— Получается, вы тоже не знаете, откуда взялась эта карточка? — уточнила я без особой надежды. Линда обреченно кивнула.

— А кто еще имеет доступ в ваш кабинет? Ну, где вы собирали снимки? — предприняла я последнюю попытку.

Мистер Мейсли и его секретарша воззрились на меня с одинаковым недоумением.

— Милочка, это же выставка! — взмахнув фотографией так, что чуть не задел мой нос, воскликнул организатор. — Снимки лежали здесь, в этом зале. Кто угодно, собственно, мог принести свой и подсунуть, чтобы прославиться… хотя, наверное, тогда бы подписали. Ну кто их, творцов, знает? Но имей в виду, Линда, я тебя предупредил. Если ко мне придет кто-то требовать выплату не из списка…

Я отступила в сторону, не мешая им выяснять отношения.

Вряд ли этот кто-то придёт. Если ему и хотелось поучаствовать в выставке, то уж точно не ради денег.

Пустота и разочарование затопили меня, заполняя по самое горло, мешая дышать. Получается, все зря? Я так надеялась уцепить дело маньяка за хвост, наполнилась надеждой, увидев снимок на стене… и тут такое. Не то, чтобы я рассчитывала сразу услышать имя. Но хотя бы приметы, зацепки, хоть что-то!

Увы.

На обратном пути мистер Хэмнетт был мрачен и явно чем-то недоволен. Я тоже не фонтанировала счастьем, глубоко погрузившись в раздумья, а потому его вопрос застал меня врасплох.

— Что вы так увлеченно обсуждали с мистером Мейсли? — не выдержал, наконец, гнетущего молчания журналист. — Имей в виду, у него репутация неудержимого развратника. Обещает золотые горы и мировую известность, но максимум, на что ты можешь рассчитывать — роль в массовке за спиной мисс Коллинс.

— Меня подобное не интересует! — возмутилась я. — Что за странные намеки? Я просто хотела выяснить, кто автор того снимка.

— Зачем? — прищурился мистер Хэмнетт. — Только не рассказывай мне про фотосессию и восхищение красотой Лорин. Не верю. Так на кумира не смотрят.

— Мне правда она нравится. Как актриса, — промямлила я, пойманная на горячем, и отвела глаза, сделав вид, что увлечена мелькающими за стеклом столичными огнями.

— Так что насчет фотографии? — не унимался журналист. — Чем она тебя так заинтересовала?

Я неопределённо пожала плечами. Сил выдумывать очередную небылицу не было. Чувство, что я уперлась в каменную стену и продолжаю по инерции долбиться в нее головой, не проходило. Впрочем, мистер Хэмнетт недаром получал свою зарплату и быстро сложил два и два.

— С чего ты взяла, что это работа того же автора, что и наши анонимки? — остро глянув на меня в полумраке авто, поинтересовался он.

От того, что мистер Хэмнетт вот так, мимоходом, объединил нас в команду, на глаза навернулись слезы. Поспешно сморгнув их, я снова пожала плечами. Объяснить ему все, а тем более рассказать правду я не могла.

— Считайте женской интуицией, — промямлила я, когда пауза совсем уж затянулась. Журналист почуял сенсацию и явно не собирался отступать.

Кто знает, до чего бы довела нас светская беседа, если бы мы не приехали.

— Я провожу, — заявил мистер Хэмнетт, галантно открывая для меня дверцу.

— Не нужно. Благодарю, — махнула рукой я и была за нее ухвачена, бережно, но цепко. Не вырваться.

— Нужно. Так положено, — отрезал мужчина, а во мне не осталось энергии на бурное сопротивление.

В самом деле, ну проводит он меня до дверей, что такого?

Мисс Поллет проследила за нами поверх конторки пристальным подозрительным взглядом, но смолчала. Не иначе, из уважения к журналисту. Будь я одна, закидала бы вопросами, и попробуй не ответь!

«А вот и причина, по которой мистер Хэмнетт решил подняться вместе со мной», — с облегчением и долей сожаления поняла я. Ему хотелось оградить меня от приставучей заведующей. Трогательная забота с его стороны.

Признаться, я не знала, что и думать. Будь здесь Саманта, она несомненно прыгала бы до потолка и скандировала: «Хватай!», но рациональная часть моего разума подсказывала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Если я начну принимать знаки заботы и внимания со стороны начальника за нечто большее, влюблюсь моментально.

А подобные отношения добром не заканчиваются.

Нет уж.

Активно мистер Хэмнетт не пристает, ничего противоестественного не требует, на том спасибо. Буду держаться за место и стараться стать идеальной помощницей, чтобы он ни секунды не пожалел, что взял меня на работу.

— Вот и пришли, — улыбнулась я через силу, останавливаясь у нашего жилища.

— Заходи, — журналист скрестил руки на груди и остановился, всем видом демонстрируя, что не сдвинется с места, пока я не скроюсь в квартире.

Пожав плечами, я протянула к скважине руку с ключом…

И поняла, что дверь не заперта.

Сердце застучало в удвоенном ритме. Я дернула на себя ручку, чуть не ударившись о косяк, метнулась внутрь и замерла на пороге.

Квартира была перевёрнута вверх дном. На покосившейся, раскачивающейся на сквозняке дверце шкафа восседал, гордо нахохлившись, скворец. Шейд беззаботно играл с уже неопасным пером, то подбрасывая, то снова прибивая его лапой к полу.

Перьев было целое море, и, судя по цвету, в основном из подушек, а не птицы. Белый пушистый ковер, укрывавший гостиную, взметнулся вверх от моего резкого движения, отчего сидевшая в кресле Саманта неудержимо расчихалась.

— Что здесь произошло? — медленно и веско вопросил мистер Хэмнетт.

— Меня пытались похитить. — сообщила Саманта удивительно спокойным тоном. Причина ее флегматичности быстро обнаружилась — рядом с ней в кресле устроилась пузатая бутылка дешевого рома. Где только взяла?