с одним из вкусивших кровь, серых охотников. Элдак, превозмогая боль и выбросив бесполезный лук, хватает огромного волчару за уши, пытаясь оттащить того, от своей окровавленной ноги. Пришедший на выручку с трудом держащемуся на ногах брату, Келджик, несколько раз загоняет свой клинок в волчью шею.

Я же, продолжаю поливать захватчиков своими небольшими стрелами. Чужаки в жестокой зарубе с моими приёмными родителями, всё же загрызли одного из моих молочных братьев-волков. Да и второй матери-волчице, тоже изрядно досталось. Но увидав в моей руке волшебную палку-убивалку, волчата, во главе с Ворчуном, тут же набросились на оставшуюся троицу, пытавшуюся справится с их роднёй, с удвоенной силой. Да так разошлись, что даже Келджик с Элдаком, предусмотрительно отошли, чтобы не попасть под зубастую раздачу. Стрелять в эту кучу-малу, не было никакого смысла, и я поспешил на помощь еле ворочавшей туловищем медведице.

Стоя на самом краю каменного плато и слегка отрыгнув пары довольно крепкого алкогольного напитка, я парочку раз икнул и с большим трудом переборов непреодолимое желание вернуть эту дрянь наружу, начал нашпиговывать вцепившихся в огромную медвежью тушу волков, своими небольшими, острыми палочками. Увлечённые схваткой с грозным и лютым зверем, волки не сразу обратили на меня своё внимания. Пока самые удачливые из них, по какой-то причине не начали падать замертво, а освободившаяся от зубов и идущих к ним в комплекте тяжёлых тел, неустанно тянувших её вниз, медведица, не начала расшвыривать их словно маленьких щенят. Вот тогда-то группа из десятка активно не участвовавших в укрощении ревущего зверя, волков, увидав новую угрозу, дружно двинула в мою сторону.

Не успел я толком испугаться, как ловкие хищники начали взбираться на плато. Играть с ними в нового хозяина горы было нечем, да и незачем. Дедова кость, валялась где-то внизу, да и ничем хорошим эта жестокая игра, тоже бы не закончилась. И я, всё же выпустив очередную смертельную тройку в помощь, всё ещё таскавшему на себе с десяток хищников, медведю, начал судорожно ловить приближавшихся волков своим, и так плавающем от вновь накатившей слабости, прицелом.

Прилетевшая точно в зубастую морду стрела, упала вместе с кувыркающимся, исхудавшим телом, по каменному склон вниз. Проводив дохлого волка довольным взглядом, я тут же выцеливаю очередную, приближающуюся ко мне, поджарую фигуру. Ясно представив как острый наконечник вонзается в крепкую черепушку, отправляю в тёмное царство Тенгри уже третьего, сражённого моим точным выстрелом, ловкого зверя. Не найдя в колчане, больше ни одной волшебной палочки, я тут же отбрасываю лук в сторону, и присев на корточки, снова выхватываю из ножен свой любимый, острый ножичек. Дышу очень часто, пытаясь максимально насытить всё ещё имеющуюся во мне кровь, спасительным кислородом. Но это к сожалению, не сильно-то и помогает. И мир вокруг меня, начинает потихоньку меркнуть…

— Только не сейчас… — шепчу я себе. Держись! Ты сможешь… — но не успел я в прыжке уйти от летящей на меня зубастой пасти, попутно распоров волку брюхо, как его рычащую голову откидывает промелькнувшей рядом с моим носом, быстрой стрелой. Это Келджик, перевязав сидящему возле каменной стены брату, его искусанные ноги, сшибает метким выстрелом бросившегося на меня волка. Остальные, завидев как очередной соплеменник упал замертво, в панике спускаются вниз, что есть сил убегая от летящей на них шестёрки разъярённых волков и грозно рычащих, совсем ещё маленьких волчат…

Почувствовавшее былую силу, родственнички, под предводительством матери-волчицы, не останавливаются на достигнутом, а гонятся за волками дальше, до всё ещё пытающейся вылезти из крепких объятий кучи порядком потрёпанных хищников, медведицы. Келджик, успевший набрать с дюжину стрел, посылает их одна за одной в убегающих волков. Волчица, вместе с остальными членами семьи, вгрызается в плоть терзающих медведицу противников, и стащив таким образов парочку самых опасных, вновь развязывает мишке её мощные лапы.

Медведица же, несмотря на все мои опасения, четко разграничивает волков на тех что пытаются ей помочь, и кровожадных монстров. Точные удары и взмахи когтистыми лапами, ломают жизнь ещё парочке серых убийц. И те, увидав что дела совсем плохи, сопровождаемые своими неугомонными соперниками и летящими в них точными стрелами, тут же дают дёру.

Я же, из последних сил пытаюсь не потерять сознание. И дождавшись пока медведь встанет на задние лапы и призывно закричит, подзывая к себе своих медвежат, тихо мекаю в ответ, и падаю в бездонный, черный колодец…

Глава 15

— Игды, — молодец! Игды, — знает своё дело… — сквозь полуоткрытые веки я смотрел как мой драгоценный слуга, пританцовывая и маша дымящимся кадилом, наполнял полутёмную юрту ароматом неизвестного мне, явно не местного, и невероятно вонючего растения. При этом сам себя же и нахваливая. Его едкий, приторный запах, проникая в мой детский мозг, заставлял волосы на голове вставать дыбом, а глаза слезится и вылазить из орбит. Не в силах выносить очередное издевательство ядрёным ароматом, я закашлялся и приложив все имеющееся у меня усилия, всё же вылез из провонялой забористой травой, юрты. Но не успел я вдохнуть свежего воздуха, как у меня тут же закружилась голова. И перед тем как окончательно плюхнуться в мокрую траву и снова погрузится в пугающую темноту, прошептал озадаченным моей бессвязной речью, младшим братьям:

— Медвежонок… Дерево… Верёвка… Спасите…

***

— Вставай внучок! Ну же, просыпайся шалунишка. Как ты вырос-то… — шершавый, тёплый язык снова лизнул моё лицо. Я открыл глаза. Предо мной маячила до боли знакомая, волчья морда.

— Не может быть! — выкрикнул я и тут же обнял наклонившуюся ко мне мохнатую шею. — Но как! Как ты можешь быть живым? Ты же…

— Умер?.. — с хорошо читаемыми нотками горести, и как то уж очень чётко и внятно, спросил меня мой, давно почивший в неравной схватке с разъярённой медведицей, дедуля-волк. Берцовой костью которого, я ещё совсем недавно отбивался от стаи злых чужаков. И не то, что бы я уж совсем не понимал их рычание, но до полноценного общения, было ещё очень и очень далеко.

— Да… — отвёл я глаза и огляделся вокруг. В принципе, ничего необычного… Та же пещера, те же до боли знакомые камни с поросшим на них мхом. Только вместо леса, вокруг берлоги был непроглядный туман. Такое впечатление, что кто-то разлил молоко, а затем ещё и вскипятил его зачем-то… Я тут же подошёл к краю каменного плато и потрогал руками эту густую, словно шерсть медведицы, мару. И только я уже хотел шагнуть в почему-то так манящую меня, бесконечную, белую дымку, как меня, тут же окликнули.

— Погоди Комар! —