Шрифт:
Закладка:
Вот и отдохнул. Вот и почитал книжку…
И да, сначала люди старались не замечать разговоров, старались не обращать внимания на мат, но потом… Сидящая неподалёку от выпивающих работяг старушка заметила:
– Может вы найдете себе для распития более подходящее место?
– Мать, не трынди. Видишь, люди устали? – откликнулся один из шестерых. – Люди ведут себя тихо, с уважением к остальным людям. Дай ты нам пообщаться? А хочешь, мы тебе нальём?
– Да что вы себе позволяете? – фыркнула женщина. – Какая я вам мать? Будь на моём месте ваша мать, вы бы также ей ответили?
– Ой, мать, не обижайся, но и без твоих нравоучений как-нибудь проживем. Расслабься, следи за дорогой, – сказал другой.
По салону автобуса пронесся негромкий говорок возмущения. Кто-то из сидящих впереди даже предложил водителю остановить возле ближайшего пункта милиции.
– Да вы чего? Мы же просто сидим, никого не трогаем! – крикнул самый молодой из шестерки. – Чё вам всё не так-то? Чё вам надо?
Оставить так? Проглотить подобное поведение и тем самым дать понять этим молодчикам, что им позволено вести себя как хотят?
Эх, а ведь всего лишь хотел просто проехаться до Москвы, читая книгу…
Ну да, расскажи о своих планах Богу и тогда он с радостью посмеется над ними.
– Ребята, не нужно пить, вы всё-таки в общественном месте! – обернулся я на сидящих позади.
– А ты вообще завали хлебало, пока тебе не помогли! Дай людям расслабиться! Или тоже стаканину хочешь? Так подходи, мы накатим! – отозвался молодой.
Теперь внимание сидящих переключилось на меня. Я вздохнул. Эх, если сейчас начинать драку, то пострадают остальные пассажиры, а если ссаживать этих уродов, то тоже могут люди пострадать.
Пришлось подняться. Шестерка затихла, когда я встал в проходе. В салоне сидело ещё семь человек мужчин, но они опускали глаза под моим взглядом.
На меня пялились только шестеро и женщины. Двое детей вертели головами, пытаясь понять – что происходит, почему взрослые ругаются.
Молодой поднял налитый до половины граненный стакан и поманил к себе. Мол, давай, хватани и закрой варежку. Но я не пошел к ним за обещанным стаканом, а двинулся в сторону водителя. Подойдя к нему, я услышал:
– Парень, ты бы не совался. Они сейчас бутылочку раздавят и потом будут храпеть всю дорогу. Я этих ушлепков знаю, они постоянно так…
Вот так вот. Сядь на место и не отсвечивай. Стань соучастником нарушения. Будь равнодушен к тому, что творится позади…
Водителю на вид было лет пятьдесят. Один из тех, кто крепок ещё душой и телом. В эти времена рулям ещё не поставили гидроусилители или электроусилители, так что для того, чтобы свернуть тугую баранку, требовалось немало усилий.
Крепкий, но не любящий конфликтов. Оно и понятно – ему и его товарищу нужно рейс завершить, а дальше отдохнуть и снова в рейс, смотреть своё повторяющееся кино.
– Товарищ водитель, остановите, пожалуйста, – попросил я вежливо.
– Да хорош тебе… Их же шестеро.
– И что? Я один, а это уже немало, – хмыкнул я в ответ. – Неправильно позволять им совершать правонарушение на глазах детей. А уж если они полезут к женщинам…
– Я тебя понял. Будь осторожнее, парень, – проговорил водитель и направил машину к обочине.
Я повернулся к сидящим позади и проговорил:
– Ребята у меня к вам предложение – либо вы сейчас выкидываете бухло и едете до конечной точки спокойно, либо мы сейчас выйдем, и я на пальцах объясню вам правила поведения в общественном транспорте.
– Чё? Герой, чё ли? А не хочешь ли ты, герой, пойти на х..? – поинтересовался тот самый молодой, который недавно предлагал мне выпить.
– Слышь, не мельтеши! Сядь на место и не отсвечивай! – проговорил один из сидящих.
– Я сделал предложение, два раза повторяют для глупых. Вам нужно повторить второй раз?
– Не нужно, мы сейчас выйдем, – проговорил один из тех, кого можно назвать старшим по возрасту. – Только не обессудь, паря, мы тебя трогать не хотели. Сам нарвался.
Я вышел первым на морозный воздух. Драться не хотелось, но как ещё наставить на путь истинный заблудших овец? Только настучав по мордасам и желательно никого не покалечив, чтобы не было потом заявлений в милицию.
Из задних дверей неторопливо вышли мужчины, поддавшиеся влиянию «смелой воды». Блин, как же не хотелось метелить этих работяг. Ведь у них по любому были семьи, были дети, которые ждали отцов домой. И только желание показать себя круче остальных, возвыситься над другими и безнаказанно бухнуть в автобусе могло перевернуть жизнь на «до и после».
К окнам прилипли женские лица. Одна детская мордашка была оттащена от стекла заботливой ладонью.
– Ну что, полудурок, сейчас мы тебя тут и закопаем, – проговорил молодой. – Чё ты залупаешься, как х.. перед ..лей?
– Выкидывать точно не собираетесь? – на всякий случай спросил я.
Пока ещё есть расстояние, пока ещё не сделан первый удар, после которого уже будет трудно остановиться.
– Не, не собираемся, – покачал головой молодой. – За бухло деньги уплочены, а тебя мы в первый раз видим...
– А я бы вам тоже посоветовал выкинуть, молодые люди, – раздался за моей спиной старческий голос.
Я обернулся. Мужчина престарелых лет спустился за мной следом. Он выглядел интеллигентно со своей палочкой-тростью и бобровой шапкой. Сейчас он снял очки и начал убирать их во внутренний карман пальто.
– Слышь, отец, заберись в автобус, – буркнул старший. – А то ведь и зацепить можем нечаянно.
– Я не для того воевал, чтобы в автобусе ваш перегар нюхать, – процедил старик. – Уж парочке-то точно по черепушке огрею, а дальше хоть трава не расти.
Трое из шестерых переглянулись между собой. Они не ожидали, что мне придет подмога.
– Да в самом деле, задрали эти бухарики! – к нам присоединился ещё и один из водителей.
В его руках была монтировка. Второй водитель вылез наружу с большим гаечным ключом.
– В самом деле задрали. Напьются, облюют всё вокруг, а нам потом убирай. Выкидывайте бухло, мужики, а не то тут и останетесь, – угрюмо высказался второй.
– Да вы чего, черти, совсем страх потеряли? – взвился молодой.
Он выхватил из
