руки, он сидел, напоминая весы, и покачивал кисти, то в одну сторону, то в другую. — Множество вариантов, множество путей, множество результатов. — Плавно выставив правую руку, он поднял указательный палец. — Но будет только один.

— Кажется. — Тихо засмеявшись, Равгин повернулся к старику. — Так почему этого не может быть?

Направив указательный палец на Равгина, старик растянул улыбку. — Совершенно верно, юноша.

Смотря на огонь, Равгин кивнул и поднялся, чтобы подкинуть дров в камин. Затем, когда он, вернувшись назад, за окном вспыхнула молния, Равгин усмехнулся раздумывая над словами. Он хотел было повернуться к старику, чтобы продолжить разговор, но никого уже не было, одна лишь темнота с играющими отблесками огня. Только слабый скрип дерева в другой части дома, может половицы, а может и ветер или стонущие под тяжестью воды потолок и стены.

Закрыв глаза ладонью, Равгин потёр веки. Должно быть он утомился. За окном ударил гром и дом задрожал. Это уже никак не волновало, молния и гром стали привычными, только вот задёргалась Ариетта. Она окончательно сползла на правый бок, часто дышала, дёргала головой и рукой, рот приоткрывался, вероятно, в своём сне она с кем-то разговаривала. Но дальше, волнение стало набирать обороты.

Приподнявшись, Равгин не спускал с неё глаз. Ариетта тем временем, вытянула руку и стала водить пальцами по полу, будто подтягивая что-то или пытаясь добраться. Она хотела помочь тому, кого видела во сне, но что-то мешало. Стоило ли её разбудить и вырвать из этого кошмара или оставить в нём?

Подойдя и опустившись на колено, Равгин стал трясти её за плечо. Он всё ещё помнил её глаза, и это смущало его.

— Этти. — Говорил он негромко, пока она страдала. — Этти. — Равгин затряс немного сильнее. — Ариетта!

Резко схватив его руку чуть выше кисти, она взмахнула свободной рукой и вонзила когти в предплечье Равгина, привстала и раскрыла глаза. От неожиданности, Равгин ещё ничего не почувствовал, он только успел бросить взгляд на руку, затем перевёл его обратно на Ариетту, на него смотрели человеческие глаза, которые он увидел чуть раньше. Из-за темноты и огня было непонятно, какого они цвета, но они точно были человеческими, а не как раньше, вертикальными. Затем Равгин закричал, потому как Ариетта стала прорезать когтями его плоть.

Это длилось несколько секунд. Из-под порезов выступала кровь. Он не могу высвободить руку из её мертвой хватки, и когда Равгин снова взглянул на Ариетту, то зрачки её глаз снова стали вертикальными, а она сама, придя в сознание, и узрев содеянное, отпустила руку Равгина. Смотря на окровавленные когти и морщась, она отползла назад с виноватым видом. Взглянув на Равгина, она хотела что-то сказать, но её рот лишь беззвучно шевелился, будто она онемела. Затем скорчившись, Ариетта согнулась и опустила лицо в ладони.

Вырвавшись из хватки, Равгин не удержал равновесие, и сев на пол отползал как можно дальше, пока не прижался спиной к стене возле камина. Согнувшись и сжимая от боли зубы, он шипел, закрывая второй рукой рану. Боль была просто жуткой, пульсирующей, будто порезы на оном месте повторялись и повторялись. Равгин не мог припомнить подобного, любая травма когда-либо им полученная, будь то глубокий порез, тяжёлый удар, сильная ссадина, не были такими болезненными. Он мог это перетерпеть, лишь бы в руке ничего не было повреждено.

Подскочив, Ариетта направилась к двери, Равгин только успел бросить взгляд ей вслед, после чего зажмурился от очередной волны боли. Хлопнула дверь. Сейчас было не до неё, пусть сама с собой разбирается. Дотянувшись до сумки, Равгин достал покрывало и схватив край покрывала зубами, оторвал от него сухой кусок, после чего намотал его на раненную руку. Прижав её к себе, он откинулся назад и стал медленно и глубоко дышать.

Непонятно, сколько Равгин промучился прежде чем уснул, но вот когда он открыл глаза, то снаружи уже взошло солнце. Лучи пробивались через окна и открытую дверь, освещая старый и усталый дом. Стена от жара камина была ещё тёплой, хотя дрова в камину уже давно погасли. Опираясь на руку, чтобы подняться, Равгин сел и прошипел и взглянул на руку. Она была аккуратно замотана, а под тканью виднелись листья растений.

Всё же поднявшись, Равгин оделся, одежда и сапоги хорошо просохли. Здесь оставаться было больше незачем, поэтому он прицепил броню и щитки к сумке, и направился с ней на улицу. Нужно было найти воды, чтобы умыться, а после завтрак.

Выходя из дома, Равгин огляделся, пусть и полуразрушенная, деревня выглядела неплохо, много домов полукругом, от большинства осталось лишь пепелище, а в центре небольшой пруд, точно поднявшийся за счёт этого безумного ливня. В метрах десяти от дома, перед этим самым прудом сидела Ариетта. Она сложила руки на коленях и вероятно, смотрела на воду, пока её разделённый на конце хвост, медленно двигался из стороны в сторону. На улице, перед домом, Равгин обнаружил кувшин с водой, на котором была тарелка с завтраком.

Бросив сумку на землю, Равгин сел и принялся за завтрак. Можно было обижаться и злиться, только не на пустой желудок.

— Привет. — Ариетта остановилась в паре метров.

— Привет. — Кивнул Равгин.

Её взгляд упал на перевязку. — Как рука?

Равгин приподнял руку. — Болит.

Она поморщилась. — Изви…

— Что это, чёрт возьми, такое было, а? — Поинтересовался он. В его голосе не было злости, скорее негодование.

— Я не знаю… — С тем же виноватым видом, Ариетта мотнула головой. — Прости, я не хотела тебе навредить.

— Ты вся тряслась, должно быть, кошмар снился, я только хотел разбудить тебя и вот. — Подняв руку, Равгин демонстрировал последствия.

Помотав головой, она опустила взгляд. — Лучше бы меня так и держали на цепи…

— Этти. Нет. — Он поднял руку и немного кривясь, пошевелил пальцами. — Рука на месте и всё заживёт. Ты ведь наложила какие-то травы и листья.

— Да. — Это вернуло её. — Одни очищают, а другие помогут заживлению.

— Вот и хорошо. — Закончив с завтраком, Равгин поднялся. — Ты успела позавтракать?

Ариетта кивнула, уже с менее виноватым видом. — Я всё успела. Я не ложилась спать больше, чтобы…

— Тогда, собираемся и в путь. — Прервал он, поднимая сумку и рыча, закидывая её на плечо, и двинулся по дороге. — Сколько нам ещё идти?

Своим отвлечением от ранения, он хотел дать понять Ариетте, что это неважно и чтобы она не волновалась из-за этого. Хотя Равгина, это бесспорно волновало. Он потерял бдительность и чуть не лишился руки. Но, кажется, его отвлечение всё же сработало и она переключилась на принцессу.

— Не