Шрифт:
Закладка:
Я сбилась, и поэтому снова заставила себя начать считать на латыни.
Один, два, три…
Альфа Баев был родственником и близким другом Этьена… Он же выкрал меня из замка Этьена. При этом сам Этьен делал всё, чтобы не допускать врачей Баева до ведения моей беременности. При этом Кирилл Баев вроде бы убеждал Этьена, что действует ему во благо, и в тоже время горячо поддерживал мою независимость от Этьена. Как он сам говорил несколько раз — дабы искупить ошибку прошлого. Мол, один из его бет ошибся, бросив меня — несчастную сиротку — на произвол судьбы. Вроде как он сам даже и не знал о моем существовании… Только вот… доброго мецената, который отвалил кучу денег бабушке и дедушке, звали не как нибудь, а Владимир Баев.
Кирилл Владимирович упомянул, что это, мол, обычная практика в их стае. Но как так могло получиться, что мне не забыли выплатить материальную помощь, но забыли взять в стаю?
Всё ли было так, как говорил Альфа Баев — или его сожаление об упущении беты всего лишь повод…
Не думаю, что наследник не поинтересовался, по какой причине была переведена крупная сумма со счета его отца.
Впервые я серьёзно задумалась об этом.
И отчётливо поняла, что без личного защитника меня попросту сожрут. Не одни, так другие…
..семьсот восемьдесят три, семьсот восемьдесят четыре…
Мир оборотней слишком патриархален для выживания в одиночку. Особенно в моём случае.
..семьсот восемьдесят пять, семьсот восемьдесят шесть…
А что если Гильермо не просто так появился в Шотландии? Да ещё сразу после того, как альфа самки помогли мне. Что если это знак присмотреться к бете?
..семьсот восемьдесят семь, семьсот восемьдесят восемь…
Гильермо — сильный, обладающий властью воин, способный защитить и меня и мою дочку. Да он на самом деле был идеальный кандидатом.
…семьсот восемьдесят… Сбилась!
Накрывшись с головой одеялом, я тихонько хихикнула.
— Здравствуйте, меня зовут Тая. Мне тридцать годиков. Я беременна, насильно увезена оборотнем во Францию, собираюсь родить ребёнка со дня на день… А ещё я собираюсь выйти замуж по расчёту за… хм …не отца своего ребёнка.
Звучит как тема ток шоу.
Внутри меня что — то недовольно рыкнуло.
— Молчи, — рыкнула я в ответ своему внезапно проявившемуся сумасшествию. — Нам без него будет только лучше.
Сумасшествие — то есть волчица, явно не соглашалась с моими выводами, но я не желала её слушать. Перевернувшись на бок, я сладко зевнула, и…
Увидела немигающие жёлтые глаза оборотня, склонившегося надо мной.
— Отрасти хвостик, — протягивая жадные руки к моей набухшей груди протянул Этьен по — английски. И не спрашивая разрешения, атаковал мой рот.
Это неправильно, это вредно… я, кажется, забыла обо всём на свете.
— Отрасти хвостик, — прошептал Валуа, кусая моё ухо. — Ну…
Я резко дернулась и… проснулась.
С ужасом осознав две вещи: я возбудилась. И у меня вырос хвост.
Глава 12
Когда — то я заставляла себя существовать в одиночестве. Не думать о замужестве, не мечтать о детях. Теперь же…
… всё перевернулось с ног на голову.
Приняв непростое решение в отношении Гильермо и своего будущего, я стала выстраивать новую «себя» по кусочкам.
Заставляя забыть всё, что так или иначе связано с Этьеном.
Забыть о том, что мужчина может обмануть, может причинить боль — и использовать женщину самым низким образом.
Я как могла боролась с возбуждением, которое теперь накатывало почти каждую ночь — и чем ближе время подходило к полнолунию, тем сильнее становилась моя тоска по … физическому удовольствию. Самое ужасное, что всё это происходило ночью, во снах — и я не знала, как с этим бороться. Пока контролироваться свои сновидения у меня не получалось.
Зато в остальном я действовала с разумной расчётливостью, осторожно присматриваясь к Ги как к потенциальному супругу.
Смогу ли я довериться ему до конца? Смогу ли доверить ему своего ребенка — которая когда — нибудь станет называть его своим отцом…. Смогу ли когда — нибудь лечь с ним в одну пастель?
Наивная девчонка внутри меня пыталась наивно убеждать, что это не главное; что Ги согласится и на «дружеский» брак, но…
… чтобы там не говорил сейчас сам Гильермо, я знала, что однажды этот день настанет — и мне лучше подготовиться к нему заранее.
Надо признать, мне очень повезло, что Гильермо нашёл способ добраться до замка Рамзи — рядом с ним я не чувствовала себя ни одинокой, ни беззащитной. Он успешно ограждал меня от едких замечаний Али; носил на руках, когда я начинала чувствовать себя плохо (слабость понемногу снова нарастала, но врачи были убеждены, что если всё продолжиться с той же скоростью, у меня хватит сил на естественные роды); заставлял меня дышать свежим воздухом, когда я не хотела гулять, и съедать обед, когда я забывала о еде.
Гильермо был просто идеальным другом.
При этом он никогда не навязывал своё общество, всегда оказываясь рядом, когда я в нём нуждалась; и в то же время вежливо отступал в сторону, когда мне хотелось побыть в одиночестве.
А ещё он с нескрываемым восторгом ждал рождения моей дочери. Не как наследницы, не как продолжательницы рода — а просто маленькой беззащитной девочки, которая должна была сделать наш мир чуть светлее.
— Она будет такой же красавицей, как и её мама, — улыбался он, трогая мой живот. — Малышка станет моим якорем — целью моей жизни.
И несмотря на то, что Альфе Рамзи эта фраза отчего — то сильно не понравилась (у оборотней имелись приемные дети — но только в случае, если биологические родители погибали), я улыбалась в ответ Гильермо — заставляла себя улыбаться, мысленно повторяя как мантру одну единственную фразу: он хороший, он добрый, он сильный. Ги, как бета огромной стаи, сумеет защитить и меня, и мою дочку.
Это было нелёгкое решение — но я не видела другого выхода из сложившейся ситуации. Мир оборотней принадлежал мужчинам, и без Гильермо моя дочка, да и я сама, могли оказаться беззащитными перед происками Валуа.
Все живущие в замке, казалось, чувствовали изменения, происходящие между нами — и принимали их, за исключением разве что Али — но её однажды резко оборвал сам Гильермо, спросив с издевкой, зачем она находится в замке Рамзи, если не может мне ничем помочь?
Александр
