Только не убегай, Осина. Не убегай.

Хотя, уже поздно.

Глава 24

Лида

— Макс! — оторвавшись от его губ, глухо произнесла его имя. Выдохнула.

Мои руки замерли на его затылке, разжимая пальцы на его волосах. Густых и жёстких. У меня не хватало смелости оттолкнуть его. Здравые мысли ушли на второй план, но я отчаянно хваталась за них, в надежде, что найду в себе силы одуматься.

— Что? — выдохнул мне губы, и его лоб коснулся моего. Взгляд опущен. Его чёрные ресницы дрожали, и рука, сместившаяся на бедро, мягко смяла плоть.

— Остановиться, — качнула головой, — нужно остановиться.

— Не нужно, — настойчиво, — Лид…

— Это неправильно…

— Неправильно то, что ты пытаешься сделать. То, что ты пытаешься отнекиваться от того, что чувствуешь, Лид.

Чувствую… а что я чувствую? Я уже плохо соображала. Потому что натиск с его стороны выбил все мысли, за которые я лихорадочно цеплялась. В нижней части живота жар. Кончики пальцев немели, а в груди возникала вибрация от каждого нового вдоха. Я терялась. Теряла себя, поддаваясь влечению и его рукам. Руке… было так горячо в тех местах, где он касался меня. Неправильно горячо и даже немного больно. В голове туман. Одурманенная, я была не в силах его оттолкнуть.

— Я не обижу тебя, Осина. Я не мудак… слышишь меня?

Слышу.

Господи, ну почему он с голым торсом?! Это сбивало ещё больше!

Мои руки застыли на его плечах. Гладкая, слегка загорелая кожа была горячее моих ладоней. Она совсем слегка была влажной. И такой манящей, что хотелось водить по ней пальцами снова и снова. Хотелось прикоснуться губами и… языком. Попробовать на вкус… я была уверена, что она была солоноватой… и безумно приятной.

Я оторвала взгляд от его обнажённой груди и встретила прямой взгляд. Его глаза поблёскивали, а в них отражалась я. Так чётко…

Его тяжёлое дыхание вызывало озноб и дрожь по телу.

Сглотнув ком, я приоткрыла рот. Дышать… Лида, не забывай дышать!

Макс провёл языком по своим губам и, сжал сильнее моё бедро, пальцем поддел резинку трусиков. Провёл по неровности на коже дорожку.

— Осина, — прохрипел на выдохе, опуская голову и губами прижимаясь ко мне. Языком провёл по ключице, а затем зубами прихватил тонкую косточку, заставляя меня вздрогнуть и сильнее впиться в его плечи. Ногтями вонзиться в кожу и откинуть голову.

Прохладный воздух уборной опалил то место, где прошёлся его язык, и я тихо простонала что-то нечленораздельное. Ещё… мне хотелось ещё.

И, кажется, он мгновенно прочёл мои мысли. Потому что его губы пошли дальше. Сминая и облизывая, огибая шею по миллиметру, смещаясь ниже и на секунду замирая там, где моя грудь скрывалась под белоснежным кружевом бюстгальтера.

— Прости, — тихо проговорил, цепляясь за лямки лифчика и спуская их по моим плечам. Тут же покрывая кожу лёгкими, почти невесомыми поцелуями, и одновременно стискивая пальцы на ноющем полушарии. Немного грубовато, но это едва не выбила остатки воздуха из моих лёгких.

Я машинально вздрогнула, ощущая как втягиваются мышцы на животе, а кожа моментально покрывается мурашками. Ладони соскользнули с его плеч, хватаясь за края умывальника. Просто держаться. Держаться, чтобы не рухнуть в пропасть этого сумасшедшего желания.

Закусив губу, я закрыла глаза. Тяжела дышала ртом, и не понимала, почему мои ноги, не посоветовавшись со мной, раздвигаются шире. Настолько, что Князев идеально уместился между ними, своим пахом прижимаясь ко мне. Позволяя прочувствовать его желание и возбудиться ещё больше.

— Твоя рука, — не глядя на него произношу первое, что пришло на ум, как ты…

— Не думай об этом, — сбивчиво.

Спускает кружевную ткань по моим грудям, тут же подхватывая полушарие, и жадно сминая его длинными крепкими пальцами. Опускается ниже, и обхватывает губами и без того напрягшийся сосок. Всасывает, обводя его языком и следом проделывает то же самое с другой грудью.

Судорожный вдох. Мой…

Я снова тихо застонала, выгибаясь в спине и подставляясь под его горячий рот. Стена рушилась на глазах. Я рушилась. Осыпалась, растекалась, словно лёд, брошенный на солнцепёк. Недопустимо и… это почти самоубийство.

Почувствовала, что осталась без бюстгальтера и открыла глаза. Подняла голову, туманным взглядом рассматривая его макушку, спускавшуюся всё ниже. Он опустился передо мной на колени, не отрывая губ от увлажнённой кожи. Языком пробежался по дрожащему животу, обводя пупочную впадину, и оттягивая пальцами резинку трусиков. Ниже. Ещё… пока не отошёл от меня полметра, чтобы свести мои колени и стянуть бельё до щиколоток.

Трусики смял в кулаке и поднял голову, чтобы перехватить мой взволнованный взгляд.

— Ты позволишь, — поднял руку, в раковину бросая стринги. Его глаза были полны чего-то, что заставляло меня против воли возбуждаться ещё больше.

Я промолчала. Не сказала "да", но и не дала отмашку. Только сглотнула накопившуюся слюну и нервно дёрнула уголком губ.

Я не прощу себе эту слабость. Наверняка. Сожру себя с потрохами как только всё закончится. Я знаю себя…

Это будет самокопание и самобичевание, с которым я, скорее всего, не смогу справиться.

А когда его ладонь легка на мою промежность, с губ сорвался неконтролируемый и тяжёлый полустон. Он едва не сжёг мне глотку. Чуть не лишил сознания. Учащённое дыхание напрочь выбило остатки здравых мыслей.

Сильней… Нажми сильней.

Пульсация в области клитора была настолько сильной, что, я уверена, он тоже это почувствовал.

Почувствовал, а потому, улыбнулся и, облизнувшись, полностью сел на корочки, снова разводя мои колени в стороны. И, снова, будто читая мысли, сильнее надавил на клитор, срывая тихий всхлип с моих губ.

Я так хотела, чтобы он был во мне. Сейчас. Там… глубоко. Заставляя забыть о том, что такое дышать.

Постаралась отвлечься от всего. Просто закрыть глаза, погружаясь в ощущения. Впитывая прикосновения и обжигаясь. Его пальцы раздвинули складки, находя клитор и мягко надавили снова. Затем обвели. Медленно и мучительно. Снова и снова. Вынуждая меня хрустеть позвонками и