состояние полного умиротворение на как можно более длительный срок, однако, по всей видимости, хорошего всегда должно быть понемножку. Хотя глаза мои совершенно точно были закрыты, а веки казались мне неподъёмными, я всё же заметил моментальную вспышку прямо перед носом, которая в мгновение ока вернула мне контроль над телом и разумом. Хотя, как выяснилось позже, только над разумом. Потому как стоило нервным окончаниям тела снова прийти в рабочее состояние, как я ощутил, что скован по рукам и ногам. Не было ни давящей боли верёвки, ни холода наручников или кандалов. Присутствовало лишь некое ощущение беспомощности, а также странная неподвижность суставов. Я легко сокращал мышцы, однако встать с места или хоть как-то значительно пошевелиться возможности не представлялось.

Сделав долгожданный глубокий вдох, я открыл глаза. Абсолютно пустая комната с серыми стенами и слабым освещением, исходящим непонятно откуда, предстала передо мной. Сам я, как оказалось, сидел в широком кресле с подлокотниками, однако, несмотря на отсутствие каких либо ограничителей, двигаться не мог. Мой взгляд скользнул вправо. Там, в таком же кресле, неподвижно сидел Генрих в своём привычном скромном одеянии. Странно, для чего это похитителям забирать со мной ещё и Майера?

— Приветствую, Александр. — Раздался из ниоткуда голос. Громкий и вездесущий, он наполнил комнату и даже помутнил на мгновение моё сознание.

— Кто вы такие? — Сквозь зубы выкрикнул я. — Москва? Швеция? Помещики? Чего вы от нас хотите?

— Интересно. — Буднично протянул голос. — От кого это, от «нас»?

— Раз похитили, значит должны знать! — Оскалился я. — Генрих, ты в порядке? — Обратился я к другу.

— Ах, вон оно что… — С усмешкой проговорил неизвестный. — Один момент. — Раздалось несколько глухих щелчков и комната наполнилась громким, режущим слух писком. Я сжался от пульсирующей боли. Звук не прекращался. Я вновь глянул на Генриха, но что-то в нём показалось мне странным. Он словно расплывался в моих глазах. Звук усилился и вот уже силуэт стал отчётливо мерцать, будто голограмма из фантастических фильмов.

Внезапно писк оборвался также быстро, как начался. На том месте, где ещё мгновение назад сидел Майер, теперь не осталось ни его, ни даже кресла.

— Что за чертовщина⁈ — Воскликнул я. — Что вы сделали с Майером?

— Генрих фон Майер уже пол года как мëртв! Он погиб у Тихвина, во время отступления.

— Нет! — Уверенно выкрикнул я. — Он выжил!

— Ты читал рапорт, говорил с командирами поисковых отрядов.

— Тело не нашли!

— Что ж, — Внезапно успокоился бесновавшийся до того голос. — Я думаю, тебе лучше взглянуть самому. — В стене напротив меня появилось небольшое отверстие, из которого вынырнула небольшая летающая сфера. Она подлетела ко мне, раздвинулась на две равные части и, словно мощный проектор вывела на стену объемную картинку: река, небольшой мост, с одной стороны рота Генриха, потрёпанная и поредевшая, с другой — превосходящее войско мятежников. Конный отряд несётся к едва успевающим перегруппироваться пехотинцам, те дают вялый залп и от небольшого отряда остаётся два всадника. А вот и сам Генрих! Выезжает вперёд, сносит одного из противников броском дротика и вступает в бой со вторым. После непродолжительной рубки Майер всё же протыкает помещика своей шпагой, однако тот, успев схватить Майера за руку, тащит его за собой, падая вместе с ним в бурную реку.

Летающий проектор закончил показ и, свернувшись в исходное положение, вернулся обратно в монолитную стену. Я ещё некоторое время просидел, не издавая ни звука, просто опустив голову вниз. Сейчас меня даже не беспокоило то, кто именно меня похитил и какой силой они обладают. Все мои мысли были заняты осознанием того, что на протяжении почти полугода я пребывал в нездоровом состоянии и в нём же осуществлял управление целым государством. Я рушил судьбы людей, сметал оппозицию, тотализировал всё и вся… И всё это по вине давно погибшего человека. Хотя, скорее, виноват в этом я сам.

— Значит, всё это время я бредил? — Спросил я то ли у себя, то ли у странного голоса.

— Майер смог внушить тебе, что он всегда будет рядом. Твоё сознание отказалось принимать его смерть и создало воплощение Генриха, которое желало мести. Ты думал, что он с тобой, а он был в твоей голове.

— Я… Всегда верил ему.

— Поэтому и сработало.

— Твою ж мать!

— Ты сделал много ошибок, Александр. — Уже как-то миролюбиво произнёс неизвестный. — Однако сейчас всё встало на свои места.

— Кто вы такие? — Наконец спросил я.

— Это тебе знать пока что не обязательно. Ты находишься в независимой реальности. В реальности, в которой время, относительно всех остальных, стоит на месте.

— Что это значит?

— Это значит, что мы вернём тебя в то же мгновение, из которого забрали. Никто не заметит твоего исчезновения. — Повисла тишина. Похоже, мне дали время, чтобы ещё раз всё переосмыслить. Судя по всему, мои похитители — это явно люди из другого мира, вселенной или времени. И, похоже, они выдернули меня из моего любимого средневековья только для того, чтобы вылечить мою прогрессирующую шизофрению. Вот только какая им с этого выгода?

— Для чего вы меня похитили? — Всë же спросил я о мотивах этих странных людей. Да и люди ли это?

— Мы следили за твоими успехами. Должен признать, до недавнего времени ты нас даже радовал. Однако смерть близкого человека выбила тебя из колеи и мы решили вернуть тебя на правильный путь.

— Все эти репрессии, преследования, подозрения…

— Всё это лишь плоды идей иллюзии якобы живого Майера.

«Да уж, становиться политическими параноиком похуже Грозного или Сталина мне уж точно не хочется.» — Подумал я и сам же ухмыльнулся своей мысли.

— После всего, что со мной было, я уже ничему не удивляюсь. — Я глубоко вздохнул и заметил, что тело вновь стало меня слушаться и невидимые путы спали с моих конечностей. — Возвращайте меня назад. И… Спасибо.

Короткая вспышка вновь возникла перед моими глазами и чувство собственного тела вновь покинуло разум. И вновь я будто бы на вечность очутился в месте, которое можно было бы гордо назвать «нигде». Ни органы чувств, ни даже способность мыслить не подавали ни малейших признаков своего существования.

Однако вот перед глазами снова вспыхнул белый свет и я вновь очутился в зале круглого стола, под завязку набитом советниками. И правда, все будто бы не заметили моего исчезновения. И даже то, что за несколько секунд до моего перемещения поднялся нешуточный кипишь, похоже, сейчас уже вовсе не беспокоило никого из собравшихся здесь людей. Они продолжали галдеть, спорить друг с другом и создавать шум, от которого мне, внезапно,