Я подозвал командира «Святого Николая» и приказал ему передать стрелкам, чтобы они не стреляли по тем, кто находится на квартердеке. Командир «Mercury» и британский посланник к Али-паше нужны были нам живыми. Но в бою всего предусмотреть нельзя, и я про себя решил, что не буду осуждать стрелков и артиллеристов, если шальная пуля или картечь скосит кого-нибудь из тех нарядных попугаев, которые о чем-то оживленно беседовали между собой. Будь я на месте командира фрегата, то перед боем приказал бы очистить квартердек, чтобы никто не мешал ему своими советами.

Когда «Святой Николай», по моим расчетам, достаточно сблизился с «Mercury», я кивком подал сигнал командиру. Тот приказал открыть огонь.

Так как мы первым делом хотели лишить управления вражеский корабль, то половина орудий была заряжена книппелями, половина – ядрами. Первый залп оказался не совсем удачным – часть ядер не долетела до британцев, часть попала в корпус «Mercury» выше ватерлинии. Книппеля же зацепили ванты и пронеслись по верхней палубе, расшвыривая толпившихся на ней матросов.

В ответ мы тоже получили от англичан несколько ядер, которые угодили в корпус, сделав несколько пробоин. Одна из них, почти у самой ватерлинии, оказалась довольно опасной – вода через нее стала поступать в трюм. Боцманская команда бросилась ее заделывать, а корабельные помпы начали спешно откачивать воду, поступавшую через пробоину.

Следующий наш залп оказался удачнее предыдущего. Одно из ядер угодило в бизань-мачту. Та переломилась со страшным треском и рухнула на шкафут, накрыв парусом находившихся на квартердеке людей. Видимо, при падении был поврежден штурвал корабля, и фрегат рыскнул, потеряв на время управление.

– Ну вот, – сказал я, – похоже, настало время познакомиться поближе с этим «Mercury» и его командой. Велите стрелкам очистить палубу вражеского корабля. Первым делом выбейте тех, кто сидит на боевых марсах. При сближении они своим огнем могут убить немало наших матросов.

Егеря, которые с нетерпением ожидали команду открыть огонь, вскинули свои штуцеры и стали отстреливать британских моряков и морских пехотинцев, метавшихся по палубе «Mercury». Первым делом они ссадили с боевых марсов тех, кто вел по нам огонь. Несколько подстреленных британцев свалились вниз и плюхнулись в море или разбились о палубу фрегата. Потом настала очередь тех, кто пытался, разрубая снасти, скинуть за борт лежавшую поперек кормы бизань-мачту. Под пулями британцы падали один за другим, но их товарищи упорно продолжали махать топорами и абордажными саблями рубить снасти, чтобы как можно быстрее избавиться от сбитой мачты.

Но мы не могли позволить им это сделать. «Святой Николай» прошел перед носом вражеского фрегата и залпом картечи смел всех, кто находился в это время на его палубе. Из носовых пушек британца мы получили несколько ядер, которые впились в борт нашего корабля. Одно из ядер промчалось по палубе «Святого Николая», уложив наповал несколько матросов.

Но борт «Mercury» почти коснулся борта нашего фрегата. С палубы фрегата в нас палили не только из ружей, но и из пистолетов. Наши стрелки продолжали вести меткий огонь, убивая и раня врагов.

Наконец прозвучала команда, и наши молодцы стали перескакивать на борт английского корабля. Не ожидавшие такого поворота событий британцы сопротивлялись недолго. Командовавший морскими пехотинцами офицер отдал команду, и его подчиненные стали бросать ружья под ноги нашим морякам. Офицер же протянул старшему офицеру «Святого Николая», который командовал абордажем, свою шпагу эфесом вперед.

Первым делом мы выгнали с пушечной палубы вражеских канониров и выставили посты у крюйт-камеры и у хранилища оружия. Потом совместными усилиями мы освободили корму «Mercury» от перебитой нашим ядром бизань-мачты. Почти все, кто находился в момент ее падения на квартердеке, были убиты или ранены. Среди них оказался и командир фрегата. Всех, кого мы там нашли, по моему приказу перевели на «Святой Николай». Чуть позже, когда позволит время, мы разберемся с ними.

Сам же плененный вражеский фрегат мы решили отбуксировать на Корфу. Там мы его отремонтируем, и он под Андреевским флагом еще послужит российскому флоту.

Через час мы увидели на горизонте парус и приготовились к бою. Но, как оказалось, это возвращался с победой капитан-лейтенант Метакса. Он конвоировал две галеры Али-паши. Они были застигнуты бригом «Видо» и после предупредительного выстрела сдались, не оказав сопротивления. Собственно говоря, им нечего было опасаться – Али-паша с нами не воевал, а то, что мы были осведомлены о целях столь неожиданного морского вояжа одного из беев Али-паши, никто из находившихся на этих галерах не знал.

Ну что ж, мы свое дело сделали. Теперь пусть нашими пленными и трофеями займутся те, кому это положено. А мы подлатаем пострадавший от британских ядер фрегат, похороним на Корфу убитых, вылечим раненых и будем готовиться к новым сражениям.

Глава 4. «От финских хладных скал…»

30 августа 1801 года. Французская республика. Париж. Дворец Мальмезон. Майор ФСБ Андрей Кириллович Никитин, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»

– Итак, Андре, вы наконец решились сообщить мне о решении вашего императора начать войну со Швецией, – лукаво улыбнулся мне Наполеон. – Что ж, решение правильное. Скажу больше, что в этом вопросе я полностью поддерживаю Россию. Как человек военный, я прекрасно понимаю всю опасность нахождения рядом с вашей столицей враждебно настроенной к русским Швеции. Ведь ваш император помнит, как дрожали стекла в Зимнем дворце в 1790 году, когда в морском бою на подступах к Петербургу сошлись русская и шведская эскадры…

Наполеон покачал головой и предложил мне присесть на мягкую кушетку, словно намекая этим на то, что наш разговор будет долгим и обстоятельным.

– Да, мсье, – согласился я. – Именно о наших планах относительно Швеции я и хотел с вами поговорить. Только дело даже не в том, что шведский король Густав – особа ветреная и способная на необдуманные поступки. Все дело в общих для нас врагах – жителей одного зловредного острова. Они в поте лица трудились над тем, чтобы превратить союзника – а ведь со Швецией у нас был союзный договор – во врага. И надо сказать, что своей цели британцы добились…

– Вы имеете в виду те субсидии, которые они обещали выплачивать страдающему от безденежья королю Густаву? – спросил Наполеон.

– И это тоже, – кивнул я. – По данным наших людей в Стокгольме, британское правительство, в случае начала войны с Россией, обещало выплачивать ежемесячно Швеции один миллион фунтов стерлингов золотом. Причем особо оговорено, что выплаты будут продолжаться столько, сколько продлится война.

Наполеон, прямо скажу, удивился. Он вскочил со стула и стал расхаживать по