Шрифт:
Закладка:
Майкл убрал нож.
– Он стащил мои вещи.
– Просто он голоден.
Эйша осторожно, чтобы не спугнуть зверька, подошла к лежащему на траве мешку. Порывшись в нем, достала кусок оленины и протянула ему:
– На. Ешь.
– Я бы не стал этого делать, сестра. Он может укусить, посмотри на его клыки.
Существо втянуло ноздрями воздух. Запах вяленого мяса явно привлекал его, однако подходить ближе оно опасалось.
Эйша подошла ближе.
– Не бойся. Мы тебя не обидим.
Аккуратно, на четвереньках, зверек подполз к девочке, осторожно протянул лапу и, схватив мясо, вновь отбежал на безопасное расстояние. Расправившись с добычей, он посмотрел на детей в надежде получить добавку.
Эйша достала яблоко.
– Будешь?
Уже заметно осмелев, он встал на задние лапы и подошел к Петтерсам. Ростом он был с Майкла. Весь в шерсти, с мощными конечностями и по-детски наивной мордочкой.
Яблоко вызвало в нем удивление. Существо долго крутило его, рассматривая со всех сторон. Подобная добыча ему была незнакома. Лап нет. Шерсти нет. Хвоста и крыльев тоже.
– Ешь. Это вкусно.
Эйша сопроводила свои слова энергичной жестикуляцией, показывающей, что нужно делать с фруктом.
Наконец решившись, зверек сделал первый укус.
Антоновка, скажем так, не самый сладкий сорт яблок, поэтому его лицо перекосило. Он сморщился, высунул язык и начал тереть его рукой, пытаясь избавиться от кислого вкуса.
Ситуация выглядела настолько комично, что Петтерсы не выдержали и рассмеялись.
– Как тебя зовут? – спросила Эйша.
Существо непонимающе замотало головой.
– Я, – девочка положила ладонь себе на грудь, – Эйша. Это, – она указала пальцем на брата, – Майкл. А как тебя зовут?
Зверек скорчил недовольную гримасу. Открыл рот, растянул губы.
– Ал…
Было видно, что человеческая речь ему дается с большим трудом. Наконец, победив природу, он проговорил:
– Алмасты́.
– Ты живешь здесь, в горах?
Существо смотрело на парня непонимающим взглядом.
Тогда Петтерс добавил к своим словам жестикуляцию.
Спустя минуту, видимо поняв, о чем идет речь, зверек рыкнул и кивнул.
Петтерс изучающе посмотрел на своего собеседника.
– Странно… Не умеешь говорить, но человеческая речь тебе знакома. Ты уже встречал таких, как мы?
Алмасты снова принял защитную позу, встав на четвереньки, и грозно зарычал, оскалив зубы.
– Думаю, это не принесло ему ничего хорошего, – грустно сказала Эйша. – Люди жестоки и всегда стараются уничтожить тех, кто отличается от них цветом кожи или формой лица. Они считают его зверем, а зверей, по их мнению, следует убивать.
Девочка подошла к нему ближе и аккуратно погладила его ладошкой по голове. Как ни странно, зверек не стал убирать голову и огрызаться, даже наоборот, казалось, это ему нравится.
– Мы с сестрой идем к Олимпу. Это очень большая и высокая гора. Ты знаешь дорогу к ней?
Поняв принцип общения, каждое свое слово Майкл подкреплял размашистыми и красноречивыми жестами.
Алмасты очень внимательно смотрел на человека, а когда тот закончил, фыркнул и замотал головой.
Петтерс обреченно опустил руки и посмотрел на Эйшу:
– Похоже, нам с тобой придется искать дорогу наугад.
– Не расстраивайся. Если Селена вывела нас сюда, значит, была уверена, что мы отыщем путь. Надо верить и не сдаваться.
– Да, ты права. Пора собираться. Не будем терять времени.
Дети, теперь уже втроем, спустились со склона, вышли на дорогу и двинулись дальше.
Алмасты шел немного впереди, взяв на себя роль проводника. Впрочем, ему никто не возражал. Горы были его родным домом. Здесь он чувствовал себя свободно и уверенно, в отличие от Петтерсов, привыкших к равнинам.
Вскоре относительно пологие перевалы закончились и путники вышли к заснеженной долине, окаймленной раскидистыми елями. Сразу за ней стояла неприступная стена из остроконечных гор.
Провожатый уверенно двинулся вперед. Проламывая сильными ногами наст[219], он по колено утопал в снегу, но это его не особо смущало.
Майкл, прикрыв от солнца глаза ладонью, посмотрел наверх. Меж ослепительно-белых скал еле угадывалась тонкая черная лента тропы. Видимо, алмасты собрался вести их туда.
Уже первые несколько шагов показали, что Эйша, ввиду ее роста, проваливается по пояс и сильно тормозит движение. Брат взял ее на руки, но и это не особо облегчило ситуацию. Два заплечных мешка плюс одетая в шубку маленькая девочка не очень-то способствовали хождению по занесенной снегом долине.
– Эй! Подожди! – крикнул Майкл.
Алмасты остановился и обернулся. Несколько минут он внимательно изучал детей. Потом кивнул косматой головой и решительно двинулся к ним.
Подойдя ближе к Петтерсам, он со всей силы ударил себя кулаком в грудь, громко прорычал и развернулся, подставляя спину. Эйша забралась к нему на загривок и руками крепко обхватила шею.
Дальше продвижение пошло быстрее. Широкие ступни алмасты не давали проваливаться ему глубоко в снег. Уже примерно через час трое путников пересекли долину и вышли на горную тропу, змейкой уходящую куда-то вглубь хребта.
Даже с ношей на спине проводник быстро шел на подъем и, казалось, совсем не испытывал усталости, в отличие от Майкла, который, тяжело дыша, плелся сзади, отставая с каждым шагом.
Неожиданно алмасты остановился.
Покрутив головой в разные стороны, он жадно втянул морозный воздух ноздрями. Громко недовольно фыркнул и развернулся к застывшему в двадцати шагах Петтерсу. В его глазах читались ужас и паника. Дальше произошло то, чего никто предвидеть не мог.
Ревя, словно дикий, загнанный зверь, что, впрочем, было недалеко от истины, он ринулся вниз. Эйша вцепилась в шерсть что есть мочи, пытаясь изо всех сил удержаться на своем «скакуне». Приблизившись к Майклу, алмасты, не замедляя бега, одной рукой сгреб его в охапку, увлекая за собой.
Только спустя несколько секунд, когда Петтерс пришел в себя от случившегося и понял, что его тащат куда-то вниз, туда, откуда они с таким трудом пришли, он услышал мерно нарастающий гул.
Глава 38
Лавина[220]
В горах с путником может случиться множество различных неприятностей. Он может встретить дикого зверя на горной тропе, сорваться с уступа или просто замерзнуть на перевале. Однако при должной сноровке и подготовке всех этих напастей можно избежать, ну или хотя бы сохранить свою жизнь.
А вот лави́на – это совершенно другая история.
Опаснее ее в горах ничего быть не может. Убежать практически невозможно, а учитывая массу собираемого при сходе снега, она способна снести все на своем пути. Попадая в такой поток, человек полностью теряет ориентацию в пространстве и не способен самостоятельно выбраться из-под завала, если даже находится недалеко от поверхности.
Петтерсам не повезло вдвойне. Будучи зажатыми по бокам отвесными скалами, они оказались в ловушке, не имея возможности уйти с пути лавины и спрятаться в безопасном месте. Поэтому вся надежда теперь была на силу ног их проводника.
Он несся вниз сломя голову. Отталкиваясь от камней и валунов, алмасты широченными прыжками тащил детей к подножию горы, чтобы успеть выбраться из долины и найти укрытие в лесу.
Гул нарастал.
Майкл, перехваченный поперек туловища, беспомощно болтал ногами и видел все, что происходило за спиной беглецов.
Прямо из расщелины на них надвигалась стена снега. Клубящиеся белые вихри застлали горы и небо. Подобное буйство природы вызвало в его голове ассоциации с увиденным когда-то воочию штормом, таким же красивым и смертельно опасным. Логика происходящего подсказывала посильнее зажмурить глаза, чтобы не смотреть на весь этот ужас, но сделать этого Петтерс не мог, находясь словно в гипнотическом трансе. Он отчетливо ощущал на своем лице ледяное дыхание стихии. Капли растаявших снежинок, собираясь в струйки, стекали по лбу и щекам.
Алмасты бежал. Все понимали, что сейчас счет идет даже не на минуты, а на секунды. Оставалось лишь мысленно подбадривать его и молиться.
Всего на пару десятков шагов опережая лавину, беглецы выскочили из каменного коридора и тут же свернули вправо. За их спиной с воем и грохотом в долину ворвались клубы пыли,
