Шрифт:
Закладка:
Кузнецов справившись с изумлением, ответил — точно не знаю, но десятка два или три пожалуй будет. И тут этот немецкий офицер отдал команду своим людям.
— Подпускаем вплотную, затем работаем гранатами, Петров, Фролов, вы сразу с флангов начинаете работать из своих газонокосилок, а ты ложись и не отсвечивай, как разберёмся с немчурой, побалакаем немножко и разбежимся.
Сержант Кузнецов не видел других бойцов этого странного немца, хотя похоже какой он к чёрту немец, наш, просто в немецкой форме и похоже тоже не обычный окруженец, те так смело и нагло себя вести не будут, а этот похоже уже не в первый раз устраивает засады.
Вилли Тюрнагель, обеспокоился, когда лай его Рекса смолк, когда они увидели, что у преследуемого ими русского закончились патроны, то он и спустил с поводка своего пса. Выбежав на небольшую прогалину, Вилли увидел своего Рекса, тот лежал на боку неподвижно, а подбежав к нему, разглядел страшную рваную рану на горле собаки. Было ясно, что его Рекс схватился не с человеком, а с другим зверем, вот только с кем? Вилли был сыном лесника и прекрасно знал, что летом хищные звери никогда не нападают на человека, а напасть на его пса, когда рядом был этот русский, ни кто не решился, да и звери сейчас уходят подальше в лес от войны. Теперь им будет сложней преследовать этого русского, который со своими товарищами обстрелял их колонну. Вилли выросший в лесу, хорошо читал следы и не сомневался, что не упустит свою цель. Понимая, что их дичь уже совсем рядом, немцы поддали ходу, но когда они уже почти подбежали к концу прогалины, внезапно заработали их МГ, просто выкашивая немецких солдат, а кроме того, в них полетели гранаты, а когда отгремели взрывы, к пулемётом добавились и винтовки, тоже немецкие. Буквально пара минут, и два с половиной десятка немцев были уничтожены. Сержант Кузнецов был ошарашено такой молниеносной бойней, а по другому он просто не мог это назвать. Тут он увидел и людей переодетого под немецкого офицера бойца или командира, они тоже были одеты в немецкую форму. Те, примкнув к своим винтовкам штыки, сначала ткнули ими каждого немца, не глядя, убит он или ранен, а затем забрали с трупов документы и патроны, а также пару пистолетов с офицера и унтера.
— Ну вот, теперь можно и побалакать, ты кто, мил человек, имя, звание и часть можешь не называть, только общую принадлежность.
— Фронтовая разведка.
— Понятно, ладно, не буду задерживать, можешь если надо прибарахлится с немцев, и идти своей дорогой.
— А вы кто сами будете?
— Старший сержант Арнаутов, разведка манёвренной группы подполковника Рудакова.
Ну да, представляться разведкой 19 танковой уже не получится, говорил уже, да и полка Рудакова тоже, его ведь уже нет. Раз Рудаков попал в плен на своём НП, то и знамя полка или захвачено, или уничтожено, а нет знамени, нет и полка. Это если знамя осталось, то пускай всё подразделение погибнет до последнего человека, но само оно, как легендарная птица Феникс возродится снова из небытия, а погибнет знамя и подразделения больше не будет, расформируют. Вот и получается, что сейчас подполковник Рудаков командует не своим полком, а манёвренной группой, вот я теперь при необходимости так и представляюсь. Уцелевший разведчик ни чего брать не стал, только попросил поделится едой, если есть, да и немцев по большому счёту кроме оружия при себе ни чего не было. У нас тоже, но позвал разведчика с собой и вернувшись к технике, достал из бронетранспортёра мешок, куда закинул еды дня на три — четыре, так что чем мог, тем помог, а дальше сам я вам не мать Тереза.
Сержант Кузнецов понимая, что в одиночку много не навоюешь, двинул к линии фронта, которую благополучно и перешёл через три дня, а там последовал доклад начальству о рейде и обстоятельствах гибели его группы. Но больше всего его пытали о том сержанте, а затем неожиданно дали ему еще трёх разведчиков, один из которых был радистом с рацией и велели найти отряд того самого сержанта, вернее подполковника Рудакова, что очень удивило Кузнецова. Ночью того же дня его с группой самолётом забросили туда, где он повстречался с сержантом Арнаутовым, вот только ни кого Кузнецов не нашёл и спустя пару недель ему велели возвращаться назад.
Наш дальнейший путь прошёл без сюрпризов и к месту назначения мы прибыли под вечер. Как всегда оставив технику под охраной в лесу, пешкодралом двинулись к месту сбора и ремонта техники. Ну что сказать, обычный колхозный МТС, правда не в полях, а на окраине большой деревни, что осложняет нам работу по честному отъёму у немчуры неправедно нажитого имущества, вернее в нашем конкретном случае — боевой техники. Весь вечер просидел, как какой пернатый на дереве, с которого было хорошо видно МТС и деревню. Итог, немцев на МТС десятка четыре, да плюс к ним ещё около роты солдат в деревне, как бонус нам, два десятка наших пленных, которые ремонтируют под приглядом немцев нашу технику, к своей они наших пленных не подпускают, ну разве что принеси — подай. Работать, как на предыдущих местах не получится, но и тут у меня сложился рабочий план, так что не так страшен чёрт, как его малюют. Будет чуть сложней, но не критично, так что технику себе мы по любому тут добудем, просто сил для этого понадобится чуть больше, только и всего. Переночевав в лесу, с утра двинулись назад тем же макаром и уже после обеда были у себя, после чего двинулся на доклад к отцам командирам. Кстати в этот раз вернулся назад без трофеев, какие немцы в лесах, вот и приехал пустой.
— Ну что скажешь, Сергей Миронович?
Спросил у Ильичёва подполковник Рудаков.
— А давай у Арнаутова спросим, он небось уже что придумал, как нам
