- Я знаю, - согласилась Лиана, вспомнив свой первый дневной разговор с Джоланой.

- И именно тот факт, что мы хотим их принимать, выводит из себя таких людей, как Трайсу из Лорхэма, - мрачно сказала Ирэймис.

- Среди прочего, - согласилась Сумита, все еще глядя на Лиану. - Но в его случае это еще не все, Ирэймис. Ты же знаешь, как сильно он давил на нас во всем с тех пор, как унаследовал титул. Конечно, его возмущает тот факт, что мы не все спрашиваем "Как высоко?" каждый раз, когда он говорит "Прыгай!" Но он хочет большего, чем просто изменить это. - Она сердито посмотрела. - Он один из тех ублюдков, которые хотят повернуть время вспять на двести или триста лет и просто притвориться, что "девы войны" никогда не существовали. Что у нас вообще никогда не было хартии. И пока кто-нибудь не пнет его прямо по тем огромным яйцам, которыми он так гордится, он будет продолжать давить, и давить, и давить, пока мы не дадим ему то, чего он, черт возьми, хочет, или...

Она резко остановилась и коротко, сердито тряхнула головой, отчего вода выплеснулась через край ванны.

- Прости, Лиана, - сказала она через пару ударов сердца с улыбкой, которая выглядела почти естественной. - Не хотела забираться на мою личную лошадку-хобби. Меня просто по-настоящему бесит видеть, как кто-то вроде него помыкает нами - снова! - как будто мы все еще кроткие маленькие самки мышей, живущие в мире, полном котов. Или послушные маленькие марионетки, ждущие, пока они соберутся с силами, придут домой и за волосы затащат нас в постель! Что ж, это не так, и пришло время, чтобы кто-нибудь указал ему на это... и всем мужчинам, которые его любят.

- Я уверена, что д... - Настала очередь Лианы резко остановиться. Дама Керита не сказала ей, что она может свободно обсуждать миссию, которая в первую очередь привела рыцаря в Кэйлату. Конечно, она не сказала ей, что она тоже не вольна это делать, но дела защитницы - это ее дела, а не предмет для банных сплетен.

- Уверена, что мэр Ялит и городской совет знают, что они делают, - сказала она вместо этого и скрыла мысленную дрожь. То, что она только что сказала, вероятно, было достаточно правдиво, но это прозвучало как глупость, которую сказала бы школьница, не имеющая двух мыслей, которые можно было бы связать воедино.

- Хмф! - Сумита фыркнула, барахтаясь в воде. - Может быть, они это делают, а может быть, и нет. Ну, по крайней мере, некоторые из них это делают, я уверена, - поправила она себя. - Но это вольный город дев войны, ты же знаешь. Мы все получаем право голоса - и право голосовать - когда дело доходит до принятия решения о том, что мы должны делать. И если так пойдет и дальше, Трайсу может просто обнаружить, что его драгоценные претензии начнут то, что в конце ему не понравится!

- И как раз вовремя, - пробормотала Тарнха.

- Во многих отношениях, - согласилась Ирэймис, затем потянулась и тщательно зевнула. От этого движения ее спина выгнулась дугой, и стройная грудь освободилась от воды, и она прихорашивалась, как кошка, с бесстыдной чувственностью, с которой Лиана никогда прежде не сталкивалась. - Думаю, ты тоже права насчет того, кто за кем должен гоняться, Сумита, - лениво сказала она. - Давайте добьемся от них того, чего мы хотим, и дадим им для разнообразия разбитые сердца.

- Ха! Во всяком случае, что-то сломанное, - со смешком согласилась Тарнха.

- Ну, я уже вношу свою лепту, - напомнила ей Сумита с хищной улыбкой. - Но смогу ли я продолжать это делать или нет, зависит от того, смогут ли вмешивающиеся ублюдки вроде Трайсу втиснуть нас всех обратно в свои маленькие коробки с игрушками и запереть нас там. И я, например, планирую порубить нескольких из них на корм для собак, прежде чем им удастся это сделать.

- Примерно то же самое сказал Голос в Храме, когда я была в Куэйсаре прошлой осенью, - сказала Тарнха. Все посмотрели на нее, и она слегка пожала плечами, защищаясь. - Ну, она это сделала! - настаивала она.

Лиана моргнула. Она слышала о храме Лиллинары в Куэйсаре, хотя никогда там не была. Но она никогда не слышала, чтобы Голос вмешивался в светские дела, если только это не касалось самих жизней женщин и ситуация не была близка к отчаянной.

- Голос сказал, что мы должны более решительно противостоять лорду Трайсу? - спросила Гарлана голосом, который показывал, что она нашла эту идею такой же тревожащей, как и Лиана,

- Не столь многими словами, - призналась Тарнха. - Но она действительно сказала, что обеспокоена. Что дочери Матери всегда должны выступать против людей, которые пытаются сделать всех женщин жертвами, и бороться с ними, и о ком еще, по-твоему, она могла бы сейчас говорить?

- Голоса не отправляют людей на войну, Тарнха, - сказала Сумита. - Или, во всяком случае, не очень часто. Вероятно, она просто имела в виду, что мы должны стоять на своем. - Стражница фыркнула. - Голос не может говорить нам, чтобы мы давили на него еще сильнее, чем он давит на нас, что бы она ни хотела сказать. Не без того, чтобы не вызвать всевозможных жалоб от каждого лорда-правителя - каждого лорда-правителя мужского пола - в королевстве, во всяком случае. Что, конечно, не означает, что это не было бы хорошей идеей. Просто Голос слишком заметен, чтобы говорить людям об этом.

- Может быть, и нет, Сумита, - сказала Ирэймис, - но ты знаешь, что Голос считает, что мы не должны позволять никому помыкать нами, как мы всегда делали раньше. Ты это знаешь.

- Я никогда не говорила, что она этого не делала, - ответил Сумита. - Я просто сказала, что она должна быть осторожна с любой официальной позицией, которую она занимает, из-за того, кто она есть. Если вы хотите, чтобы я признала, что она оказала поддержку таким людям, как Сэйрета и ее сторонники в городском совете, тогда я это сделаю. Я просто говорю, что она достаточно умна и утончена, чтобы сделать это так, чтобы не втянуть себя, храм или Мать в открытый