Шрифт:
Закладка:
Она хотела спросить, что именно его ранит, но не осмелилась, вместо этого задумчиво смотрела на него. Она понимала, что то, что он ей говорит сейчас — это только потому, что она девушка, между парнями он это вообще не обсуждает, особенно такими же сильными, как и он сам.
— Ту Ге, а в бизнесе, чем именно вы занимаетесь?
— Игорный бизнес, кладу выигранные деньги под высокий процент. Хотя большинство денег приходит от продажи медицинский товаров, я являюсь дистрибьютором одного товара, все, кто хочет его перепродавать, сотрудничают со мной, а другие конкуренты не пробиваются. Так или иначе всем, кто хочет продавать лекарства, приходится сотрудничать со мной. После открытия казино они ещё больше стали меня превозносить. Полиция не осмеливается вмешиваться, каждый день в казино со счета на счёт перетекает по тридцать-сорок тысяч, представь, сколько в год. У меня около сорока работников, каждый получает сполна, около восьмидесяти процентов оседает вне моего кармана, я не такой человек, что мне важны все эти сбережения. Когда я развёлся с женой… у нас осталась восьмилетняя дочь, я отправил её учиться за границу, она и не хочет возвращаться. Да я и не заставляю, откуда я знаю, что со мной потом будет.
Цин Ни волнуясь сказала:
— Вы же прекрасно знаете, что всё это не к добру, зачем идёте этой дорогой?
— Я ведь только что тебе всё объяснил, я не хочу жить мещанской жизнью и в итоге умереть.
— Ну в простонародье говорят, кто лезет на рожон — соберёт все шишки на голову, не нужно так выделяться особенно в этом городе, — начала убеждать его Цин Ни.
Он посмотрел на неё.
— Я в тебе не ошибся, ты мыслишь прямо, как я… Быть разбойником для меня — прямая дорога, но я тоже своего рода отступаю от канонов. Насилие? А когда служишь, разве нет его? А когда вооружённым путём власть получаешь? Разве коммунистическая партия не опирается на вооружение? Короче говоря, тот у власти, у кого силы больше. Всему этому я научился в армии, дисциплине я тоже там научился. Человек, которого я сегодня ударил, вздумал восстать и получил своё. Наша сила не оборвала ещё ничью жизнь, а имея оружие, мы так и не захватили власть. Один мудрец мне говорил, что китайцы только и признают грубую силу, ты подай им демократию — они взбунтуются. Кто из правителей за всю историю Китая не опирался на грубую силу? Нужно убить курицу на глазах у обезьян, чтобы они не возмущались.
— Х-ха, ты поставил в один ряд насилие и китайскую революцию? У китайской революции была теоретическая фундаментальная основа, да и промежуточная цель была, вместе с партией. Цель — осуществление коммунизма.
— Ну а я добился богатства и того, что люди мне кланяются. Но при этом я также занимаюсь хорошими делами, в том году я пожертвовал в бедные районы более двадцати миллионов юаней.
Цин Ни смотрела на него и понимала, что в нём масса мужского обаяния.
— Что, по-твоему, величайшая катастрофа? — спросил он резко.
— Катастрофа?
— Человеческое бедствие.
— Ты веришь? — спросила она.
— Да, — кивнул он.
— Даже ты веришь этому предсказанию, — сказала она.
— Как не верить? Это, и правда, может произойти.
— Я думаю, эта книга — вздор. Ту Ге уже половина двенадцатого, мне нужно домой.
— Я провожу.
— Не нужно, спасибо.
Позвонил Ван Тао, сказал, что он уже в городе и хочет увидеть свою любимую. Цин Ни, возбуждённая предстоящей встречей, меняла гардероб. Она надела топ, новые брюки и солнцезащитные очки, которые купила накануне.
Телефон снова зазвонил, она сказала, что уже спускается. Они собирались поужинать вместе. Ей нравился он, она очень хотела его увидеть, но не чувствовала к нему физической страсти, и это её пугало. У Цин Ни было несколько парней за всю жизнь, и ко всем она испытывала страсть.
Она увидела Ван Тао и не испытала этой жажды. Он же, напротив, был страстным, зайдя и кинув кучу вещей, он сразу набросился с объятиями на Цин Ни. Он тяжело дышал, сунув руку ей между одеждой. Он обычно говорил мало, но сегодня болтал без умолку, говорил про военный отдел, его начальника и другое.
Цин Ни удивилась, что обычно робкий и застенчивый, сегодня Ван Тао был словно дракон. Это было мило.
Он был целеустремлённым, в свои тридцать вступил в должность заместителя полка, это заставляло многих ему завидовать. Он купил ей серебряное кольцо с бриллиантом, и хотя он был маленький, но это было её первое бриллиантовое кольцо. Цин Ни предупредила его, что не следует наживаться сейчас на этой должности, нужно смотреть и работать на перспективу. Он засмеялся.
Ван Тао надел ей кольцо на палец и произнёс:
— Я люблю тебя. — Она слышала эту фразу много раз, но никогда она ещё не звучала так правдиво.
— Выходи за меня.
— Замуж? — она чуть не задрожала.
— Я люблю тебя и всю свою жизнь посвящу тебе, — он обнял её дрожащую и поцеловал.
Она погрузилась в его любовь.
Осень быстро прошла, и холодный воздух заставил её вздрогнуть. Скоро должны были появиться результаты за экзамен. Линь Чун после того, как был выпущен, уже нашёл больше двадцати человек для своей адвокатской конторы. Последние несколько дней она часто виделась с ним. Он слишком похудел и выглядел бледным, вероятно, из-за того дела, которое сильно ударило по его достоинству.
Он был человеком очень амбициозным, но не гением. Его продержали больше сорока дней и только потом выпустили. Условия, по сравнению с Ли, были разными: поскольку за Ли вносили деньги, он и морепродуктами баловался, и даже с девушками встречался раз в неделю, по его собственным словам.
За Линь Чуна никто не вносил денег и никто особо не переживал, поэтому он жил с обычными преступниками, что, конечно, натерпелся. Но его идея создать контору не изменилась, к этому лишь добавилось уважение к Цин Ни за то, что она беспокоилась за него, и теперь он всеми силами старался её привлечь на работу. За статус адвоката она не переживала, ничто не могло её остановить стать им. Однако пока она не торопилась принять предложение Линь Чуна, по непонятной причине предчувствуя, что не нужно этого делать, иначе она сломает всю свою жизнь.
Каждый новый сезон возбуждал в ней
