– Нет.

– Но почему, Джерри, чёрт возьми?! – Сэт вскочил.

– Давай до кучи еще вооружимся осиновыми кольями, посыплемся солью и обольемся святой водой?!

– Я это не предлагал.

– А какая разница? – Джерри посмотрел на него исподлобья.

– Сделай! – протянул бумажку Сэт. Джерри схватил ее, смял и сунул в карман джинсов.

***

Утро воскресенья Лина посвятила работе над проектом.

За окном комнаты видны одноэтажные дома с разноцветными черепичными крышами. Вдалеке, на Главной улице, высились многоэтажки, а еще дальше, за Второй Западной, многовековые деревья.

Лина сидела в своей спальне, закинув ноги на стол. Ее комната уже не походила на детскую, как раньше, розовую и в рюшках. Обои она сама переклеила два года назад, удивив родителей внезапностью решения. Тогда она пришла домой с тремя рулонами обоев оливкового цвета, купленными на первые заработанные деньги в летней школе для семилеток. Стол со стулом, широкая кровать, кресло–мешок возле книжного шкафа – вот и все ее теперешнее убранство. Но на полке еще стояли любимые куклы. С ними Лина не планировала расставаться даже после замужества.

Лина бесцельно водила ручкой по бумаге, а в итоге вышло «Джерри» и сердечко. Она скомкала лист, потом расправила и засунула в ящик стола. Лина усмехнулась. Как маленькая. Но это совсем не то, на что намекала Келли. Ее не интересовало его место жительства, положение или что–то еще. Детектив просто не шел у нее из головы. Его слегка впалые щеки, суровый взгляд из–под светлых бровей. И этот поцелуй, неожиданный и прекрасный, как во сне.

– Так, хватит! – она тряхнула головой и принялась за дело.

Работа над ее выпускным проектом «Динамика развития законодательства против домашнего насилия» продвигалась отлично. Она работала волонтером на мероприятиях центра защиты женщин и детей, потому и выбрала такую тему. Теоретическая часть была давно готова. Не зря Лина просиживала в библиотеке столько недель подряд, осталось лишь подобрать примеры из реальной жизни. Уже третий день Лина атаковала интернет до глубокой ночи, листала старые газетные выпуски и приговоры суда. Она уже нашла ужасающий случай десятилетней давности, где отец зарезал все семейство и получил пожизненный срок. Тридцатилетней – типичный случай о том, как муж избивал жену, он отделался лишь финансовыми потерями, но огромными, поэтому Лина и выбрала именно его.

С другими десятилетиями дела обстояли трудней. Ничего выдающегося нарыть не получалось. Ей хотелось провести сравнение пяти случаев из каждого десятилетия с приведением общественного мнения и норм законов за тот период. Тут она наткнулась на статью девяносто пятого года. Вроде интересно, пойдет в девяностые. Статья озаглавлена «Женщина получила двадцать лет за убийство мужа и поджег».

«Сегодня, 20 сентября 1995 г., печально известная Натали Чек, в девичестве Скаймолд, осуждена на двадцать лет лишения свободы с отбыванием наказания в Бринмудской тюрьме строго режима. В зале суда прокурор требовал назначения максимально возможного наказания в виде тридцати лет заключения, так как Натали хладнокровно подожгла дом в густонаселенном районе, что угрожало гибелью многих людей. Однако, адвокату удалось снизить срок, предоставив доказательства наличия у обвиняемой смягчающих обстоятельств.

Напомним, что 13 июля текущего года Натали Чек совершила жестокое убийство своего мужа, всадив нож в область сердца, а затем подожгла дом неизвестным воспламеняющимся веществом с целью сокрытия содеянного. Мужчина был еще жив, когда огонь добрался до него.

Судебное разбирательство в Блэкфилдском городском суде длилось два месяца, за это время состоялось семь судебных заседаний. Сегодня перед зданием суда собрался стихийный митинг, народ требует защитить их от убийцы. После заседания прокурор вышел к людям с новостями о вынесенном судебном решении и сообщил, что будет подавать апелляцию в окружной суд, чтобы увеличить срок заключения»

Лина сделала пометку. То, что надо! Далее шла черно–белая свадебная фотография.

Он высокий, подтянутый, светловолосый (точнее сказать не получалось, на фото волосы были серыми), а она брюнетка, ниже его ростом, в плохо сидящем платье, на первый взгляд невзрачная, но сияющая улыбка делала ее привлекательной.

Лина увеличила фото, чтобы разглядеть лица, и потеряла дар речи. Не может быть! Она дрожащими руками распечатала статью с фотографией. Взяла телефон и набрала номер, но сразу отменила звонок. Почему–то звонить было страшно.

– Спокойно! – сказала она вслух. – Ты ничего не узнаешь, если не поговоришь.

Лина в нерешительности побарабанила по столу, потом схватила телефон и набрала номер Мэрри Эш, одноклассницы, с которой за год перемолвилась максимум десятком слов.

– Мэрри, привет. Это Лина.

На том конце возникла долгая пауза, а потом неуверенное «привет».

– Мэрри, мне очень нужна твоя помощь. Ты же живешь в таунхаусе на первой западной?

– Да.

– Скажи, пожалуйста, какой из них сдают в аренду.

– Зачем тебе?

– Мне нужно встретиться с одним человеком, который сейчас там живет.

Мэрри не стала спрашивать, с кем. А если она и догадалась, не стала говорить колкостей, за что Лина была очень благодарна.

– Сейчас узнаю, – Мэрри положила трубку, были слышны ее шаги и стук закрывающейся дверь.

Мэрри не было секунд двадцать, за это время Лина успела погрызть ногти, испортив маникюр на мизинце, и поругать себя за это. Почему она так нервничала: из–за случайного открытия неприятных родственных связей, из–за предстоящей встречи с Джерри, при чем у него дома – она объяснить не смогла бы даже себе.

– Лина, ты здесь?

– Да! – она сжала трубку

– Красный таунхаус, второй от дороги.

– Мэрри, я твоя должница. Спасибо!

Лина положила трубку и откинулась на спинку стула. Внутри все клокотало, было волнительно увидеть Джерри после вчерашнего, но страшно показывать ему эту фотографию. Лина чувствовала, что за ней скрывается какая–то тайна. Она вытянула из кучи вещей в шкафу зеленые брюки с завышенной талией и белую укороченную широкую футболку с надписью на груди «Я люблю Динвуд». Оделась и осмотрела себя в зеркале. Идеально. Все прикрыто, но подчеркнуто. Между брюками и футболкой не видно ни сантиметра кожи, но если поднять руки, можно увидеть даже лифчик. Значит, этого делать не стоит. «Ты ж не в постель его затащить решила?» – вслух сказала она своему отражению. – «Ну, по крайней мере, не сегодня… Да, уж, я становлюсь похожей на Келли». Второпях расчесала волосы, нанесла прозрачный блеск для губ.

Лина одела кроссовки и за двадцать минут добралась до нужной улицы. Сердце стучало от нетерпения, но девушка заставила идти себя спокойно. Детектив имел свойство подстерегать ее в неожиданных местах, не хотелось бы попасться запыхавшейся возле его дома.