о ребенке. Ей тогда было под сорок, и у нее был мужчина – единственный мужчина, с которым она могла бы жить. Но он не захотел, и ничего не вышло. А теперь она вообще не была уверена, что решилась бы пройти через все эти хлопоты.

Хелен Томас ждала их в детской. Несколько детей были совсем крошечными и лежали в кроватках, остальные, окруженные пластмассовыми игрушками, сидели с воспитателями на ярком ковре. Эшворт, всегда любивший малышей, присел на корточки и начал издавать дурацкие звуки.

– Даже не думай, Джо, – предупредила Вера, лишь отчасти в шутку. – У тебя и так трое, и они мешают тебе работать.

Бывшая жена Ленни обратилась к коллеге:

– Ты за главную, хорошо, Джилл? Я буду в кабинете, если что.

Вера ожидала, что бывшая жена Томаса – обычная няня: меняет подгузники, подтирает носы. Но их встретила уверенная в себе женщина, которая, казалось, была здесь начальницей.

Ее кабинет оказался небольшим, но очень аккуратным и чистым. Хелен Томас кивнула, предлагая им расположиться в креслах, а сама уселась на край стола. На стенах висели графики и расписания, плакаты о здоровом питании и о важности игр.

– Чем могу помочь? Мне звонили из полиции, но о предмете разговора ничего не сказали.

– Мы по поводу Ленни Томаса. Вы были его женой?

Трудно было представить эту маленькую аккуратную женщину в одной постели с мужчиной, которого они видели в Доме писателей.

– Да. – Наступила пауза. – У него неприятности?

– Скорее всего, нет. Вы, наверное, читали, что в Доме писателей на побережье произошло убийство. Ленни один из свидетелей.

– Значит, не подозреваемый?

– Не больше, чем все остальные.

– Бросьте, инспектор! Много у кого там есть прошлые судимости? Вряд ли вы поедете разговаривать еще с чьей-нибудь бывшей женой.

Вера хотела было огрызнуться в ответ, но потом вспомнила, что узнала о Ленни на утренней летучке.

– Иногда полиция делает предположения, – сказала она. – Это вовсе не значит, что эти предположения верны. Давайте вы нам расскажете все как есть.

Хелен ответила не сразу. Казалось, ей нужно время, чтобы обдумать свои слова.

– Будете чай? Кофе?

Они покачали головами.

– Ленни – хороший человек, – начала Хелен. – Романтик и мечтатель, но хороший.

– Поэтому вы развелись? Не могли ужиться с его мечтами?

– Мы развелись, потому что я завела роман. – Этот ответ последовал незамедлительно. – Мне нужен был мужчина, который живет настоящим, а не будущим. Когда Ленни уволили из «Бэнкса», он понастроил планов, а я одна ломала голову, как выплачивать ипотеку. Мой любовник был стабильным, надежным, но уж очень нудным, и мы скоро разошлись. Развод был идеей Ленни. Он думал, я идеальная, и так и не смог простить, что я оказалась не такой. Мы все еще хорошие друзья. У нас есть сын Дэниел, мы часто видимся. Иногда я думаю, что, если…

– Что, если вам снова сойтись? – закончила Вера за нее.

– Ну да. – Она улыбнулась. – Глупо, да?

– А сколько вы были замужем? – поинтересовался Джо.

Вере показалось, Эшворт спросил искренне. Может, у него тоже были какие-то мечты?

– Больше пятнадцати лет. Я знала Ленни еще со школы. Клоун, веселил весь класс, отчаянно старался всем угодить. Я уехала в колледж, а у него начались неприятности. Ничего серьезного. Один из людей Блайта дергал за ниточки, заставил поверить, что он запросто заработает много денег. Опять глупые мечты. Мы снова встретились с Ленни, когда тот только вышел из тюрьмы, на свадьбе школьного друга. Он всегда знал, как меня рассмешить.

– Он вас обожал, – сказала Вера.

Она подумала о Джеке, который обожал Джоанну, и снова задалась вопросом, не было ли и в этих отношениях кого-то третьего? Тайный и совсем неожиданный любовник.

– Да, наверное. – Хелен слегка рассмеялась.

– Нелегко, когда так превозносят.

– Меня устраивало.

Хелен стала серьезной: где-то в коридоре заплакал ребенок. Она прислушалась на мгновение и решила, что все в порядке.

– Я была очень застенчивой. Сообразительная, но выделяться из толпы или высказывать свое мнение не стремилась. Ленни придавал мне уверенности: я сдавала экзамены, пыталась добиться повышения. Он всегда в меня верил. Но я почему-то никак не могла поверить в него.

– В его мечты? – подсказала Вера.

– Да, в его мечты.

– Давно он хотел стать писателем?

Ребенок перестал плакать. За дверью кабинета начали разговаривать две матери.

– С тех пор, как мы стали жить вместе. Он ходил на занятия в тюрьме, и учитель его хвалил. Иногда он читал свои рассказы, и мне казалось, они неплохие, но что я понимаю? Но у нас был ребенок, и я хотела, чтобы Дэниел рос в лучших условиях, чем мы с Ленни. Он был не против поработать на стройплощадке. У него там появились друзья, и денег зарабатывал больше, чем раньше. Мне казалось, Ленни доволен.

– А потом у него начала болеть спина?

– Да люди не воспринимают больную спину всерьез, думают, ерунда какая-то, и только врачей обманывают. Но Ленни страшно мучился.

Хелен снова на мгновение отвлеклась на шум снаружи. На этот раз это были дети постарше, которые пели.

– Сначала я поощряла его сочинительство. Думала, поможет отвлечься от боли. Потом ему стало лучше, и я решила, что он выйдет на нормальную работу. Дело даже не в деньгах. Я к тому времени зарабатывала достаточно, чтобы содержать нас всех. Но мне не хотелось, чтобы Дэниел видел отца, который целыми днями сидит дома и ничего не делает. Но все, о чем Ленни говорил, – его рассказы, как он найдет издателя и что он нам купит, когда станет богатым и знаменитым.

– Человек, которого убили в Доме писателей, – вставила Вера, – был довольно известным. По телевизору все время говорил о книгах. Судя по всему, он сказал Ленни, что рассказы у него неплохие и их могут напечатать. Предложил ему связаться с издателем. Сказал, его книги окажутся на полках книжных магазинов.

Хелен в ужасе подняла лицо:

– А потом он умер, и надежды не стало. Ох, бедный Ленни.

– У этого человека, Тони Фердинанда, была весьма своеобразная репутация. – Вера тщательно подбирала слова. – Говорят, он бывал грубым со своими студентами. Могло ли так случиться, что Ленни вышел из себя, когда его работу критиковали или высмеивали?

– Нет, – ответила Хелен. – Ленни никогда не выходил из себя. Даже когда я рассказала ему о своей интрижке, он расстроился, но не разозлился. Он человек очень мягкий.

На мгновение они замолчали. Вера надеялась, Хелен продолжит, но та сидела на столе, качая ногами, как ребенок. Можно ли ей верить?

– Ленни звонил вам из Дома писателей, рассказывал об убийстве? – спросила наконец Вера. – Вы же все еще