― Какой авиакомпанией мы летим? ― спрашиваю я. Я достаю из сумки свой паспорт, чтобы перепроверить, на месте ли он.

― Мы летим частным рейсом. На обратном пути ты поймешь почему, ― говорит он, заводя машину.

Кайлер обычно летал частными рейсами или первым классом. Я не часто бывала с ним в его поездках. Всегда были только он и его сотрудники, пока я управляла всем из дома. Приятно, когда спрашивают о поездке, а не просто бросают без раздумий.

Мы почти не говорим по дороге. Я чувствую энергию Джейка, хотя он молчит, и понимаю, что он не знает, что мне сказать, и я чувствую то же самое. Когда мы наконец приезжаем в аэропорт, нас быстро ведут к частному самолету. Мы устраиваемся, и Джейк садится напротив меня.

― Хочешь поговорить об этом? — спрашивает он.

Стюардесса предлагает каждому из нас по бокалу шампанского. Джейк отказывается, а я с радостью принимаю бокал.

― Поговорить? ― спрашиваю я, прежде чем выпить весь бокал с пузырящейся жидкостью. Как только она заканчивается, я оглядываюсь через плечо и прошу еще один. Когда я поворачиваюсь обратно, он у меня перед лицом и опускает верх моей рубашки. Джейк морщится, когда видит следы, затем находит глазами мои, и я вижу в них сожаление, когда он закрывает их на несколько секунд, делая глубокий, успокаивающий вдох.

― Больно? ― Мягкость и тревога в его голосе удивляют меня.

― Нет, ― говорю я ему. ― Не больно.

Джейк отпускает мою рубашку, и она падает на место, когда он садится обратно. Я беру второй бокал шампанского и выпиваю его так же быстро, как и первый.

― Ты стала алкоголичкой с тех пор, как я видел тебя в последний раз? ― спрашивает он, улыбаясь.

― Полеты заставляют меня нервничать.

― Ты должна была сказать мне. Я бы мог тебе что-нибудь принести.

Я поднимаю бокал и говорю:

― Это отлично помогает.

― Если ты так говоришь, ― улыбается Джейк.

Мы взлетаем, и одной рукой я обхватываю подлокотник, а другой держу бокал с шампанским так крепко, что он может разбиться в любой момент. Джейк молча изучает меня, пока мы поднимаемся в воздух. Как только загорается свет, давая понять, что мы можем передвигаться, я поворачиваюсь назад, чтобы поискать стюардессу и попросить еще один бокал, но тут мне в голову приходит мысль, и я выплевываю слова, даже не успев подумать.

― Ты же не торговец людьми, правда? Ты же не собираешься продать меня, когда мы сойдем с самолета?

― Я не планирую продавать тебя. Ты слишком дорога, чтобы от тебя избавиться.

― Это не так. ― Я улыбаюсь, беря еще один бокал.

― Незаменимая, ― слышу я его бормотание под нос. Шампанское наконец-то действует, и я чувствую себя немного лучше, отстегиваясь. ― Если ты устала, сзади есть кровать.

― Там ты спишь с другими людьми? ― спрашиваю я.

― Нет, я же говорил тебе… ― О да, Джейк ни с кем не спит, он только занимается с ними сексом. ― Я вижусь кое с кем. ― Когда эти слова покидают его рот, мое сердце замирает, а тело напрягается, когда я достигаю двери, ведущей в спальню.

Вижусь кое с кем.

Вот чем мы занимаемся?

Видимся с другими людьми?

Полагаю, мы никогда не обсуждали, что мы будем друг у друга единственными, так что это справедливо, но я надеялась…

И опять же, у нас был только секс.

Отличный секс.

Если хорошенько подумать, то кроме него едва ли было что-то другое.

Обернувшись, я вижу, что Джейк наблюдает за моей реакцией.

― Ты ничего не скажешь? ― спрашивает он.

― Тебе нужны поздравления? ― спрашиваю я, злясь и не понимая. ― Я ни с кем больше не виделась. Я не знала, что мы так делаем.

― Я не трахал никого другого, Ориана. Я имел в виду, что виделся с психотерапевтом… Чтобы получить помощь.

О. О, сахарок, теперь я чувствую себя виноватой. Но я рада, что он это делает. Это ради меня? Или ради себя? Надеюсь, ради себя.

― Это помогает?

― Я был всего на двух сеансах, но да, думаю, что возможно. ― Джейк барабанит пальцами по сиденью.

― Хорошо, ― шепчу я.

Затем я направляюсь в спальню и отключаюсь на кровати.

ГЛАВА 25

ДЖЕЙК

Ориана не отвечает, когда я стучу в дверь. Она пробыла там весь полет, и я ее не видел. Я думал, что дам ей немного пространства, не понимая, что она нервный пассажир.

Наверное, мне следовало задать ей вопрос.

Но для меня это все в новинку.

Ни разу в жизни у меня не было романтических отношений с кем-то.

Я трахаюсь.

И мне нравится трахаться.

Я даже хорош в этом.

Но это ― она ― для меня в новинку.

Я не знаю точно, откуда взялось это изменение или когда я начал хотеть ее не только ввиду секса. Но вот оно здесь, охрененно тяжелое действо, как неподъемная ноша, и всему виной она. Как я восприму все, если Ориана решит больше не встречаться со мной? Я постараюсь уважать ее решение, но, блядь, это будет тяжело.

Постучав еще раз, я жду, пока Ориана ответит, и только после этого открываю дверь. Я застаю ее распростертой на кровати, волосы в диком беспорядке выбились из пучка, и крепко спящей. Подойдя ближе, я касаюсь ее ноги.

― Ориана. ― Она не шевелится. Я сажусь на кровать рядом с ней и легонько трясу ее за плечо. ― Ориана…

Она шевелится, и когда она это делает, ее рубашка сбивается вниз, и ее груди вываливаются из нее.

Блядь.

― Ориана, ― говорю я вновь теперь уже громче. Она открывает глаза и потягивается. ― Твоя грудь вылезла. ― Она смотрит вниз и автоматически поправляет рубашку. Приняв сидячее положение, Ориана тянется к другому краю кровати, берет лифчик и надевает его под рубашкой, делая эту девчачью вещь, когда они надевают или снимают лифчик, используя рубашку для приличия.

― Я не могу спать в лифчике. Косточки впиваются, ― тихо говорит она, вставая. ― Мы прилетели?

― Да, ― отвечаю я и на