судорожно вобрал в себя воздух, чтобы окончательно не распалиться, — ты забываешься. Я лэрд, а ты рабыня. Если я когда-то позволил тебе думать иначе, то ты жестоко ошиблась. Знай свое место.

— Место? — я вскинула брови. — Вот, кто я для тебя. Очередная подстилка?

Определенно я заплачу, но потом... позже. Когда он не будет смотреть на меня с холодной насмешкой.

Чего я собственно ожидала? Сама ведь вела себя так, сама не девала привязываться, держала отстраненно.

— Не я это сказал, — он словно косточку мне бросил, — но когда мы вернемся, все изменится.

— А что изменится, лэрд? — изобразила язвительную почтительность.

Мне почти нечего терять. В голове сразу встрял образ Анны и ее противное:

«Тебя здесь убьют, сожгут в конце концов.»

— Ты останешься целительницей, — заключил он, — колдуньей у Аркартов. За тобой будут присматривать. И... — он принялся кусать свои губы, — тебя никто не тронет, за это можешь не волноваться, но наши с тобой отношения закончены.

Я не сразу осознала, что он пообещал.

Меня не тронут? Отношения закончены? А не этого ли я хотела?

В сердце почему-то образовалась пустота, наверное, обида, за то, что мои жертвы не оценили. Но я решила запихать это глупое ощущение подальше.

— Отлично, — буркнула и отвернулась, — как раз этого хотела.

Разговор у нас был бестолковый, зато я получила своеобразную свободу. В душе будто ластиком провели.

Все хорошее, что было между мной и Брюсом перечеркнулось его недоверием, но он все равно поступил по отношению к пленнице благородно.

И опять природа отреагировала странно. Небо прояснилось, когда я подавила в себе остатки гнева и ярости, когда я искренне захотела вернуться и разобраться в хвори, что одолела могучего воина.

Удивленный Брюс прищурился. По-моему, он тоже начал подозревать, что к погодным изменениям я приложила руку, но спрашивать об этом не стал. Да и мне нечего было ответить. Я напряглась, но посчитала дождь и короткую грозу обычным совпадением.

Отвязав скакуна, посадив меня впереди, он за несколько минут добрался до замка. Там уже стояла бледная Хелен, такая же бледная Ава и несколько других женщин, тихо переговаривающихся между собой. Все были напуганы.

Ключница всплеснула руками, заметив меня. Одарила такой ненавистью, что в пору было поежиться, но я не унывала. Плевать на ее эмоции, люди важнее.

— Господин, — поклонилась женщина, игнорируя меня, — я велела внести всех чахлых в первый зал замка.

— Покажи, куда? — сразу спрыгнула и была готова унестись на помощь.

Но Ава пропустила мою просьбу мимо ушей. Воззрилась на хозяина. Отдав лошадь конюху, он махнул рукой и милостиво разрешил мне пройти.

— Отведи ее.

— Но она...

— С нее никто не снимал обязанности, Ава, — перебил ее лэрд.

Что-то пробубнив себе под нос, старуха потопала вперед, а я и Брюс последовали за ней. Но когда я увидела, в каких условиях всех держат, как плохо ключница все организовала, подумала, что новые ливень и гроза не за горами.

Глава 8. Брюс.

Брюс был зол, безумно разозлился, когда к нему явилась Давина и принялась обличать характер Лисы. Он не сразу ей поверил, даже прогнал, полагая, что женщина нагло врет. Но чем дольше он об этом думал, тем сильнее понимал, насколько задели его слова бывшей любовницы.

Лиса вела себя странно, пожалуй, чересчур отстраненно. Она никогда ничего не просила, не признавалась в любви, не ластилась, в отличие от той же Давины и других рабынь. Напротив, гордо вскидывала подбородок, односложно отвечала и всегда отказывалась, если он просил ее остаться на ночь.

Отказывала. Ему. Да любая другая женщина за это бы глотку порвала сопернице.

Он редко шел на сближение, держал всех на расстоянии вытянутой руки и не привязывался. А с этой блондинкой он размяк. Хотел разгадать ее. Узнать, откуда прибыла Лиса, кем она являлась. Почему такая образованная девушка, красивая, вызывающая влечение у всех, кто ей повстречается, была робкой и потерянной. А еще она спасла его жизнь.

И он все больше жалел, что в одном чувственном порыве думал дать ей свободу. Какая-то часть его сопротивлялась, он опасался, что Лиса мигом сбежит, получив желаемое. Слава богам, что он так не сделал.

Выслушав Давину, в ярости он ворвался в дом Маккея. Старик тихо о чем-то переговаривался с женой и был сильно удивлен появлению лэрда в его стенах.

— Господин, — поклонился он и супруга.

— Отвечай мне только «да» или «нет», ясно? — Брюс без вступления обратился к Маккею.

— Ясно, — кивнул воин.

Если он и задался вопросом, отчего глава разгневан, то промолчал.

— Когда ты обращался к целительнице за помощью, она была одна?

— Одна, лэрд, — понурив голову ответил пожилой мужчина.

Странно, ответ с донесением от Давины не сходился, но и Брюс не растерялся.

— А когда появилась Давина, кто с ней был?

— Аллан, господин, — произнес Маккей, и этого уже было достаточно.

Ревность застилала глаза, он предупреждал брата, чтобы он держался подальше от домика ведьмы, но, видимо, брат его не послушал. И Лиса хороша, приняла Аллана, хотя Брюс ясно ей запретил.

Выскочив из домика, он недослушал фразы подчиненного, ринулся искать Аллана, но его нигде не было видно. Пропала и Лисандра, и Хелен, которая набилась в подруги к целительнице.

Узнав у женщин, что Лиса с женой Тавиша отправились к реке, он помрачнел сильнее. Лиам, его военачальник, обмолвился, что и Аллан отправился в ту сторону.

Значит, Давина не солгала. У этих двоих, правда, тайное свидание, а Хелен, чтобы ее демоны побрали, их прикрывает. Понятно, отчего Лиса с ним так холодна, она влюблена в другого.

Словно ему назло, в клане начали болеть люди. Резко, внезапно, они