– Принесу нам еще еды.

Я оказалась одна, но не чувствовала себя одинокой. Вечер стоял прекрасный. Круглое солнце садилось прямо в океан, точно нахохлившаяся рыжая курочка в темное гнездо. Скоро должны были запускать фейерверки, а мне это всегда нравилось. Я ощущала себя очень живой, будто наконец начала выздоравливать после долгой болезни.

Послышался голос Эвана, и я увидела, как он подходит к Малику, а потом садится рядом с Софией и Пейтон, заводит разговор, и что бы он им ни говорил, они снова начали ерзать и восторженно хихикать. София что-то ответила, и он рассмеялся, так открыто и искренне, как я любила. Меня охватило тепло.

Эван поймал мой взгляд и улыбнулся. Ласково сжав плечо Софии, он, легко поднявшись, подошел ко мне.

– И что же вас так задержало?

– Мы только чуть-чуть опоздали. София с Пейтон хотели выглядеть особенно празднично.

– И им это удалось. – Забрав у меня бутылку пива, он сделал глоток и вернул ее обратно. – София растет и становится привлекательной девушкой. Может стать настоящей красавицей.

– Даже не сомневаюсь.

– И за ум взялась. Ну или хотя бы частично. За это нужно вас благодарить.

Я покраснела от удовольствия.

– Ей всего лишь нужно было немного больше уверенности. Может, в этом я действительно помогла.

– А что вы думаете о ее подружке? Она выглядит довольно хладнокровной девицей.

– Пока не могу ничего сказать. София смотрит ей в рот, и не уверена, что это хорошо.

– Если под ее влиянием София носит вещи, прикрывающие значительную часть тела, это не так плохо. – Эван устроился полулежа, откинувшись на локтях. На нем была черная тяжелая куртка, которой он укрыл меня в тот вечер, подсадив в пикап Гектора. И я помнила то ощущение тепла, которое хранила плотная ткань. Я отвернулась, сделав вид, будто разглядываю толпу.

– Прекрасная вечеринка. Очень щедро с вашей стороны.

Он только пренебрежительно фыркнул.

– Ничто по сравнению с тем, что я устраивал раньше. Но в следующем году… В следующем году, – уже шутливым тоном продолжил Рочестер, – у меня соберется народа в три раза больше – а то и в четыре. Вызову того, кто устраивает фейерверки для сети «Мэйсиз», и попрошу устроить такое же шикарное шоу. И самого популярного диджея. А еще лучше – живую группу. Кого бы вам хотелось услышать?

Он думает, что и через год я буду здесь?

– Назвать можно кого угодно?

– Кого угодно. Я их приглашу.

– Ладно, тогда Дэвида Боуи. Или Принcа. Или нет, погодите, Арету. Точно, Арету[10].

Он внимательно посмотрел на меня, без тени прежнего веселья.

– Я многое могу сделать. Но вернуть к жизни мертвых мне не по силам.

Я снова покраснела, на этот раз гораздо сильнее.

– Простите, это было глупо. Мне не стоило… – я запнулась.

Эван снова забрал у меня пиво и осушил бутылку.

– Это случилось, Джейн, – неожиданно счастливо произнес он. – Все наконец сложилось.

– Имеете в виду со сделкой?

– Да, с «Дженовэйшн». Необходимая сумма будет. Было непросто, Господь свидетель, ох как непросто. Я дал им все, что они просили, но они хотели еще и еще. Меня считали бракованным товаром, я это понимаю. И все эти чертовы слухи. Но теперь все пойдет как надо.

– И вы не потеряете Торн Блаффс?

– Нет, не потеряю, – улыбнулся он. – Хотя я стоял на краю. И мог в любой миг остаться без гроша. Шакалы уже поджидали неподалеку. Но они будут разочарованы. Я верну каждый цент, который потерял, и заработаю гораздо больше.

Я отвела глаза.

– Хорошо. Я очень рада за вас.

– Правда?

Это он про то, что станет богатым как Крез? Нет, неправда. Ни капельки. Я посмотрела на него.

– Конечно, рада. Вы рисковали, много работали, и я рада, что все это не зря.

– А что, если бы все случилось по-другому? Если б я все потерял: деньги, собственность, даже свободу?

Меня вдруг окатило холодом, точно тень накрыла тревожным предчувствием. Будто то, что он описал, – потеря всего, даже свободы – и должно было случиться.

– Вы бы остались со мной, если б у меня не осталось ни цента? – продолжал он. – Или хладнокровно бросили бы и пошли дальше?

– Смешной вопрос, – отозвалась я. – Что бы изменилось для меня, даже потеряй вы все деньги?

– Для большинства людей здесь изменилось бы все. Их бы сразу и след простыл.

– Они ваши подчиненные, а не друзья. Ваши настоящие друзья останутся с вами.

Эван очень серьезно посмотрел на меня.

– Так вы мой друг? – тихо спросил он. – Думаю, да.

Просто друг? Вот как он обо мне думал? Только все в нем – глаза, выражение лица – говорило об обратном: его тянуло ко мне точно так же, как и меня к нему. Неужели я могла так ошибаться?

Даже самый профессиональный лжец в мире, даже социопат не смог бы подделать эти эмоции. Или мог?

Он поднял голову: к нам приближался Малик Андерсон.

– Привет, Малик. Вы с Джейн знакомы?

– Конечно, я знаком с новой обитательницей коттеджа в Торн Блаффсе. Мы несколько раз виделись. – Малик тепло улыбнулся мне. – Как вам вечеринка, наслаждаетесь?

– Да, здесь прекрасно.

– Нам нужно поговорить, – обратился он уже к Эвану. – Я только что получил сообщение от людей Сарояна.

– Какие-то проблемы? – Эван тут же вскочил на ноги.

– Пара вопросов к списку условий. Ничего серьезного, но лучше разобраться сейчас. В лагере телефон хорошо ловит. Простите, Джейн, но придется его украсть, – покаянно развел руками Малик.

– Понимаю. А где дети? – бросив взгляд в сторону его места, удивилась я.

– К грилю убежали, за бургерами.

– Тогда лучше пойду посмотрю, как они. – Я тоже поднялась на ноги.

– Передайте, что шоу скоро начнется, – сказал Эван. – Уже почти стемнело. – И вместе с Маликом они направились к белому организаторскому шатру, поставленному у воды.

Я начала пробираться через толпу и столкнулась с Отисом: как он ухитрился уместить на картонный поднос такую гору еды?

– Ты куда? – удивился он. – Я только раздобыл нам ужин.

– Скоро запустят фейерверки, хочу забрать девочек.

– Отличная идея, а то травкой пахнет отовсюду.

Музыка стала громче, звучал национальный марш Сузы, грохочущий, максимально патриотичный – и близко не стоящий с Аретой Франклин. Вокруг все ходили туда-сюда, переговариваясь межу собой в ожидании.

По дороге к фудкорту с грилем, размещенному сразу за тропинкой к парковке, мне помахала женщина, как раз спускавшаяся по ней. И я ее откуда-то знала.

– Эй, привет! Извините! – крикнула она, и, когда