выбор. Сейчас нет места сомнениям. Я верю в вас, Евгений Александрович!
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — махнул рукой генерал и пошел дальше подбадривать своих солдат.
Пока враг дает время нельзя терять ни минуты, поэтому весь день мы готовились к новому наступлению, а ночью случилось то, чего я не люблю больше всего. Начались дожди. Осень — это время стылой погоды и холодных дождей, а в окопах редко, кто сразу же задумывается об этой проблеме. По колено в грязи и в сырой одежде легко заболеть, да и мысли далеко не о победе над врагом. Тут бы тепло сохранить. Все-таки бытовые условия серьезно влияют на моральный дух войска.
С утра немцы решили, что дождь поможет им в наступление или просто надоело мокнуть в ожидании. В чем-то они были правы, правда к оружию мы относились куда бережливее, чем к самим себе, поэтому к стрекоту трофейных немецких пулеметов сразу же присоединились очереди из Мадсенов и винтовочные выстрелы.
Солдаты Рейха перли вперед несмотря на потери, утопая в грязи и в собственной крови. Вскоре пулеметы замолчали, собрав свою кровавую дань. Многие наши орудия уже были уничтожены огнем немецкой артиллерии, но редкие попадания трехдюймовок уносили с собой даже больше солдат противника, чем очереди из пулеметов. Артиллерия — истинные боги войны. Так было, так есть и так будет.
Бойцы штурмового отряда действовали слаженно, помогая друг другу и соседним подразделениям. Сначала шла в бой граната потом бойцы с дробовиками стреляя во все, что еще шевелиться. Кровавая резня достигла своего апогея. Взрывы гранат, стрельба из дробовиков и винтовок вместе с боевыми кличами, матом и молитвами к богу смешались в один непередаваемый коктейль. Кровавый оскал войны, взгляд которого далеко не каждый готов выдержать.
— Аааа!
Пехоты немцы нагнали в несколько раз больше, чем было нас, поэтому в этот раз бойня дошла и до меня. Здоровый немец пытался заколоть меня штыком, но толчок левой рукой и последующий за ним удар саперной лопаткой раскроил голову врага. Выстрелы из маузера в левой руке отбросили двух товарищей немца к стенке окопа, а глаза искали новых противников. Не человек лишь функция, безумный механизм войны.
Как
