Это неписаное правило, что оператор записывает показания, но Ник цепляется пальцами за прорези для рук своего жилета, показывая, что он ничего не собирается делать.

Я открываю карман на липучке и достаю блокнот.

– Простите, сэр, – перебиваю я информанта. – Давайте начнем с вашего имени и даты рождения.

* * *

Близится конец смены, и я жду его с нетерпением. Веду автомобиль по главной дороге боро и наслаждаюсь тихим моментом. Если услышу от Ника еще одну историю о том, какой он классный парень, я выброшусь из окна полицейской машины и оставлю его на произвол судьбы.

Я пришла к выводу, что он патологический лжец. Вряд ли человек до тридцати пяти лет мог успеть побыть телохранителем высокопоставленного иракского чиновника, солдатом в Афганистане, героическим морским пехотинцем и лондонским полицейским с семью годами опыта. Можно подумать, человек с настолько блестящей военной карьерой пришел бы в Службу столичной полиции. Учитывая, что Ник совсем не умеет сдерживать гнев (он вышел из себя, когда мы обсуждали некоторые его ошибки), я очень надеюсь, что он действительно лжет. Меня пугает мысль, что ему могли доверить автомат.

Мы много раз возвращались в участок, поскольку Ник утверждал, что ему нужно выполнять бумажную работу. Я тратила уйму времени на его поиски, а затем находила во дворе с сигаретой и кофе. Разозлившись из-за того, что мы пропустили кучу вызовов, я решаю хотя бы поработать в участке, пока смена не закончится. Веду автомобиль медленно, изучая улицы глазами. Я ищу подозрительные знаки, движения, которые выделяются из толпы. Подъезжая к оживленному перекрестку, замечаю нечто странное. Человек быстро накидывает на голову капюшон зеленого худи, поднимает плечи, сует руки в карманы и внезапно меняет направление движения.

– Обрати на него внимание, – говорю я Нику. – На того парня в зеленом худи.

Ник пристально на него смотрит.

Если прохожий, которого замечаешь краем глаза, резко меняет свое поведение, что-то не так. Я не могу не насторожиться.

– Похоже, он не хочет разговаривать с нами, – говорит он, отстегивая ремень безопасности. За весь день он не проявлял так много энтузиазма, как сейчас, и я решаю не упускать момент.

– У него нет выбора, – говорю я, останавливаясь у обочины дороги в нескольких метрах от парня в капюшоне.

Ник выходит из машины еще до того, как я успеваю заглушить двигатель, и я начинаю думать, что, возможно, ошибалась на его счет. Вынимаю ключ из замка зажигания и присоединяюсь к нему. Мы смотрим на человека в зеленом худи, идущего в нашу сторону. Теперь я вижу, что он белый, слегка загорелый, с угловатым лицом. Он размышляет, не броситься ли ему бежать. Я вижу это по его лицу и по тому, как он озирается по сторонам. Его ноги подергиваются. Что он скрывает? Но мы уже совсем близко, и соблазн сбежать исчезает, сменяясь принятием. Он замедляет шаг, достает руки из карманов и поднимает их ладонями вверх. Он точно знает, за кем мы пришли.

– Держите руки так, чтобы мы их видели, – рявкает Ник. – Снимите капюшон.

– Добрый день, офицер, – говорит человек в зеленом капюшоне. На его лице читается раздражение, когда он снимает капюшон, обнажая бритую голову. Он говорит четко и грамотно. Его кожа выглядит здоровой. Уровень опасности снижается, но нам рано расслабляться.

Я смотрю на Ника. Он выпятил грудь и выставил подбородок вперед. Он останавливается сантиметрах в тридцати от мужчины в капюшоне. Слишком близко. Ник подносит руки ближе к дубинке и газовому баллончику, и его щеки краснеют. Напряжение в его теле заставляет напрягаться и меня, и мне начинает казаться, что я что-то упустила. Может, он видит то, чего не вижу я?

– К стене, – приказывает Ник.

– Могу я спросить, почему вы меня остановили? – мужчина пятится к стене, держа руки поднятыми. Он выставил ладони в нашу сторону, что выглядит как примирительный жест. Я достаю блокнот из кармана жилета, и мы с Ником занимаем свои позиции перед ним. Он такого же роста, как я, то есть около 180 сантиметров, но сантиметров на пять выше Ника.

– Нет, твою мать, не можешь, – говорит Ник с ухмылкой.

От удивления я открываю рот, но тут же закрываю его. Меня приводит в ярость непрофессионализм Ника, но я не буду обсуждать это перед незнакомым человеком. Я вижу гнев в глазах мужчины, и он вытягивает руки вдоль туловища, сжав кулаки.

– Я заметила вас на тротуаре, пока мы проезжали мимо в полицейском автомобиле, – говорю я спокойно и вежливо, указывая на перекресток. – Увидев нас, вы быстро накинули капюшон и изменили направление движения. Я сочла это подозрительным, и мы решили остановить вас, чтобы побеседовать.

– Спасибо, офицер, – отвечает он, обращаясь исключительно ко мне. – Хотя бы некоторые полицейские ведут себя профессионально, – говорит он Нику.

Ник делает шаг вперед и почти вплотную приближает лицо к лицу человека в худи.

– Хочешь поговорить об этом?

Несколько секунд они остаются нос к носу и дышат друг другу в лицо.

У меня складывается впечатление, что я наблюдаю за столкновением мальчиков-подростков на игровой площадке. Ситуация настолько абсурдна, что мне хочется рассмеяться. Однако я этого не делаю, потому что вокруг стали собираться люди, и я понимаю, что они смотрят на нас. За нами всегда наблюдают. И я точно знаю, как быстро ситуация на улицах боро может выйти из-под контроля.

Я делаю последнюю попытку разрядить обстановку.

– Сэр, если вы оставите нам свои данные, то мы наверняка спокойно и быстро разойдемся.

Но человек в худи даже не слышит меня. Он все еще смотрит на Ника.

Никогда не знаешь, что может произойти, если на твой разговор с прохожим собирается небольшая аудитория.

– Повернись и поставь руки на стену, – Ник все еще выкрикивает приказы, и я хочу, чтобы он разговаривал спокойнее. Я думала, что мужчина не послушает его, но тот раздраженно поворачивается, вытягивает руки и упирается ладонями в стену. Ник надевает перчатки и начинает шарить в карманах человека в зеленом худи. И делает он это жестко.

– Какого хрена тебе нужно? – говорит мужчина в худи, причем так тихо, что я еле разобрала его слова.

– Ты смеешь произносить ругательства в мой адрес? – орет Ник, поднеся рот к уху досматриваемого. – Ты угрожаешь офицеру полиции?

Я не понимаю, как до этого дошло, и убираю блокнот в карман жилета. Ник продолжает кричать. Я вытягиваю руки вдоль туловища, слегка поворачиваю ладони вперед и ставлю ноги шире.

– Хочешь поговорить об этом в участке? – Ник повысил голос