— Хогсмид, понятное дело, не Лондон, но как там Поттера-то изловить? — вслух беспокоился Амикус. — У нас столько народу нет, чтоб к каждому дому приставить.

— К каждому незачем, — возразила сестра, — он если аппарирует в Хогсмид, то не абы куда, а к «Трем метлам», скорей всего. Там вечно хогвартская мелочь ошивается.

Определенно, общение с Шейфиком прибавило ей сообразительности. В подавляющем большинстве случаев маг аппарирует в хорошо знакомое место, а у Поттера в Хогсмиде вряд ли много таких мест. Предупредить Розмерту? Она ненадежна... Стоп! Барон говорил, что ход из Выручай-комнаты ведет в «Кабанью голову», а этот трактир очень удачно расположен неподалеку от «Трех метел». И Аберфорт во всех отношениях покрепче Розмерты.

Анфилада закончилась роскошным вестибюлем, тот вывел к аппарационной площадке, но директор школы так и не проронил ни слова. Впрочем, Кэрроу в обсуждении плана поимки Поттера прекрасно обошлись без его участия.

***

— Вам известно, что Аберфорт — мой брат?

Это был единственный вопрос, который задал Дамблдор после того, как узнал от Снейпа о плане поимки Поттера в Хогсмиде.

Есть люди, которых невозможно представить в кругу семьи, рядом с братьями и сестрами. Неважно, прославлена ли семья или безвестна, живы ли остальные ее члены или нет: личность преподносит себя таким образом, что любые попытки приписать ей обыкновенные житейские чувства и отношения выглядят столь же нелепо, как стремление вырастить ландыши на глыбе льда. Конечно, здравый смысл подсказывает: у этого человека, как и у всех, были детство и юность, первые драки и первые поцелуи, но едва взглянешь на него, как любое здравомыслие пасует: нет, у такого — холодного, всезнающего, могущественного, неуязвимого для врагов — не может быть ничего, свойственного простым смертным.

Волдеморт, отрекшийся от человеческого имени, сделал все, чтобы стать для своих последователей подобным сверхсуществом.

Кем-то похожим для многих поколений школьников казался и Дамблдор. Снейп вынес из детских лет подспудную уверенность, что этот волшебник явился на свет сразу стариком и директором школы, живым олицетворением мудрости и магической силы. Какие же могут быть братья у олицетворения? И тем более, если родней объявляется неотесанный трактирщик, чье заведение пользуется репутацией воровского притона. Поэтому Снейп не сразу ответил портрету.

— Хозяин «Кабаньей головы» о своем родстве не распространялся. Во всяком случае, при мне.

— Видите ли, наши отношения нельзя назвать теплыми, к тому же Аберфорт состоит в Ордене Феникса. В силу этих причин он едва ли пожелает с вами общаться. Но предупредить его безусловно надо, во всем Хогсмиде он единственный способен помочь Гарри.

— Невилл Лонгботтом регулярно бывает в его трактире, таскает оттуда еду своим сопротивленцам, — Снейп иронически усмехнулся. — Кроме того, не пропускает ни одного урока у Кэрроу, и мне будет достаточно один раз поговорить с ними о Поттере в его присутствии. Теперь о хоркруксах: как вы и предполагали, Темный Лорд не надышится на свою ползучую тварь. Таким образом, их осталось три: Нагини, Поттер, диадема Ровены?

— Возможно. Как видите, Гарри понадобилось не так уж много времени. Дело за вами, Северус.

Ну что ж, он готов. За восемь минувших месяцев Снейп сумел приучить себя к мысли о неизбежном и, оглядываясь на прожитое, мог честно признать, что это была отнюдь не худшая пора его жизни. И хотя главное испытание еще впереди, оно, без сомнения, окажется последним, и это радует... насколько здесь вообще уместно говорить о радости.

***

Поттер объявился в Хогвартсе ночью, в первую неделю мая. Снейп читал в «Тайной комнате», когда влетел Бродяга Дик и доложил, что Гарри Поттер с двумя спутниками идет в сторону гостиной Рэйвенкло. С самого вечера там устроила засаду Алекто Кэрроу, которую после полуночи должен был сменить ее брат. Темный Лорд настаивал, что мальчишка отправится именно туда, и никто из Пожирателей не рискнул попросить объяснений.

Время пока терпело. Снейп убрал книги в шкаф, навел порядок на столе. Завещания своему преемнику он не писал: кем бы тот ни оказался, ему будет довольно и бумаг Дамблдора.

— Диадему никуда не уносили из Выручай-комнаты?

— Нет, сэр. Пивз недавно предлагал засунуть ее в пасть василиску, но мы его отговорили.

— Где Кровавый Барон?

— Дает последние наставления Элл... леди Элен, чтобы она не сбилась в беседе с тем юношей.

— Спасибо, Ричард. Благодарю вас за верную службу и освобождаю от обязанностей порученца. Возвращайтесь к Хранителям и передайте им от меня поклон.

— Храни вас господь, сэр, — Дик отсалютовал палашом и растворился в воздухе.

Снейп оглядел напоследок кабинет. Он так и не стал для него своим...

Палочка в рукаве, все важное уже оговорено с Бароном, Квиринусом и остальными. Уходить надо налегке.

В приемной мирно похрапывали портреты — все, кроме двух: Дамблдора и Блэка.

— Моего портрета тут не будет, — не то спросил, не то уточнил Снейп, проходя мимо них.

— Посидим — увидим...

— Непременно будет! Как достойный слизеринец, вы...

Конец фразы остался за поворотом винтовой лестницы, ведущей к выходу из директорской башни.

Полчаса спустя директор Хогвартса сидел на поваленном дереве где-то в Запретном лесу и пытался отдышаться после вынужденной левитации. Бывший директор, поправил себя Снейп, пережидая дрожь во всем теле и двоение в глазах.

Ему крупно повезло, что никто из трех напавших на него деканов никогда никого не убивал. Переступить черту совсем не просто, и пусть в тот момент все они, даже Спраут, ненавидели его, ни один из трех сильных, опытных магов не бросил ему вслед закономерной «Авады».

Но Поттер все еще в Хогвартсе, Кэрроу, наверное, уже позвали повелителя, и потому Северусу надо вернуться как можно скорее и любым способом. Вот вам второй шанс, коллеги. Померимся, чья «Авада» быстрее?

...Голос, в котором давно не осталось ничего человеческого, раскатился над дремлющим лесом, отразился оглушительным эхом от дальних гор,