— Что, гранит науки слишком тяжелый для этих тонких ручонок? — спросил парень ехидно.

— А что, помочь хочешь? — уточнила и остановившись, протянула ему свою ношу.

— Не-не-не, — он покачал головой. — Сама тащи. У тебя, как вижу, есть энергия на то, чтобы огрызаться. Значит, есть силы и на то, чтобы все унести самостоятельно.

Вот гад!

Я сдвинула брови, потянув воздух носом, словно принюхиваясь к чему-то.

— Воняет, — буркнула, бросив на парня быстрый взгляд.

— Да? И чем? — он сразу ощутил подвох.

— Где-то здесь сдох джентльмен, причем давно, — отрезала я и пошла быстрее. Злость придала сил. Вот теперь точно дойду без остановок.

К моему удивлению, Гроза следом не пошел. В какой-то миг вдруг в спину будто теплым ветром повеяло и книги словно стали легче.

Приободренная, я прибавила шаг. Видимо, это открылось второе дыхание, не иначе. И очень, кстати, вовремя!

За спиной послышались голоса. Кажется, кто-то из приятелей Влада что-то спросил у него, но я не слышала ни ответа, ни вопроса. Да мне было и не интересно, о чем такие хулиганы могут вести беседы. Только чутье подсказало, что я, возможно, была темой для разговора.

* * *

Ну вот и общежитие. Миновав фойе с отсутствующей смотрительницей, поднялась на свой этаж. Кстати, книги-то оказались не такими тяжелыми. И чего это я вначале так устала? Книги, как книги. И вес вполне сносный. Донесла ведь и без всяких помощников.

Дверь открыла локтем. Нажала на ручку, потом толкнула попой и вуаля.

Вот только едва переступила порог, как увидела Федора, сидевшего на краю кровати и глядевшего на меня как-то подозрительно невесело.

— О, хозяйка! — воскликнул он, а увидев у меня книги, бросился помогать. — Ладушка, чего ж сама несешь такую тяжесть, — он забрал книги и перенес их на стол, а я, отряхнув руки, посмотрела на свою соседку.

Вот и встретились.

— Привет, — сказала, обращаясь к девушке, которая глядела на меня в ответ и глядела совсем неласково.

— Ты что, тут жить будешь? — с ходу спросила она.

— Да, — я подошла к своей кровати. Скинула рюкзак, решив, что завтра оставлю его в комнате. Чего таскать тяжести, ведь домовой-то здесь. А значит, будет под присмотром добро мое.

— А я знаю, как тебя зовут, — продолжила, покосившись на знакомый малиновый рюкзачок, валявшийся на полу.

Рыжая фыркнула.

— Ну и что?

Я решила не обращать внимания на ее нежелание общаться. Девчонка колючая, как ежик. Интересно, почему?

— Ты Серафима, а я Лада, — представилась и подошла к ведьмочке, протянув дружелюбно руку. — Мы теперь соседки.

Рыжая смерила меня взглядом, на рукопожатие не ответила и я уронила руку, а потом и вовсе спрятала за спину, ощущая странную неловкость.

— А я просила, чтобы никого ко мне не подселяли, — высказалась Сима.

— А больше мест нет, — объяснила я.

— Ну ладно, живи. Только на мою половину ни ногой. И вещи мои не трогать, — милая пухляшка оказалась девицей с характером. Вот так умирают мечты о дружеском соседстве.

— Хорошо, — сказала ей. — Если что-то надо, обращайся. — Я прошла к своему столу, села, глядя на горку книг, которую водрузил Федя.

— Ты же первокурсница, да? — уточнила, решив дать нам с Симой шанс пообщаться. Ну вдруг, да получится?

— Да.

— И на темном факультете? Ведьмовство? — не унывала я.

— Ну да, — рыжая встала с кровати, тоже села за стол, попутно прихватив с пола жуткий малиновый рюкзак. Принялась доставать из него тетради.

— Может, дашь мне переписать лекции? — сделала попытку. — Я только сегодня учиться начала.

— Не мои проблемы, — отмахнулась Сима.

Я покосилась на Федю, который лишь руками развел.

— У нее и домовихи нет, — шепнул он мне. — Но сразу говорю, убираться на ее половине не стану. И пусть в ванной за собой воду собирает, если там заклинания отрабатывает свои, — уже чуть громче заявил мой помощник.

Сима услышала и снова фыркнула.

— Хорошо. Убирать буду, но ко мне не лезть, понятно? — бросила девушка и, открыв одну из толстых тетрадей, принялась что-то писать в ней. Я же невольно вспомнила слова Даны и была вынуждена с ними теперь согласиться. Странная мне попалась соседка. Ну, да поживем, увидим. Вдруг она оттает? В любом случае у меня есть с кем поговорить. Это Федя.

Повернувшись к домовому, улыбнулась ему, а он выразительно покосился на Симу и театрально закатил глаза.

«Ладно, — решила про себя. — Почитаю книги. Надо же с чего-то начинать!» — и забравшись с ногами на кровать, взяла самую верхнюю из выданных мне библиотекарем книг, после чего, открыла, полная стремления учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал великий Ленин.

* * *

В пещере было жарко и влажно. С темных бугристых стен стекала вода и Нике казалось, что она идет по дну ручья. И рядом никого.

Никогда и ничего не боявшаяся ведьма отчего-то ощущала озноб под одеждой, и это несмотря на духоту, парившую вокруг. А впереди только летящий уголек — проводник, указывавший путь. Его прислал сам кузнец, встречи с которым Земская и ждала, и боялась.

Вот проход вывел ее в просторную пещеру, где пахло раскаленным металлом и серой.

Ника невольно сморщила нос и оглядевшись, увидела длинный каменный стол, рядом с ним бочку, полную воды, горн с наковальней, старинный верстак и мешки с углем, сброшенные в углу под стеной.

Но больше всего внимание ведьмы привлек сам кузнец, хозяин пещеры и молот, который темный мастер держал в руке. Молот был громадный, но кузнец держал его так, словно тот ничего не весил, и Вероника невольно ощутила странное преклонение перед силой мастера.

— Добрый день, — она решительно сделала шаг вперед.

Уголек, вспорхнув, перелетел к кузнецу. Тот поднял левую руку и раскрыл ладонь. Уголек упал в руку хозяина и погас.

— Добрый, — просто ответил басом кузнец и растерев уголь в пыль, стряхнул его на пол, лениво обтерев пальцы о мешковатого вида штаны. — Это ты искала встречи, ведьма?

— Я, — ответила женщина, рассматривая огромного кузнеца и мысленно прикидывая, каков его рост. Явно больше чем за два метра. Намного больше. Сразу понятно, что перед ней не совсем человек.

Он был жилист, с широкими плечами и обнаженной мускулистой грудью. Кожа у кузнеца, очень темная и даже на взгляд казавшаяся толстой, будто броня, отливала алым, словно под ней кипела живая лава. Подбородок был массивный и при этом гладко выбрит. Лицо широкое, с плоским носом и выдающимся лбом, отчего темный походил на древнего человека, каким его изображают учебники истории в мире людей. Зато глаза, такие же горящие, как тот уголек-проводник, светились умом, что не укрылось от внимания ведьмы.