Пока он одевался, я со всех сторон рассматривала причины кардинальных изменений, произошедших с Темновым. Одумался и пожалел денег? Рассудив здраво, поняла, что это не про Сем Тема, на скрягу он не похож. Взвесила со всех сторон его возможную нетрадиционную ориентацию — отмела. Нет, это точно не то. Соревнование с братом? Возможно. Закусил удила и вжился в роль? Но он и наедине стал вести себя иначе…

А вдруг Роза права, и я ему на самом деле нравлюсь? Эту мысль думать было волнительно и страшно. Приказала себе не раскатывать губу и не мечтать попусту, чтобы потом не плакать.

На этом месте ко мне присоединился Семён, и мы, держась за руки, вышли за ворота дожидаться Алексея.

— Прогуляемся навстречу? — предложил он, а мне в этих простых словах уже померещилась забота и симпатия.

Отвесила себе мысленную затрещину, но улыбку сдержать не смогла.

— Давай, — согласилась немногословно, опасаясь демонстрировать неуместную радость.

И мы пошли…

— Кир, давай попробуем с тобой представить… только представить! Что мы на самом деле встречаемся, — внезапно предложил Семён, и сердце моё забилось чаще, — для начала забудь, что я тебе заплатил…

Похоже, дело в деньгах всё-таки…

— Зачем нам это представлять? Ты хочешь, чтобы я вернула деньги? — уточнила, внутренне готовясь их отдать.

Пожалуй, так моя совесть будет чиста, а Темнову я и бесплатно помогу, раз приехала.

— С ума сошла?! Надо же такое придумать! Ты прямо меня оскорбила сейчас, Лисичкина.

Почему-то совесть предпочла тут же заткнуться, а меркантильность запрыгала с радостными визгами до потолка. Да какая разница, что у него там перемкнуло? Мы же не на самом деле будем встречаться, а только представим. А мне эти деньги скоро очень пригодятся для оплаты адвокатов.

— Прости, Сём, я не хотела тебя обижать, — от души повинилась, — просто не понимаю, что тобой движет? Что заставило тебя сменить отношение ко мне? С самой новогодней ночи тебя не узнаю…

— Считай, что я просто к тебе уже привык, кое-что понял и ещё…

Договорить он не успел, потому что из-за поворота выехал огромный монстр Темнова с Алексеем за рулём.

Машина затормозила, не доехав до нас пару метров, и водитель выпрыгнул из неё, едва та встала.

— Сам за руль садись, — объяснил Лёша брату свои действия, — а мы с Кирой…

Но Семён ориентировался в обстоятельствах очень быстро, и не успел Алексей закончить фразу, как босс уже забросил меня на переднее сиденье, пристегнул ремнем и, обогнув машину, занял место водителя.

— Жук хитрый, — констатировал факт Алексей, забравшись назад.

А я только посмеялась тихонечко над тем, как Темнов изображает из себя собственника. Или не изображает, а представляет, что он собственник…

* * *

В торговом центре пробыли почти до вечера: прошлись по магазинам — я купила себе купальник и ещё два нарядных платья на распродаже. Хотела рассчитаться своей картой, но Темнов не позволил. Подлетев к кассе, выхватил у меня пластиковый прямоугольник, шепнул, чтобы не позорила его перед братом, и заплатил сам.

Потом пообедали в ресторане, где обнаружилась куча свободных столиков по случаю высокой ценовой политики, ну и в целом весело провели время. Темнов вёл себя будто мой настоящий парень. Не то чтобы у меня когда-то такой был, но в кино-то я видела, как это происходит.

Алексей… Не знаю, нравилась ли я ему на самом деле, скорее всего, не настолько, чтобы расстраиваться из-за постигшей неудачи, потому что убитым горем он не выглядел. Апполлионов только поначалу пытался бороться за моё внимание, а потом как-то незаметно смирился и уже к тому времени, как мы сделали официанту заказ, воспринимал нас с Семёном как пару и подтрунивал над братом вполне беззлобно…

* * *

Пожалуй, с того самого дня всё между нами с Сем Темом стало иначе: как-то непонятно, сложно, но очень животрепещуще. Темнова будто подменили, а я с каждым прожитым в таком режиме часом всё сильнее боялась, что привяжусь к нему и окончательно влюблюсь. Хоть я и давала себе отчёт в том, что он — мажор, я — его праздничная игрушка, чудес — не бывает, а поделать с собой ничего не могла.

Ещё, очень скоро я начала осознавать, что после этих волшебных каникул мне, вероятнее всего, придётся уволиться из «Апполлион-медикл», потому что секретаршей-любовницей я становиться не хочу, а работать с Семёном рядом и постоянно видеть, но не быть вместе — это форменный мазохизм. Вот тогда я решилась посоветоваться с Розой и рассказать о своих переживаниях.

— Кира, не грузи себе мозг тем, что ещё не случилось, — первым делом заявила она, когда я ей сумбурно обрисовала проблему. — Наслаждайся настоящим. Когда ещё придётся так провести время?

— А вдруг мне из-за этого придётся уволиться?

— Из-за чего «этого»? — уточнила подруга.

— Ну из-за безответной влюблённости, — напомнила я.

— А вдруг она будет ответной? — возразила Роза. — Ты не можешь знать заранее. Позволь себе хоть раз в жизни побыть бесшабашной!

— Страшно и не верится, что впоследствии мне это слезами не отольётся…

— И зря. Вот смотри. Вы с ним уже занимались страстным безудержным сексом?

— Нет, конечно! Ты что?

— А что я такого странного спросила? Это было бы вполне естественно, но вы спите вместе, без интима. О чем это говорит?

— О чём? — если честно, этот вопрос меня саму интересовал с самой первой совместной ночёвки.

— О том, что Темнов ждёт от тебя первого шага и боится спугнуть напором. Понимаешь?

Не очень. Я находила поведение Семёна странным и нелогичным. На момент разговора с подругой мы уже три ночи с Семом провели вместе, но даже намёка на увлекательно-горячее времяпрепровождение в горизонтальной плоскости от соседа по кровати не поступало. Перед сном мы что-нибудь смотрели, он меня нежно обнимал, легко поглаживал, я расслаблялась и засыпала на плече Сема, а просыпалась придавленная его ногой и рукой. Твёрдое подтверждение симпатии я вообще ощущала регулярно, и не только по утрам… Но при этом наглых приставаний Семён себе не позволял. Он вообще только при родственниках с удовольствием целовал меня в губы, а наедине — нет.

— Какого шага? — может, Роза мне, недогадливой, разжуёт, что именно он от меня ждёт?

— Пристань к нему сама. Прояви инициативу.

Ага, а потом он скажет, что я его изнасиловала.