Разъяренный генерал налил себе бокал коньяка и вышел на террасу, громко хлопнув дверью. Сейчас доказывать ему что-либо бесполезно. Тверд, как каменная глыба. Ничем не прошибёшь.

Марьяна смотрела сквозь занавески в невесёлых раздумьях. Так серьезно подставлять отца она, естественно, не собиралась. Но и ломать собственную жизнь из-за финансовых интересов — тоже не вариант.

Ну почему нельзя обойтись без этой свадьбы? Она бы точно так же работала в поте лица на благо компании, только не переступая каждый день через себя, из-под палки…

Может, всё-таки удастся как-нибудь отвертеться? Нужно поговорить с Даником. Вряд ли нормальный мужик обрадуется тому, что придется записать на себя ребенка от другого. А по закону муж будет считаться отцом всех детей, рождённых в зарегистрированном с ним браке…

Воодушевлённая, девушка схватила сумочку, ключи от машины и направилась в офис "Югфарм".

***

Данил стоял как каменное изваяние, повернувшись лицом к окну, переваривая полученную информацию. Марьяна, затаив дыхание, следила за ним из глубин большого кожаного кресла.

— Я ценю твою честность, — задумчиво сказал мужчина, наконец, повернувшись.

— Ну, мы же договорились не обманывать друг друга. И, было бы подлым назначить тебя отцом этого ребенка…

— Откровенность за откровенность. Ты поступила верно, рассказав мне правду, но, увы, ума не приложу что теперь делать… — Даник растерянно развел руками, — Не то чтобы я сильно против детей, но сейчас это так не вовремя… Тебе нужно интенсивно учиться, потом много работать, двигаться вверх по карьерной лестнице, чтобы когда твой отец уйдет с должности, ты уже имела серьезный вес в департаменте здравоохранения… А ребенок будет отвлекать, не даст сосредоточиться на работе…

— Подожди, — изумлённо поговорила Марьяна, — так ты, что, не против записать его на себя?

— А разве в такой ситуации есть выбор? — пожал плечами Данил, — Если я откажусь жениться, неустойка по контракту ляжет на меня и мою семью. Отец просто сгноит за это. А если признаюсь, что у нас с тобой ничего не было — разразится скандал, какого белый свет не видывал… Есть, конечно, один выход… Но, зная тебя, он неприемлем…

— Если ты о прерывании беременности, то сразу нет.

Данил терпеливо вздохнул и подошёл поближе. Взял её ладонь в свою. Заглянул в глаза. Серый взгляд смотрел спокойно и трезво. Сейчас он очень напоминал Григория Константиновича. Всё- таки, зря отец считает его бесхребетным. Вон как свою линию гнет, когда надо.

— Марьян, не сочти меня чудовищем, но это бы сразу решило море проблем… Ну, какой он на таком маленьком сроке? С булавочную головку… Это ещё не человек. Просто набор клеток. Органы не сформированы, нервной системы нет… Червяк — и то более разумный. И я же не настаиваю на варварских чистках или вакуум — аспирациях. Есть современные гуманные способы… Всего одна таблетка… Мы молоды, здоровы. У нас обязательно будут другие дети… Только не сейчас, а в удобное для всех время. А этот… Хорошо если он родится похожим на тебя: светловолосым, голубоглазым. А если смуглым и с черными глазами, как Денис? Мой отец не дурак. Быстро сложит два и два. И тогда тебе несдобровать. Так ославит — на всю жизнь запомнишь.

— Нет, Данил, — покачала головой Марьяна, — Про аборт я даже думать не хочу. Мне всё равно на кого он будет похож. Он мой и я уже люблю его.

— И, наверное, хочешь, чтобы он был счастливым…

— Конечно.

— Тогда спешу разочаровать, — серые глаза вновь налились холодом, — У тебя просто не будет времени на этого ребенка… Ты родишь его и сразу же отдашь нянькам или бабкам. А сама будешь работать. Уходить когда он ещё спит, приходить, когда он уже уснул… Ты не узнаешь толком что такое радость материнства. Не услышишь первое слово, не увидишь первый шаг… И из-за этого станешь постоянно испытывать чувство вины. А твой сын или дочь будет думать, что мама — это такая странная тётка, которую показывают исключительно на фотографиях. Видеть тебя твоё дитя будет только по выходным. И то не всегда. А вот если не торопиться и подождать несколько лет…

— Нет, Даник… Я не сделаю аборт. Даже не уговаривай, — твёрдо сказала девушка.

— Хорошо, — тяжело вздохнул мужчина, — Я приму любое твое решение. Только прошу об одном. Давай пока ничего не будем говорить моим родителям. Срок очень маленький, всякое может случиться… Тем более, ты надолго уедешь на учёбу. Сообщим позже, когда уже будет заметно. И своих предков тоже попроси не распространяться…

Марьяна с удивлением подняла брови: — Не понимаю почему, но ладно.

— Честно говоря, мне нужно сначала самому привыкнуть к мысли… — пожал плечами Данил.

***

В ту ночь Марьяне впервые приснился Денис. Только не тот гнусный предатель, которого она вычеркнула из жизни, а такой, каким он был в Сирии. Её до мозга костей. Родной и любимый. С которым не страшно в огонь и в воду. Они лежали вдвоём в высокой сочной траве, смотрели на синее-синее небо и просто молчали. Сердце разрывалось от нежности. Хотелось так много всего рассказать… О том, как сильно любишь и скучаешь, как плохо без него. Сообщить, наконец, о ребенке… Но девушка не могла выдавить из себя ни звука. Просто смотрела, тонула в этих черных очах и еле сдерживала готовые покатится градом непослушные слёзы. А он вдруг протянул руку, провел тыльной стороной ладони по щеке, и, заглянув в глаза, тихо спросил: "За что ты так со мной?" Девушка вздрогнула и проснулась.

За окном надрывались соловьи и поднималось над горизонтом жаркое июньское солнце. Благодать… Только вот подушка была насквозь мокрой и на душе погано. А ещё почему-то появилось и никак не отпускало щемящее чувство вины. Нерациональное и несправедливое.