Шрифт:
Закладка:
– Джон!
Двери в некоторые комнаты открыты настежь, и дождь колотит в окна. Ощущение такое, будто я на огромном корабле, раскачиваюсь на волнах, и в любой момент вся эта посудина может опрокинуться и потонуть в пучине.
Спичка догорает, и я роняю её на пол. Чёрная тень скользит по коридору. Силуэт мужчины. Я вижу лицо и плечи, тонкие, словно бумажный лист, а книзу его тело размывается и тает.
Я отступаю, зажигаю ещё одну спичку, бросаю её, и тень растворяется в воздухе, вырастая в другом месте.
– Помоги мне, Лиза!
– Иду!
Собравшись с силами, я зажигаю ещё одну спичку и, выставив мерцающий огонёк перед собой, продолжаю свой путь, оглядываясь через плечо.
Дверь мистера Спенсера в конце коридора. Она приоткрыта, и я вижу грязную одежду, брошенную на изголовье кровати, пустые стеклянные бутылки, выставленные аккуратными рядами на комоде. Постель смята, тёмный контур пота остался на простыне. Вонь стоит страшная. Джон здесь, забился в угол, дрожит.
– Я видел тени с тех пор, как мы приехали сюда, Лиза, – говорит он. – Я только притворялся, что не вижу.
Так и знала, но зачем он врал?
Схватив его за плечи, я прижимаю его к себе, глядя ему в глаза.
– Зачем ты это сделал? Я-то думала, что схожу с ума.
– Я испугался. Они хотят забрать меня с собой. Я решил, что если не обращать на них внимания, они…
– Тебе нечего бояться. Я никому не позволю обидеть тебя. Ты обязательно поправишься. Но для этого нам надо уйти отсюда. Я знаю, где мы можем спрятаться.
Он смотрит на меня, но молчит.
– Мы так и будем убегать всю жизнь, Лиза?
Да, если потребуется.
Спичка догорает, и дождь с такой силой бьёт в окно, будто наш корабль уже потонул и мы стремительно погружаемся на дно. Волны дождя прокатываются по оконному стеклу, и я встаю рядом с Джоном, чтобы выглянуть во двор, – тени приближаются к дому.
– Иди без меня, – говорит он. – Я буду только тормозить тебя.
– Ни за что.
Я думаю о Джордже и его семье, наверное, они укрылись в подвале своего дома и спокойно ждут, когда утихнет гроза. Мы сможем добраться до амбара, я знаю, что сможем. Будем бежать, сколько хватит сил.
В конце коридора разбивается окно, и я слышу, как потоки воды заливают дом.
– Не отходи от меня ни на шаг, – говорю я, помогая Джону встать.
Я зажигаю ещё одну спичку и высовываю голову в коридор, – смотрю налево, затем направо. В такой темноте ничего не видно, но если крепко зажмуриться и бежать, мы сможем…
Перед нами вырастает тень женщины.
– Кто вы? – спрашиваю я, но она не отвечает.
Она приближается к нам, протягивая руку, затем проходит сквозь меня и хватает Джона за плечо, тянет его к окну.
– Отпустите его! – кричу я, бросая в неё спичку. Крошечный, трепещущий огонёк даже не долетает до неё. Он падает на пол – пшик – и гаснет.
Я зажигаю ещё одну спичку, размахиваю ею перед ней, и на мгновение её лицо озаряется. Молочно-белые глаза впиваются в мои, и в следующую секунду они разлетаются на куски. Её будто ветром сдувает, и она исчезает в полу.
Я снова зажигаю спичку и тяну Джона в коридор, даже не удосужившись осмотреться. Мы спешим, заворачиваем за угол и направляемся к лестнице. Дом снова содрогается. В коридоре падает картина, и рама трескается. Осколки стекла летят к моим ногам.
Когда мы проходим мимо комнаты Чарльза, я захожу внутрь и смотрю в окно. Появилось ещё несколько теней, они плывут из леса, наводняют долину, перелетают через каменную стену. Свет пронзает небо, словно нож, рассекая тонкое место.
Лиза!
Две тени возникают позади нас, вырастая из пола. Они хватают Джона за руки и поднимают его. Его ноги болтаются над полом, и они тянут его в коридор.
– Нет!
Я снова зажигаю спичку и бросаю в них. Затем снова и снова, наконец, хватают Джона за щиколотку и тянут к себе.
– Прекратите!
Джон падает на пол, заходясь в кашле.
В коробке остаётся всего семь спичек, а теней так много.
– Сможешь спуститься вниз?
– Дай… дай мне… минутку… отдышаться, – говорит он, снова кашляя.
Держись за меня.
Я подхватываю Джона на руки и несу его. Несмотря на свою худобу, он на удивление тяжёлый, и я медленно спускаюсь по ступеням. Руки болят. Я ни за что не сумею дотащить его до амбара. Нет. Что я говорю! Конечно, сумею. Я должна. Иначе весь этот дом и все, кто в нём находится, в смертельной опасности – их может затянуть на другую сторону, как груду камней и того детектива.
Через сломанную парадную дверь я вижу искрящийся проход в иной мир, его края сверкают электрическими разрядами. В ослепительном сиянии вырисовывается силуэт мужчины; шатаясь, он пробирается к нам. Я узнаю его походку, очки, которые ни с чем не спутаешь.
Детектив.
Он вытягивает руку перед собой, протискиваясь через проход. На мгновение свет будто взрывается, он проходит через тонкое место и валится в мокрую грязь.
Небо разверзается, озаряя всё вокруг таким ярким сиянием, что мне не видно теней, но я знаю, что они близко. И скоро в дом проберутся новые.
Детектив ползёт на четвереньках к крыльцу, хватается за перила и поднимается. Спотыкаясь, он заходит в дом и видит меня. Джон обхватывает меня руками за талию, прикрываясь мной, словно щитом.
– Ты, – говорит он, задыхаясь. Дождь стекает по его лбу. – Что ты со мной сделала?
Я не отвечаю.
Он потирает голову, нащупывая шишку.
– Ты ударила меня.
– Нет, – говорю я. Кажется, он не помнит, где побывал. Или не может вспомнить. Наверное, это слишком тяжело принять.
Он проталкивается мимо меня к двери в подвал и распахивает её, зовёт на помощь, и толпа людей откликается снизу.
Возле парадной двери появляются новые тени, они будто дразнят меня, подначивают выйти в ураган. Семь спичек. Всё, что у меня осталось.
Мне нужно что-то ярче. Сигнальный фонарик в моём тайнике, в подвале, со всеми остальными вещами.
Я ругаю себя за то, что не захватила его с собой.
Нужно что-то придумать, причём быстро.
Пока я ломаю голову над решением, меня осеняет. Можно ненадолго спрятать Джона, тихонечко пробраться в подвал и принести фонарик. Тени таят
