– Дай выпить! Ох! – Серега приложил пальцы к правому глазу. – Ох, как меня приложило! Ё-моё! – Он взял протянутую Димкой бутылку и жадно сделал пять больших глотков. Поставил ее рядом на асфальт и некоторое время сидел, закрыв глаза. Димка молча наблюдал за ним. Наконец Серега открыл глаза и посмотрел на любовника. Взгляд его был осмысленным и пьяным.

– Дай сигареточку!

Он закурил, сделал несколько затяжек и выбросил сигарету.

– Что у нас там? – спросил он уже нормальным голосом.

Димка рассказал ему все, что успел увидеть и понять сам. Серега, кряхтя, поднялся и обошел «джип» кругом. Постоял у провалившегося в яму зада, обдумывая что-то. Потом заговорил.

– Тащи автоматы, пойдем искать место для ночлега! Найди там что-нибудь в аптечке от головной боли. Ой, как у меня голова раскалывается! – Серега потянулся к бутылке и отхлебнул еще пару глотков.

Димка быстро залез на заднее сиденье, взял автоматы и подсумки, с переднего подхватил аптечку и вернулся к Сереге. Тот, опять закрыв глаза, сидел, откинувшись затылком к боку автомобиля.

– Хватит спать! – зло тявкнул Димка и бросил Сереге на колени аптечку. Тот открыл глаза, посмотрел на него туповатым взглядом и принялся рыться в сумке с медикаментами. Найдя пачку «анальгина», он выдавил три таблетки и бросил горстью в рот. Димка сунул ему в руку баллон «пепси».

Немного погодя Серега встал и взял у Димки автомат.

– Пошли! – Голос его окреп и внушал надежду.

Они осмотрели три дома, пока не нашли то, что подходило им. Крепкая парадная дверь. Квартира на втором этаже со стальной дверью и решетками на окнах.

Около часа у них ушло на то, чтобы перетаскать в квартиру вещи, канистры с бензином, слить бензин из бака в ведро. Завтра они собирались вернуться в Городок и на всякий случай хотели иметь побольше горючего.

Затем Серега и Димка забаррикадировали дверь в подъезде – это от вампиров – инфицированные все равно, если захотят, проникнут в дом через окна квартир первого этажа. Затащили в свою квартиру несколько шкафов и много-много книг. Двумя шкафами, набив их всяким хламом, завалили дверь, еще тремя закрыли окна в комнатах и на кухне, оставив узкие, как амбразуры, щели. Последние три шкафа приятели заполнили книгами. Теперь они могли быть спокойны, простой пулей их не возьмешь. Разложив на подоконниках рожки с патронами и гранаты, они с облегчением вздохнули и сели перекусить. Тревога не покидала их: они разговаривали, ели, пили, а в это время кто-то второй, внутри, ловил каждый посторонний звук, словно локатором, мысленным взором обозревал окрестности. Едкий запах опасности просачивался в наглухо закрытое помещение. Они знали, сядет солнце и откроются тысячи глаз – красных и обыкновенных – но все они будут гореть ненавистью. Против этой ненависти они должны продержаться вдвоем до утра.

Потом запах опасности исчез, водка заглушила его, успокоила нервы, и Димка с Серегой сидели в сумрачной квартире, вполголоса болтая о всякой чепухе.

Потом они подрались. Серега схватил Димку за зад и стал щупать.

– Кретин! – разозлился Димка, глядя на его исцарапанную рожу. – Скоро, мать твою, сдохнем, а ему лишь бы нажраться да трахнуться! Кретин!

– Не ори! – благодушно прогудел Серега. – Чего ты?.. Еще время есть… – он расстегнул брюки.

У Димки в глазах все поплыло от ненависти. Он проклинал себя за то, что поссорился вчера с Виктором и Алексеем, что уговорил Серегу уехать из Городка.

– Козел! Скотина! Спрячь свою вонючую сосиску, а то я ее тебе кружочками настрогаю и засуну в твою пьяную пасть!

Он только успел набрать воздуха в легкие, собираясь обрушить на Серегу новый поток брани, как тот неожиданно ловко и стремительно размахнулся и влепил ему кулаком в правый глаз. Глаз сразу заплыл, а в голове у Димки раздался звон. Он покатился по полу, ударился плечом о стену, подтянул колени и на четвереньках попытался убежать в коридор. Но Серега настиг его, схватил за шиворот рубашки и так сильно рванул, что разорвал ее до самого пояса.

Димка повернулся и сел, прижимаясь спиной к стене.

– Будешь? – спросил Серега, наклоняясь.

Димка всхлипнул и влепил ему такую пощечину, что его голова откинулась назад и из ссадин на лбу снова потекла кровь.

– Маленький дерьмовый сученыш! – заорал Серега, промокая тыльной стороной руки кровь. Он глянул на свое волосатое запястье, покрытое алыми пятнами, схватил Димку за волосы и ударил кулаком в лицо. Димке показалось, что в носу у него взорвалась граната. Он закричал, вздохнул, чтобы снова закричать, и закашлялся, захлебнувшись собственной кровью. Его охватил ужас. Этот сумасшедший идиот хочет его убить.

– Ну-у… будешь?.. Говори! – Серега пнул Димку ботинком в зад.

– Буду! Буду! Отстань! – проныл Димка.

Серега отпустил его. Он, всхлипывая, стал утираться рукавом. Из носа текли кровь и сопли. В голове гудело…

Час спустя Димка поднялся с кровати. На ней, разметавшись, без трусов в одной майке храпел Серега. Димка подошел к столу, тупо глядя перед собой. У него болело все, что только может болеть: он был избит и изнасилован. Налив полный стакан водки, он давясь выпил его до дна и жалко припал к бутылке с «пепси». Потом сел на стул. Сиденье было холодным, Димка встал и подложил под себя Серегины трусы. Некоторое время сидел, дожидаясь, пока подействует алкоголь, отрезал ломоть холодной тушенки и стал есть прямо с ножа. Прожевав, налил еще полстакана, но выпить не успел. С улицы донесся шум мощного мотора. Димка вскочил и бросился к окну. Освещенный заходящим солнцем по улице ехал танк… Или самоходка, Димка плохо разбирался в технике. Во всяком случае, у этой «дуры» была пушка. Следом за ней катил крытый брезентом грузовик.

Димка на мгновенье застыл с открытым ртом, созерцая невиданную картину, потом с лихорадочной поспешностью стал выбрасывать книги из одного из шкафов, закрывавших окна. Потом подналег на шкаф плечом и опрокинул его на пол. На кровати, разбуженный шумом что-то забормотал пьяно Серега. Димка распахнул окно и закричал. Танк продолжал катить по улице. Димка бросился к столу и схватил автомат. Высунув его в окно, он дал длинную очередь вверх. Танк и грузовик остановились. Пушка медленно стала поворачиваться в сторону Димкиного окна. Он снова заорал и нажал на спусковой крючок.

Пушка рявкнула, и Димка умер. Снарядом его размазало по стене. Сереге повезло меньше. Один осколок сделал ему кесарево сечение, обнажив внутренности, другой срезал мошонку, и все его причиндалы повисли на лоскуте кожи. Он долго ползал по квартире и выл, то