будет возражать. Но именно небольшой. Да и вообще, что это за праздник такой? Дата на хронометре — и только. На хронометре, установленном по земному времени! А на Айвенго, — он махнул сигарой в сторону мрачного заоконного пейзажа, — год на треть меньше, зато уж сутки в два с половиной раза длиннее. В довершение здесь сейчас лето — хотя не закутавшись, из купола носа не высунешь. Видишь, Хуан, я не хуже тебя пользуюсь неотъемлемым своим правом повторять прописные истины.

И он оглушительно расхохотался. Температура в жилых помещениях поддерживалась нормальная, а давление — такое же, как снаружи, одна четверть атмосферы, поэтому все звуки разносились с непривычной гулкостью.

— Хочешь верь, хочешь нет, — закончил торговец, — но я знаком с рождественскими традициями, в том числе и с очень древними. Но если ты вознамерился разукрасить тут все и устроить хоровое пение «Джингл Беллз» — это будет смех один.

— С вашего позволения, сэр, — упрямо мотнул головой Хуан, — я хотел бы возразить. На Земле, в Южном полушарии этот праздник тоже приходится на лето, к тому же никто толком не знает, в какое время года родился Христос. — Прежде чем продолжить, он решительно сжал кулаки. — И я ведь не о себе пекусь, хотя и помню, как это делается у нас дома. Скоро прибывает корабль, и на нем, говорят, есть маленькие дети. Они попадут в совершенно незнакомую, даже пугающую обстановку. А если мы встретим их таким вот торжеством — освоятся гораздо быстрее.

— Хм-м.

Овербек на минуту смолк, он выпускал клуб дыма за клубом и задумчиво мял подбородок. Приходилось согласиться, что мальчишка прав.

Конечно, ото всей этой мелочи пузатой, не приходится ожидать ничего, кроме хлопот и неприятностей; Овербек заранее радовался, что очень скоро покинет Айвенго — еще несколько месяцев, и все задачи его группы будут выполнены. Но одной из этих задач было создание жизненных условий для тех людей, которые прилетят следующими, прилетят, чтобы поселиться здесь надолго. Чем скорее освоятся с новым местом дети, тем скорее их родители смогут полностью отдаться работе.

А это очень важно. До самого последнего времени здесь была только маленькая резервная база снабжения кораблей, попавших в затруднительное положение. Затем некий ботаник обнаружил среди пустынной растительности другого континента траву «адир». Адир рос исключительно в местных, естественных условиях, и он выделял вещества, на основе которых можно синтезировать несколько очень ценных продуктов. Говоря попросту, на этой планете росли деньги, нужно было их подобрать. Группе Овербека поручили организовать базу, вникнуть в местные обычаи, подружиться с туземцами, и пусть они убирают адир — в обмен на, фигурально говоря, зеркала и бусы.

Все было вроде в порядке — насколько можно судить, когда тебя окружают сплошные тайны и загадки. Пришло время перевести торговлю на прочную, регулярную основу. Но люди не подпишут контракты на долгое время, если не смогут привезти с собой свои семьи. И не выдержат здесь долго, если семьям не понравится местная обстановка.

А Том Овербек не получит свои кругленькие комиссионные, пока база не профункционирует — и успешно — пять стандартных лет.

— О’кей, — пожал плечами мастер-торговец. — Валяй, если это не будет слишком уж мешать работе.

Его до крайности поразило, с какой охотой Рам Гупта, Николай Сарычев, Мамору Ногучи и Филипп Файнберг ухватились за затею Хуана. Ребята, конечно же, молодые, но далеко уже не мальчики — и, что самое главное, даже не объединенные общей верой. Но они готовились к празднику дружно, с шутками и смехом. Комнаты и коридоры украсились игрушками, вырезанными из фольги, скрученными из цветных проводов, склеенными из бумаги; воздух заполнили дразнящие кухонные ароматы. Все насвистывали и напевали бессмертные, с детства запомнившиеся мотивы.

Овербека не огорчало это необычное веселье — производительность работы от него только росла; правда, он немного поспорил, когда появилась мысль украсить базу и снаружи, но быстро сдался.

Да и не до того ему было.

Через пару айвенговских дней после разговора Хуан встретил своего босса под открытым небом. Тот беседовал с Раффаком.

И купол, и склады выглядели необычно, даже неуместно ярко. За ними вздымались серые стены Дахии, увенчанные сторожевыми башнями с округлыми пузырями огневых точек.

Стены сохранились заметно лучше, чем здания опоясанного ими города. Теперешнее, сильно поредевшее население ютилось по углам и подвалам не совсем еще рассыпавшихся домов и храмов. Немногочисленные аристократы обосновались в маленьких замках, столь же немногочисленные жрецы исполняли свои ритуалы за портиками храмов — за портиками с каменными идолами вместо колонн. Длинные, извилистые улицы были усыпаны пылью и мусором. В центре города располагался императорский дворец, точнее — то, что от него осталось. Эти развалины столетиями разбирались на камни, теперь они лежали бесформенной, бессмысленной грудой.

Обитатели города отличались от людей значительно более спокойным нравом. Даже сидящие в хлипких ларьках торговцы никогда не кричали, зазывая к себе покупателей. На мужчинах чаще всего были кожаные килты — и почти всегда оружие; женщины одевались в платья с зигзагообразными орнаментами. Богачи и армейские офицеры ездили верхом на животных, отдаленно напоминавших лошадей — лошадей с очень узкими мордами, покрытых не то мехом, не то чем-то вроде птичьего пуха. На копьях офицеров трепетали вымпелы с гербами давным-давно исчезнувших, утраченных провинций. Резкий ветер разносил стук копыт, топот ног, скрежет тележных колес, иногда — случайный вскрик или хриплый посвист флейты.

По человеческим меркам было холодно. Изо рта Овербека вырывались клубы пара, вырывались и быстро исчезали в сухом воздухе. Редкие, необычные запахи жгли ноздри. В темно-багровом небе висел тусклый красный диск солнца. Густые, непроглядные тени, все цвета — не те, неправильные, не такие, как на Земле.

— Мы встретили вас, как друзья, мы отвели вам место, мы помогали вам и трудом, и советами. — Слова Раффака, посланца Старейшин Города, звучали гулко и низко.

— Да, верно… и мы щедро вам заплатили, — ответил Овербек.

— Вы, в свою очередь, не должны лишать Дахию по праву принадлежащей ей доли богатства, которое принесет адир.

Четырехпалая рука с большим пальцем снаружи, а не внутри, как у человека, указала на циклопические ворота, за которыми начиналась поросшая тускло-зеленым кустарником равнина.

— И мы не просто хотим облегчить свою участь — это вы и так обещали. Когда-то Дахия возглавляла империю, простиравшуюся от моря и до моря. И хотя она сейчас лежит в руинах, мы, живущие здесь, храним память своих могучих предков, верно служим их богам. Так неужели дикари, бродящие по пустыне, исполнятся богатства и силы, в то время как мы, потомки их властелинов, будем