— Люди всегда жаждут узнать, что происходит во дворце и в столице. К тому же бюллетень можно доставлять в губернские канцелярии, с тем чтобы у них были тексты последних принятых указов. Тогда каждый горожанин может взять такой бюллетень и узнать, к примеру, содержание закона «О бдительных подданных», а не слушать его искажённый пересказ в трактире.

Мы ещё полчаса обсуждали законопроект и вносили предложения. Затем продолжилось обсуждение других вопросов, которые уже почти не слушал. Я был доволен, ибо сейчас произошло знаковое событие, — правительство согласилось, что государству необходима пресса. А почти любой житель моего прежнего мира знает, что средства массовой информации имеют огромное влияние на каждого человека в отдельности и на общество в целом. Без них немыслима жизнь культурного человека. Если это не одно из самых важных путей прогрессорства, то мне следует убиться головой об стену.

***

— Когда, сын наш, ваши лейб-гвардейцы начнут нашу охрану?

Этот вопрос я ожидал с некоторым трепетом. После того небольшого турне я несколько раз ездил по ближайшим деревням, расположенным к северу и западу от столицы. Осенняя страда уже почти закончилась, так что желающих ходить в сапогах их родители отпускали чуточку легче, но всё равно приходилось биться за каждого достойного кандидата. Иногда помогали россказни об обеспеченном будущем их детей, иногда родителям просто давались деньги. Да, теперь я мог позволить даже тратить монеты для покупки будущих солдат. Поскольку той жуткой формы крепостного права, известной по школьным учебникам, здесь нет, приходилось давать монеты их родителям, компенсируя некоторые убытки, которые они понесут в ближайшие годы.

В Империи среди подлого сословия была распространена принудительная аренда, когда за предоставленную возможность возделывать землю крестьяне отрабатывали всю жизнь. Как правило, им приходилось расплачиваться как деньгами, так и натурой — зерном, овощами, фруктами, шерстью, шкурами и мясом животных и тому подобным. Земля, как таковая, цену не имела. Ею наделяли отличившихся дворян за достойные деяния как на войне, так и на государственной службе. Если их потомки не хотели служить государству в любой форме, то лены могли и отобрать, что происходило, впрочем, довольно редко. Купцы могли выкупить землю во временное пользование на пятьдесят лет с возможным продлением аренды.

Подобная система имела конкретные риски для землевладельцев, что зачастую выливалось в коррупционные скандалы, но государи не хотели ничего менять. Винить их в этом было сложно, поскольку они всегда могли вернуть то, что было когда-то отдано, и передать другим, к кому имеют благосклонность. Одним из минусов этой системы было отсутствие уверенности в завтрашнем дне. Кто захочет строить на земле хорошо оснащённую мануфактуру, к примеру, если аренду могут отказаться продлевать?

Неудивительно, что промышленность и сельское хозяйство Империи пребывали в плачевном состоянии, и большинство качественных вещей приобретали за границей. Как это знакомо по земной истории восемнадцатого и девятнадцатого веков! Да и впоследствии Россия и СССР упорно закупали в европах конечную продукцию, продавая, как правило, лишь сырьё. Надо бы узнать, как дела обстоят в банковской сфере. У кого спросить? У министра финансов или у главного казначея? Второй чиновник был сейчас ближе, так что к нему я и отправился.

Граф Дюнтен, как и многие обрусевшие германцы, внешне был педантично строгим и одевался довольно неброско. Он и виду не подал, что удивился приходу наследного принца, и его монокль за всё время последующего разговора почти не дёргался. Я читал, что подобный окуляр носили даже те, кто имел хорошее зрение, тем самым настраивая себя на невозмутимость, поскольку смеясь или излишне удивляясь, монокль очень трудно не уронить.

— Граф, — начал я без особых предисловий, ценя своё и чужое время, — мне хочется узнать о состоянии банковского дела в Империи.

Было забавно наблюдать, как монокль чуть не сорвался вниз по причине резко изогнутой брови, но в последнюю секунду его владельцу на одних инстинктах удалось овладеть собой.

— Ваше Высочие! Банков в Империи недостаточно, а их суммарный капитал намного меньше, чем соответствующий во Франкии. Даже банковское дело у ляхов и свеев, при значительно меньшем количестве населения в их странах, находятся на одном уровне с нашими.

— Означает ли это, что в Империи нет крупных или, если так можно сказать, солидных банков?

— Отчего нет! Имеются аж три: банк братьев Агатовых, банк торгового дома Грибакина и франкский банк Vertrouwen, название которого можно перевести как «Доверие».

— Вот как! — теперь очередь пришла удивляться мне. — Это очень интересно. Вы часом не знаете, как именно оплачивалось купленное во Франкии коровье стадо?

— Это в компетенции министра финансов князя Яблоновского. — прозвучал разочаровавший меня ответ. — Хотя, по некоторым сведениям, это было проведено через банк братьев Агатовых, — почти заговорщицки произнёс Дютен. — Но я этого не говорил, Ваше Высочие.

— А почему не через франкский банк? Это же логичнее? — продолжал удивляться я.

— Это не в моей компетенции, — ответил казначей и было видно, что более откровений не будет.

— Что вы можете мне сказать про банк Грибакина, граф?

— Пётр Артамонович Грибакин является очень предприимчивым банкиром и торговцем. Имея незначительный капитал, он за тридцать лет стал одним из богатейших людей Империи. По некоторым слухам, ему покровительствуют некая италийская княжеская семья и кто-то из гишпанских принцев.

— Раз уж пошёл такой откровенный разговор, — хитро прищурился я, — то не расскажите ли вы мне о двух других банках поподробнее?

— Я не могу ручаться за имеющиеся у меня сведения, Ваше Высочие, — начал отнекиваться Дютен.

— Александр Карлович, неужели вы откажете в просьбе будущему императору?

— Хорошо, но я предупреждаю, что сведения могут быть неточными. Банк Агатовых, по непроверенным слухам, связан с каким-то финансовым булгарским домом. Что же касается банка Vertrouwen, то это первый крупный иностранный банковский дом, пришедший в Империю лет двадцать назад. С тех пор они упорно продолжают укрепляться у нас, хотя и с некоторыми потерями.

— Последний вопрос, и я не будут вас сегодня больше мучить: если я захочу взять кредит, то с какими трудностями столкнусь?

— Оставляя за скобками вопрос о необходимости получения кредита, отвечу, что проблем будет немало. Средняя процентная ставка обычным земледельцам или горожанам составляет около двадцати процентов, что связано с большими рисками из-за невыплат. Ставка для купцов и ремесленников и даже для незнатных дворян равна семнадцати или восемнадцати процентам. Для богатых дворян и чиновников — на уровне пятнадцати процентов.