что нормально существовать могу, только если у меня есть личное пространство. Нина решила, что ей выпала большая честь, раз ее пригласили. Но Мирнада была слишком отталкивающей, поэтому соглашаться она не спешила.

– Я хотела немного поработать над своим рассказом перед ужином.

– Пожалуйста, пойдемте.

Миранда почти умоляла, и Нина вспомнила, как она кричала, когда нашли тело Фердинанда. Может, не стоит вести себя так холодно. Неприязнь к этой женщине – иррациональная и злобная.

– Хорошо, – согласилась Нина. – Почему нет?

Дверь со старого двора вела прямо на кухню, и после обеденной прохлады жара показалась удушающей. Здесь же сушилось белье. Нина смутилась при виде трусов Алекса и лифчиков его матери и отвернулась, но Миранда просто переложила одежду на широкий подоконник и поставила на плиту чайник. Из окна был виден пляж. Тонкая белая полоска гальки в последних лучах солнца напоминала полумесяц. С верхнего этажа вид, наверное, получше. От мысли, что за ней наблюдали из этого жилища, Нине стало не по себе, и она надеялась на быстрый разговор.

Но теперь, заманив Нину в дом, Миранда, казалось, не спешила начинать беседу.

– Обычный чай или травяной?

– Я не буду, спасибо. Хочу успеть просмотреть свой рассказ до вечера.

Нине показалось, будто она попала в ловушку. Почему Миранде просто не сказать, чего она хочет? В курсе ли она, что Фердинанда накачали таблетками? Неужели простое любопытство заставило ее выйти на улицу холодным октябрьским днем?

– Как думаете, что значит возвращение Джоанны?

Миранда отвернулась от плиты, чтобы задать этот вопрос. От холода на улице у нее слезились глаза и размазалась тушь. А может, подумала Нина, она снова плакала. Тем не менее сочувствовать этой женщине было трудно. Миранда стояла нахмурившись. Видимо, возвращение Джоанны в дом ее сильно обеспокоило.

– Не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Она приходит и уходит по своему усмотрению. Значит, полиция не считает ее убийцей?

– Понятия не имею.

Нина попыталась рассмеяться.

– Инспектор Стенхоуп доверяет мне не больше, чем вам.

– Странная женщина эта Вера Стенхоуп. Как думаете?

И снова вопрос был задан со странным напором. Чайник засвистел, и Миранда сдвинула его с плиты, но наливать себе чай не стала.

– Я думаю, с мозгами у нее все в порядке, но она старается показаться проще, чем есть на самом деле, – осторожно сказала Нина. – Если инспектор считает, что Джоанна невиновна, то так и есть.

Наступило молчание. Через открытую дверь кухни появилась большая рыжая кошка, которая тут же начала виться вокруг ног Миранды.

– Это Офелия, – представила Миранда. – Люблю шекспировских героинь.

Она посмотрела на Нину, ожидая ответа, но та не знала, что сказать. Миранда взяла кошку одной рукой, а другой открыла дверцу холодильника, достала уже открытую банку кошачьего корма и высыпала в миску на полу. От запаха Нину затошнило.

Миранда поставила кошку и выпрямилась.

– Значит, убийца все еще в доме! – вскрикнула она. – Понимаете?

«Так вот что беспокоит Миранду, – подумала Нина. – Вот почему она поджидала меня в саду. Неужели она только сейчас до этого додумалась? Неужели до этого она считала Джоанну убийцей?»

Но мы все были уверены.

– Наверное, есть такая вероятность, – предположила Нина.

Она уселась в кресло-качалку, на котором лежала лоскутная шаль и мягкие подушки. Ее тянуло в сон. Желание выбраться из коттеджа пропало. Она подняла голову на застывшую в раздумьях Миранду.

– Как думаете, кто настоящий убийца? – спросила Нина.

– Я думала, Джоанна.

Голос женщины звучал почти жалобно. Как будто Джоанна подвела ее.

– Но если это не так?

На этот раз слова Нины прозвучали более резко. Она все еще чувствовала усталость и подумала, что можно поспать часок до ужина в своей комнате.

– Не знаю.

Миранда прислонилась спиной к плите. Кошка, поев, забралась на подоконник, устроилась на куче одежды и засопела.

Миранда резко взглянула на Нину:

– У вас никаких идей нет? Я думала, может, есть какая-нибудь связь со Святой Урсулой.

– Какая?

Миранда пожала плечами:

– Я подумала, может, полицейские вам что-то рассказали. Я заметила, как тот молодой сержант смотрел на вас. Он явно вами увлекся.

– Ерунда!

– Мне пришлось обойти дом сегодня утром, и я видела вас троих в часовне. Поверьте, он не мог оторвать от вас глаз.

У Нины снова возникло ощущение, что Миранда за ними следила. Она хорошо знала дом и могла передвигаться по нему почти незаметно. В Доме писателей царила атмосфера дачной вечеринки, но хозяйка держалась в стороне. Да, она считалась частью коллектива, но чаще всего вела себя и не как начальница, и не как прислуга. Как компаньонка викторианской леди, подумала Нина. Или гувернантка. И это делало ее странным образом невидимой.

– Глупость какая, – отрезала Нина. – Сержант Эшворт – полицейский, а я – подозреваемая. Как и все мы. – Она собралась с силами, чтобы подняться с кресла. – И в любом случае полиция сообщила мне не больше, чем всем.

Женщины на мгновение замерли, глядя друг на друга.

– Сейчас трудное время, – произнесла Миранда. – Задача полиции – лезть не в свое дело, а у каждого из нас есть секреты. Мы все делали что-то постыдное.

Фраза прозвучала так странно, что на мгновение Нина опешила. Затем, не говоря ни слова, открыла дверь и вышла на холод. Пересекая двор, она пыталась понять смысл слов Миранды. Было ли это признанием? Надеялась ли она на сочувствие Нины и хотела ли что-то рассказать? Или это была угроза?

Глава 18

Войдя в дом со двора, Нина чуть не столкнулась с незнакомой девушкой. В ней она сразу же приметила возможного союзника или, по крайней мере, человека, максимально отличного от Миранды. Девушка явно могла бы войти в компанию Нины. Она производила впечатление умной женщины, уверенной в себе, и, казалось, чувствовала себя как дома. Незнакомка взглядом оценила Нину, ее одежду, стрижку и улыбнулась.

– Извините, – сказала Нина. – На улице холодно, очень хотелось побыстрее попасть в дом. Надо смотреть, куда иду.

– Ничего страшного. – Женщина протянула руку. – Констебль Холли Кларк.

– А, – протянула Нина. – Вы с инспектором Стенхоуп.

– А вы, должно быть, Нина Бэкворт.

– О боже. – Нина скривилась. – Немного пугает, что вы так легко меня узнали. Как они меня описали? Сварливая преподша. Носит черное. Красная помада.

– Не уверена, что инспектор заметила помаду.

Они обе рассмеялись.

– Могу вам помочь?

Нина внезапно встревожилась. Они прислали эту приятную молодую женщину, чтобы арестовать ее? Уже пришли результаты экспертизы снотворного?

Холли покачала головой:

– Я собирала новые свидетельские показания. Рутина. Вы же понимаете. Самый молодой сотрудник…

– …и к тому же женщина! Знаю, в